С (Сенников, Смертин, Смирнов, Соколов, Соломатин, Столяров, Сушков, Сычев)

ИЗ ВОДНИКОВ В ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИКИ

Трудно поверить, что десять лет назад выпускник ДЮСШ «Зенит» Дмитрий Сенников оказался не нужен ни одному тренеру. От безысходности начинающий футболист поступил в Институт водного транспорта. Причем вступительные экзамены — математику, физику и сочинение — сдал на общих основаниях. К концу первого курса студент Сенников мысленно уже попрощался с большим футболом и начал готовиться к «плавательной» карьере, как вдруг было принято решение создать при институте футбольную команду. Возглавил ее Игорь Васильевич Сотников, который с полным правом может считать себя «крестным отцом» защитника сборной России. Под руководством этого тренера скромная институтская команда с ходу заняла второе место в первенстве города, а ее опорный полузащитник показал феноменальную результативность: 13 голов в 9 матчах! После такого дебюта Сотников мог со спокойной совестью рекомендовать свою восходящую звезду в питерский «Локомотив». Студенческая жизнь со всеми ее прелестями для Сенникова закончилась на втором курсе, и пошли суровые футбольные будни.
А начиналось же все довольно банально. Мяч, двор, игра по «своим» правилам. С 8 лет — тренировки в детско-юношеской спортшколе, куда Сенникова отвела мама (отец умер в 1993-м). Утром — футбол, с 11 часов — обычные уроки. Любимый предмет — математика. Кстати, учился Сенников на зависть многим «простым смертным»: в аттестате о среднем образовании у него ни одной «тройки»!
Первое амплуа — «под нападающими», потому что скорость была хорошая. Впрочем, перешедший из «Ижорца» Александр Панов быстро вытеснил Сенникова с этой позиции. Дело в том, что мальчишка из Колпино не только быстро бегал, но еще и голы штамповал, как детали на заводском станке, чем наш герой похвастать не мог. Его перевели в защиту, где он тоже звезд с неба не хватал. В городе на Неве выделялись среди ребят 1976 г. рождения Панов и Радимов. На их фоне Сенников явно проигрывал. И после выпускного вечера наступила тишина. Пока на горизонте не замаячил санкт-петербургский «Локомотив».
Первая лига казалась 20-летнему юноше пределом мечтаний. Попасть в профессиональную команду из непрофильного вуза — само по себе это уже подарок судьбы. А когда за любимую работу тебе платят еще и неплохие деньги, о чем еще можно мечтать! Правда, оклад Сенникову в «Локо» положили скромный — всего 150 долларов, но премиальные за одну победу с лихвой перекрывали эту сумму. Тренировавший в ту пору железнодорожников Гиви Нодия любил говорить новичку: «Если молодой и опытный игроки выполняют примерно одинаковый объем работы, поставлю, конечно, опытного. Ты попадешь в состав только в том случае, если будешь больше бегать и лучше отбирать мячи». Естественно, Сенников из кожи вон лез, чтобы заслужить доверие грузинского наставника, брал свое трудолюбием. И когда перед пятым туром из-за перебора желтых карточек выбыл из строя один из основных защитников, Сенников понял: другого шанса может уже не быть. Тот матч «Локомотив» проиграл «Сатурну» (0:1), но игрой новобранца Нодия остался доволен и во всех последующих играх выпускал его с первых минут.
После окончания двухлетнего контракта с «Локо» уже уверенного в себе профессионала пригласил в ЦСКА Павел Садырин. В новой команде пришлось начинать с нуля — дубль, скамейка запасных, выходы на замену — через все это Сенников уже проходил. А вот отставка Садырина стала для него новым испытанием. Пришлось уехать в Ярославль — по рекомендации Нодия, который замолвил за него словечко перед своим другом Давидом Кипиани. Тот «Шинник» играл в лучших традициях грузинских команд: за красивый финт прощалась любая ошибка, а защитники просто обязаны были подключаться к атакам. Позже это умение, помноженное на универсализм, помогло Сенникову отвоевать место под солнцем в «Локомотиве» Юрия Семина.
Когда несостоявшийся армеец, ярославец и казанец (был еще и сезон в «Рубине») в одном лице приехал в Баковку, защитников там было хоть отбавляй. Соломатин, Лаврик, Черевченко, Чугайнов, Оганесян, Евсеев, а вакансий максимум пять! Если бы Сенников был узкоспециализированным мастером, киснуть бы ему в дубле. Но он был готов заткнуть любую дыру в обороне. Нет человека слева? Поставьте, не подведу. Проблема в центре или на правом фланге? Я и там играть умею. В итоге к концу чемпионата место Сенникова в стартовой обойме не подвергалось сомнению. При том, что нагрузки у Семина, — будь здоров какие! В первой лиге Сенников проводил за сезон по 40 матчей без единой травмы. А в «Локо» растяжения связок и надрывы мышц стали обычным делом. Были еще перелом носа в столкновении с форвардом «Монако» Адебайором и рассечение обеих бровей в матче с «Рубином», проблемы со спиной.
Но все эти болячки ничто по сравнению с тем, чего уже добился Сенников в «Локомотиве». Два выигранных кубка, два «золота» и два «серебра» российской чеканки, множество индивидуальных призов и премий, незабываемые битвы в Лиге чемпионов с европейскими грандами, победный гол в ворота «Андерлехта» в Брюсселе. Самое удивительное, что свалившаяся на его голову слава нисколько не изменила этого скромного и интеллигентного человека. Сенников всегда доступен для журналистов, никогда не отказывает болельщикам в автографе. У него нет врагов среди футболистов, потому что он всегда помнит о том, что футбол — это всего лишь игра. Тренеры сборной России — будь то Олег Романцев, Валерий Газзаев или Георгий Ярцев — никогда не отказывались от его услуг, потому что игнорировать такого защитника-универсала — преступление.
А еще Сенников очень любит свою супругу Аню, которая когда-то ради мужа бросила работу стюардессы в «Австрийских авиалиниях» и переехала из Санкт-Петербурга в Москву. Их называют идеальной парой. Зная Сенникова, этому охотно веришь.

НА ЛЮБОЙ ПОЗИЦИИ № 1

Алексей Смертин не так уж и много времени — всего полтора сезона — провел в составе «Локомотива», но такое впечатление, будто он всегда только в этой команде и играл. Уж очень ко двору пришелся этот мобильный, можно сказать, широкоформатный футболист в команде железнодорожников. Да и есть ли такие клубы, где он выпал бы из общей гармонии?
Между тем в «Локо» воспитанник барнаульского футбола появился в 24-летнем возрасте. Он прошел путь от игрока команды «Динамо» (Барнаул) до лучшего футболиста России, каким стал в составе «Локомотива», через «Зарю» из шахтерского Ленинска-Кузнецкого и элистинский «Уралан». За полузащитника «Уралана» Смертина на постсоветских просторах развернулась серьезная борьба, победу в которой (прежде всего — над киевским «Динамо»), к счастью для себя, своих поклонников и, конечно же, Алексея Смертина, одержал «Локомотив». Он появился в новом клубе на зимней церемонии награждения команды очередными призовыми медалями и сразу же сказал, что мечтает выиграть с «Локо» чемпионат России. За то короткое время, что Смертин был в команде, несмотря на его ведущую роль, сделать этого не удалось. Но удалось Смертину поучаствовать в становлении «Локомотива», приложить руку к появлению у команды психологии победителя, что, безусловно, способствовало будущим успехам клуба и в России, и на международной арене.
В России давно не было футболиста с такой высокой степенью надежности, позволявшей рассчитывать на Смертина любому тренеру — клубному и сборной. Рассчитывать безоговорочно, потому что этот парень умрет на поле, но, во-первых, обязательно выполнит установку тренера, во-вторых, полностью выложится ради командных достижений, а в-третьих, непременно сыграет в свою силу, в меру определенного ему природой таланта. В «Локомотиве» Алексей проявил себя и незаурядным организатором наступления и обороны в центре поля, но также несколько раз прекрасно поставленным ударом завершал атаки красно-зеленых. Смертин всегда играет ради команды. Личное отступает на второй план. Ради интересов команды он может выступить на любом месте. Перепробовал этот уникум, универсал столько амплуа, что очень сложно с твердой уверенностью назвать приоритетное для него. Играл Алексей практически на всех позициях в защите и полузащите, в том числе и в роли персонального сторожа...
На любом месте он показывал добротный футбол. Мастерство на все руки такого рода — мечта любого современного тренера. Неслучайно, надо полагать, один из лучших тренеров Европы Жозе Моуринью настоял на призыве Смертина в ряды английского «Челси», который в 2004 году возглавил.
- Заменить Смертина очень сложно, - отмечал один из тренеров сборной Анатолий Бышовец. — Это ключевая фигура в составе железнодорожников. Универсальность Смертина делает защиту «Локомотива» еще более надежной, а атаку непредсказуемой.
На разных позициях Алексей Смертин играл не только в клубах, но и в сборной, не только в товарищеских матчах, но и в официальных. Перед взыскательной французской публикой первый раз он предстал летом 1999 г. в отборочном матче чемпионата Европы Франция — Россия, когда российская команда нанесла чемпионам мира первое на новом стадионе «Сен-Дени» поражение.
Именно тогда европейские специалисты обратили первый раз внимание на неуступчивого полузащитника сборной России, который полностью выключил из игры Николя Анелька, блиставшего в то время на континенте. Причем не только выключил, но и играл «от Анелька», создавая в определенные моменты численное превосходство для своей команды в ходе атакующих действий.
Титул лучшего игрока России, успешное выступление в составе сборной, яркая игра в «Локомотиве» — какие еще нужны поводы для того, чтобы Смертиным заинтересовались европейские клубы. Первым из них для Алексея стал французский «Бордо». Затем возник английский «Портсмут», из которого убедительной игрой на чемпионате Европы в Португалии (Смертин был лучшим в составе российской сборной) полузащитник протоптал тропинку в «Челси». Он был приглашен в лондонский клуб, которому, к слову, на бумагах принадлежал, владельцем «Челси» Романом Абрамовичем и тренером Жозе Моуринью, только-только начинавшим работу в Лондоне.
Уровень игры Алексея Смертина подчеркивался тем фактом, что он стал единственным российским футболистом (из тех, кто постоянно привлекался к матчам за сборную), выступавшим за пределами России. Он возглавил сборную в роли капитана. Немногословный на поле Смертин своей добросовестной и основательной игрой всегда показывал пример партнерам. В любых ситуациях, в которых приходилось оказываться российской сборной, в том числе и в самых неприятных.
В коллекции Алексея Смертина, если говорить о российском периоде его карьеры, не так уж и много призов — серебро чемпионата России 1999 г., звание лучшего игрока за тот же год, Кубок страны сезона 1999/2000 г. Вот, пожалуй, и все. Не так уж и мало это для парня, появившегося в столице, словно метеор, из провинциального футбола, ярко в премьер-лиге сверкнувшего, добротно представляющего российский футбол за рубежом, игрока национальной сборной, без которого не может обойтись ни один из сменяющих друг друга тренеров главной команды страны.
Смертин осознает, что на нем обычно груз повышенной ответственности. Профессионал, знающий дело и знающий, как к этому делу стоит каждодневно относиться. Коммуникабельный, остроумный, внимательный к партнерам и окружающим, начитанный, постоянно подумывающий о тренерской профессии, а потому серьезно анализирующий работу самых разных специалистов, Алексей Смертин оставил яркий след в «Локомотиве», с игроками и тренерами которого он, несмотря на, казалось бы, недолгое пребывание в клубе, поддерживает постоянные контакты, считая эту команду своей.

СВЕТЛАЯ ГОЛОВА

Смирнов давным-давно не в «Локомотиве» и, кажется, вовсе не играет в футбол. Хоть и сложно отследить корреспондентским взглядом перемещения бывших звезд российского футбола по Казахстану, например. Или Белоруссии.
Но Смирнов, кажется, закончил. А помнит его народ, и помнит именно в красной футболочке «Локомотива». Хоть отдал немало лет карьеры Александр по прозвищу «Война» бело-голубым цветам московского «Динамо». И что-то отыграл за зиловское «Торпедо», в меру приметно и удачно, но все-таки отыграл.
Приятно вспомнить. Колоритный персонаж. В том «Локомотиве», давнем и недавнем одновременно, притягивавший взгляд. Светлая голова — в прямом и переносном смысле. Звезда тогдашнего российского футбола, со всеми слабостями и гранями характера. Тоже болельщику приятными. С лишним весом. Животом, который мешал бегать, но никак не мешал играть. С неспешностью, в которой хотелось видеть силу: «И Стрельцов не бегал...»
С пасом, который вскрывал любую оборону, — и было в том пасе что-то от Черенкова и Добровольского. Классиков-современников. Но Черенков и Добровольский, сколько помню, не рвали сетку мощью удара. А вот Смирнов — запросто. И те выстрелы тоже память держит цепко, хоть давным-давно стерлось, кому и сколько забивал "Война".
По тогдашнему футболу Смирнов и впрямь казался звездой. Самобытность охотно и легко принималась за гениальность, а по части самобытности у Александра был порядок полный.
Перечитываешь давние интервью, перебираешь желтизну тогдашних строк - а может, и впрямь они были звездами? Смирнов, Косолапов, Чугайнов...
Со своей гордостью — никто Смирнова не выгонял из московского «Динамо», однако ж уехал наудачу в 1990-м в сухумское «Динамо». Где и был взят на карандаш товарищами из общества «Локомотив».
Никто не гнал его из «Локомотива» — но однажды собрал вещи и сказал Баковке «прощай». Долгие проводы — лишние слезы. Долгих — не было.
А Смирнов сменил базу, стадион и лигу, но не город. Так же притягивал взгляды собравшихся на Восточной улице, а не в Черкизове. Также разрезал пасом вражескую оборону. Только пасы те отыскивали впереди такого же «доигрывающего» Олега Сергеева, а не кого-то из «Локомотива». Тогда же, из Мячково Смирнов рассказывал репортерам, что переходы переходами, а есть еще и понятие «родная команда». И «родным» назвал именно «Локомотив». И, кажется, те речи не были одной только вежливостью. Хоть и вежливостью, конечно, тоже.
Даже с трибуны старого черкизовского стадиона можно было разглядеть, какое удовольствие получает этот парень от футбола. От паса, пенальти, финта... Чего угодно. Он играл в какой-то свой футбол, не растеряв игровой вкус к преклонным футбольным годам. Ему, кажется, было даже весело — в самой тяжелой игре. Когда от усталости у любого лицо скорбное.
Потому и говорил до последнего дня в большом футболе, что играть будет еще долго. Только не знает, где. И в какого цвета майке. Цвет значения не имел.
Особенный. Сравнить не с кем — сколько б футболистов перед глазами ни прошло. До и после Смирнова. Он приходил на трибуну и болел за «Локомотив». Тот играл с «Лацио». Болел искренне и легко, а на репортеров, силившихся отыскать драму и горечь подтекста, смотрел отстраненно. Не мешайте смотреть. Горечи нет, есть красивый футбол. Смотрите на поле, не на меня. У Смирнова была какая-то своя правда в футболе, другим неведомая. Объяснить он пытался — но понимали не все. Хождения из «Локомотива» в московское «Динамо» и обратно. Как объяснить?
Александр говорил об особенном тренере Бескове, который отыскивал звонком лично — и отказать Константину Иванычу никак нельзя было. При том, что в московском «Динамо» тех лет диспетчеров хватало. Тот же Добровольский. Репортеры отыскивали очередной подтекст. Повод для конфликта. Вспоминали, как звал Смирнова испанский «Вальядолид». Александр усмехался в ответ. Рассказывал, что не обижается. Хоть... — Я был на седьмом небе от того приглашения. Но контракт с «Локомотивом» действовал еще год, а Семин категорически отказался отпускать меня в эту самую Испанию.
Смирнов не обижался. Отыграл год — и перешел в «Динамо». Еще год — и назад, в Баковку. Футбол хорош и своими конфликтами. Обидами и недоговоренностями. Прощением старого.
Кому-то уход простить трудно — как не простил Семин по сей день хорошего игрока Мухамадиева. Однажды ушедшего. Смирнова простил легко. А скорее, и прощать-то не пришлось. И Семин год спустя сам набирал номер своего бывшего диспетчера и звал назад. Домой. Тот, разумеется, не отказывал. Он возвращался в «Локомотив» так же просто, как уходил. Пишущий народ ждал пространных объяснений, а получал короткое: «Домой потянуло...» Чего стоила та простота и тот футбол с улыбкой, может рассказать Семин. Если помнит. Сам Смирнов о том говорить как не любил, так и не любит. Бесконечные травмы — то колена, то связки. Две подряд операции в Бельгии — одна из которых заняла три с половиной часа. Муки адские.
А прозвище ходило за ним из команды в команду. «Война» оставался «Войной» и в «Динамо», и в «Локомотиве». Прозвище как память о заслуженном товарище Юре Пудышеве, который увидел как-то двадцатилетнего Смирнова, обритого по случаю призыва в динамовские ряды наголо, и выдал — то самое: «Война!»
Кто-то назвал его футбольным романтиком. В точку. Быть может, Смирнов и был одним из последних романтиков советского футбола.
Полузащитник со светлой головой, игравший в совершенно особенный футбол. Сейчас в такой не играют. Тем приятнее вспоминать.
Потому, наверное, и помнится долго хороший футболист Александр Смирнов. Который долго играл в «Динамо». Но за «родную команду» держал «Локомотив»...

ОРЕЛ

- В его игре все подчинялось результату. Играл очень полезно, хотя не хватало техники, — так характеризовал лучшего бомбардира «Локомотива» советских времен великий тренер Борис Аркадьев.
Виктор Соколов был в своем роде уникумом. На фоне ловко, мягко орудовавших мячом Юрия Ковалева, Виктора Ворошилова, Валентина Бубукина он казался нескладным увальнем. Но забивал больше своих техничных партнеров. «Колотухой» обладал страшной. Скорость, удар, внезапность и стали его главным оружием на поле.
Он был самым младшим в дворовой команде, но горящие глаза при виде мяча заставляли старших ставить 12-летнего паренька 12-м игроком в команду, шутливо называя его амплуа «левее левого».
— Силенок не хватало, приходилось все время хитрить, — вспоминал Соколов. — Позднее эта привычка пригодилась мне и в мастерах. Когда забивал голы, всегда знал, что делал, хотя со стороны мой успех и мог показаться случайным.
Окончив ПТУ, он поступил в Московский инженерно-физический институт, но спустя годы получил диплом об окончании... института физкультуры. В 1952 г. молодой тогда тренер Александр Севидов приметил забивного форварда в команде завода имени Дзержинского и включил в сборную Московской области. На следующий год капитан «Локомотива» довоенного времени Дмитрий Максимов уговорил Соколова сыграть за дубль железнодорожников. Новичок забил в первом же матче, и стало ясно: «Локомотив» — его судьба.
Не имевший за плечами серьезной школы, пришедший в команду мастеров из заводского футбола, Соколов интуитивно нашел не просто способ выживания на поле в компании с признанными мастерами, но и заставил более изощренных в хитросплетениях игры партнеров работать на себя. Ибо оказался той курицей, которая несла золотые яйца. Как и всякому игроку, ему в команде полагалось прозвище. Обычно оно идет от фамилии. Но «Сокола» локомотивцам показалось мало, и своего центрфорварда они нарекли «Орлом». Сила его удара поражала. Не всякие вратарские руки были способны преградить путь мячу, пущенному Соколовым.
Забивал он с ходу, с лету, но по этой части тогда вообще было много спецов. А вот способностью создать гол из ничего «Орел» в какой-то степени предвосхитил знаменитого немца Герда Мюллера. То вдруг забьет из невероятного положения, когда у иного и нога не повернется хоть как-то ударить по мячу. А то влезет в гущу защитников, выцарапает у них мяч, неловко пнет его, глядишь, а он уже в сетке. И по стадиону долго не объявляют, кто забил: никто понять не может, как это мяч угодил в ворота.
— Играем как-то с «Зенитом», — рассказывал Виктор Ворошилов. — «Орел» несется с мячом с фланга вдоль линии ворот к ближней штанге, а мы с Бубукиным, опережая защитников, набегаем из глубины к линии вратарской. Зенитовец Леха Иванов, как и всякий нормальный вратарь, просчитывает ситуацию и начинает боком потихоньку выдвигаться из ворот, поскольку единственный выход у Соколова отдать пас мне или Бубу-кину, а Витя — шлеп в ближний угол! Я на него чуть не с кулаками: «Обалдел, что ли, а если бы ты не попал с такого угла! Мы-то прямо против ворот...»
— Климушка, — отвечает, — не кричи, я же забил, вот тебе и «если бы». И трусцой к центру.
О его технике ходили легенды иронического свойства. Вот наиболее яркий пример. По ходу одного из матчей в Канаде параллельно с владевшим мячом Соколовым к воротам соперников устремился Ворошилов, и когда на центрфорварда вышел защитник, напрашивался пас вразрез партнеру. И Соколов его сделал, но как! Если бы на его месте оказался Бубукин или Ковалев, Ворошилов получил бы передачу удобно под удар. А Соколов по обыкновению ткнул мяч так, что тот угодил Ворошилову в пятку и отскочил назад.
— Набираю воздуха в легкие, чтобы обрушиться на него с ругательствами, — признавался Ворошилов, — как вдруг мимо меня словно пушечное ядро просвистело и улетело в сетку — Орел что есть силы приложился к отскочившему мячу, и — гол! Выдохнул из себя злость, говорю: «Ну и мастер! Здорово же ты в «стенку» играешь!» Но иногда на Соколова вдруг нисходило вдохновение, и он забивал мячи, один краше другого. Во время матча в 1956 г. в Ванкувере со сборной провинции Британская Колумбия (5:2) снайпер «Локо» сделал такой хет-трик, что после каждого его гола по стадионному радио включали Гимн Советского Союза.
Такому молодцу место в Клубе Григория Федотова. И быть бы ему в этом славном стрелковом полку, да поздновато — в 23 года заиграл в мастерах, рано, в 31, сошел. За первую сборную страны не сыграл, конкуренция в ее центрфорварды была неслабая: Стрельцов, Симонян, Мамедов, Понедельник... Провел несколько матчей за вторую и олимпийскую, а об участии в еврокубках наши клубы тогда могли только мечтать. Так что к 1992 голам в чемпионате и Кубке СССР прибавить оказалось нечего. Но без рекордов не ушел. Виктор Соколов — лучший бомбардир не только в истории «Локомотива», но и страны в международных матчах, забивал первые «советские» мячи на стадионах Канады, Исландии, Японии, восхищал своими пушечными выстрелами любителей футбола ФРГ, Болгарии, Турции, Китая, Индии, Индонезии, Бирмы, Ганы, Гвинеи...
Любили Соколова болельщики. Однажды рабочий депо Москва-Сортировочная подарил обожаемому форварду бутсы, купленные на собственные деньги в зарубежной поездке. Они не лезли на широченную Соколовскую «лапу». Но подарок растрогал бомбардира, и он выставил сверкающие бутсы на видное место в своей квартире.
Вратари 1950 — 1960-х гг. до сих пор вздрагивают во сне, вспоминая надвигающегося на них с мячом Соколова, хотя и с тренерской работой он уже закончил — последний его известный воспитанник Роман Шаронов продолжает играть за казанский «Рубин» и сборную России. Из памяти истинных болельщиков его образ неистребим.

ПОТОМСТВЕННЫЙ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИК

Если составить список самых невезучих игроков России, то Андрей Соломатин не только не затеряется в нем, но, скорее всего, его и возглавит. Такого количества травм, полученных в матчах самых разных рангов или на тренировках, порой просто на ровном месте, ни у кого, наверное, больше не было. Причем травмы зачастую носили случайный характер, а потому были вдвойне обидными. О Соломатине говорили: «Все при нем: скорость, голова, техника. Но сколько же можно травму за травмой получать?»
Соломатин начинал играть в московской торпедовской школе. Попал в торпедовский дубль, играл в нем одно время вместе с Игорем Чугайновым, будущим партнером по «Локо», бессменным капитаном железнодорожников. К московским дублям всегда присматривались гонцы из периферийных команд в попытках завербовать более или менее способных футболистов. Соломатина, выступавшего уже не за дубль, а за команду со странным названием «ТРАСКО», звали в Тюмень, куда он, как сам говорит, «чудом не уехал»: «Отговорили родители (отец всегда мечтал о том, чтобы я попал в "Локомотив"), Игорь Чугайнов, детские тренеры. Сказали, что не стоит торопиться, потому что просматривают меня и серьезные команды».
Первой серьезной командой стал ЦСКА, с представителями которого Андрей, правда, только встречался. Вторая серьезная команда — московское «Динамо». Соломатин даже провел в динамовском клубе одну тренировку с основным составом во времена Константина Ивановича Бескова. Однако после занятия никто с молодым футболистом разговаривать не стал.
Потом на горизонте появился «Локомотив». Юрий Семин рассказывал:
— Соломатина мне порекомендовал Евгений Ловчев. Подошел ко мне однажды: «Посмотри, классно играет парень в "ТРАСКО".
Семин решил познакомиться с игрой Соломатина в матче его команды с локомотивским дублем. Соломатин о приезде главного тренера «Локо» не знал, но выдал едва ли не лучший свой матч и забил два гола в ворота Сергея Овчинникова. Молодой футболист удивился, когда после матча к нему подошел Семин и предложил встретиться на следующий же день. Все вопросы, связанные с условиями, были утрясены почти сразу.
Московские смотрины закончились подписанием контракта с «Локо», в котором Соломатин играл с 1995 по 2001 г. В одном из интервью Андрей так рассказывал о своем вхождении в новый коллектив:
— Представьте мои ощущения в ту пору — в первой-то лиге поиграть не успел, а попал в серьезную компанию. Контракт подписали. Провел несколько тренировок. Едем на сборы в Германию. "ТРАСКО" считалась армейской командой. И в "Локомотиве" все ребята думали, что я натуральный солдат. А я же слышу шушуканья за спиной: "Парень голодный". Поесть-то я тогда очень любил. С детства проблемы с лишним весом. После очередной травмы так отъедаюсь — щеки со спины видны. Обычно распускался до безобразия — живот из штанов вываливался... Ладно, идем как-то к столу. Овчинников стоит, ждет салата, я подхожу — его отталкиваю, накладываю себе целую гору. Надо было видеть овчинниковские глаза! А ребята смеются: «Пусть поест, парнишка оголодал в армии».
Соломатина, у которого в советские времена в обществе «Локомотив» на руководящем посту — председателем Центрального совета общества — работал дедушка (так что он — потомственный локомотивец!), в команду приняли сразу. И за то, что шутки понимает, и за то, что к делу относится, как и подобает относиться к нему новичку, попавшему в серьезный клуб. Но самое главное — за то, что на поле — ни в тренировках, ни в играх — не щадил себя ни чуточки, бился от души, не выпячивая свое «я», а все делая на пользу команде.
Соломатин из тех футболистов, которых не смутить магией имен соперников. Выходя на поле и получая установку играть с той или иной звездой противника, он сразу же напрочь забывал о титулах и регалиях игрока, противостоявшего ему. В персональной игре он чувствовал себя отменно, причем не только сковывал соперника, но и заставлял его побегать за собой по флангу, нередко отправлялся в затяжные рейды к чужим воротам.
В локомотивском клубе, зная о возможностях Андрея, использовали его на разных позициях — на флангах обороны, на флангах полузащиты, иногда — в середине поля. К ярким универсалам его не отнесешь, однако добротный футбол он показывал на любом месте. Его фланговые подключения — мощные, продавливавшие оборону соперника — вызывали массу эмоций на трибунах и вносили переполох в оборонительные порядки соперников.
Рыцарь без страха и упрека — это о Соломатине, который всегда готов был броситься в бой, в полную силу играть против любого соперника, восстанавливаться через тяжелый труд от травм, буквально преследовавших его.
Однажды он получил в Москве страшный удар по голове от одного из футболистов «Алании». Перелом челюсти. В больнице, специализировавшейся на стоматологических операциях, сказали: «Парню повезло. Придись тот удар чуть выше, с футболом ему можно было попрощаться».
В то же время Андрей Соломатин — еще одно подтверждение истины, гласящей, что покидающий «Локо» футболист обычно так и не находит себя в другой команде. Ему, похоже, необходима была смена обстановки, в «Локо» перестало получаться на поле так, как прежде, выпал из своей колеи. Расстались Соломатин и «Локомотив» вполне пристойно, без взаимных обид, понимая, что так будет лучше для обоих.
Поначалу и в ЦСКА его дела складывались наилучшим образом — играл в основном составе, стал попадать в сборную. А затем — не заладилось. Появился краснодарский вариант, переезд в Корею, потом в киевскую «Оболонь»... Но это был уже не его уровень.

ПЕРВЫЙ ТРЕНЕР

Расхожего ныне утверждения «выигрывает команда, проигрывает тренер» тогда еще никто не произносил. В силу того что не о ком было говорить — в начале 1930-х гг. института тренеров у нас еще не существовало. Одними командами руководил тренерский совет, другими — избранный футболистами капитан. Но первый чемпионат СССР клубы начинали уже под водительством закрепленных штатным расписанием наставников. «Локомотив» возглавлял играющий тренер Алексей Столяров (провел в его составе семь матчей). Появившись в составе «Динамо» в 1928 г., быстрый, сметливый, по-спортивному злой Столяров на месте левого полузащитника быстро получил известность в Москве.
В нынешнем году Алексею Ивановичу исполнилось бы 100 лет. К сожалению, о локомотивском первопроходце на тренерской ниве мало что известно. Поэтому прибегнем к воспоминаниям Николая Старостина, которые в какой-то степени воссоздают образ первого тренера команды железнодорожников.
— Столяров попал в тренеры «Локомотива» внезапно. Ему как игроку-ветерану доверили это тогда новое дело в первый год розыгрыша чемпионата. И он справился со своей задачей обнадеживающе. Занял весной 5-е место, а осенью 4-е в первенстве и выиграл Кубок СССР.
Не знаю детально тренерских достоинств Алексея Ивановича, но думаю, что он, как большинство из нас, учил своих питомцев прежде всего тому, что предпочитал и умел делать сам как игрок. В последнем качестве я знал его досконально. Алексей Иванович ряд лет играл против меня лично. Это был один из самых первых персональных опекунов в советском футболе. Выше среднего роста, коренастый, на коротких массивных ногах, Алексей настолько строго выполнял свою роль, что однажды я сразу с футбольного поля попал на больничную койку. Это не так отображает футбольный стиль тех лет, как разъясняет приверженность первого локомотивского тренера к футболу, называемому «атлетическим». Атлетом же в полном смысле слова он действительно являлся, прибыв в московское «Динамо» из Ленинграда с титулом чемпиона страны по борьбе в среднем весе.
К силе и ловкости борца на футбольном поле добавлялась быстрота и особенность в каждом противнике видеть личного врага. Мы охотно прощали ему этот оттенок характера, если Алексей действовал вместе со сборной командой Москвы. Оценка полярно менялась, когда он оказывался в клубном первенстве против кого-либо из нас.
В какой пропорции применял свои принципы Столяров при подготовке команды, мне неизвестно. "Локомотив" играл корректно, но боевой характер обеспечил ему победу в финале Кубка над тбилисским "Динамо". Не сомневаюсь, что взгляды тренера повлияли на подбор игроков в команду железнодорожников. Это был тогда на редкость физически сильный ансамбль.

АРТИСТ ФУТБОЛЬНОГО ТЕАТРА

Когда лучшего бомбардира довоенного «Локомотива» Виктора Лаврова спрашивали о Михаиле Сушкове, он с усмешкой отвечал: «Ну что о нем сказать: артист он и есть артист». Однако этот «Артист» проработал в команде железнодорожников старшим тренером три довоенных года и примерно половину 1945-го. «Я пережил "клиническую смерть" команды и ее второе рождение», — вспоминал он. Правда, в графе «тренерские достижения» у него прочерк. И не только в «локомотивские» годы, но и в последующие — с ереванским и киевским «Динамо» и даже на финише тренерской карьеры — с ивановским «Текстильщиком». Хотя 5-е место железнодорожников в 1939 г. и 6-е — в 1940-м, учитывая силу соперников, показатель высокий. К тому же при Сушкове в «Локомотиве» взошла звезда Василия Карцева, появились Александр Прохоров, Юрий Чайко, вернулся Виктор Лахонин.
Толк в игроках тренер знал, на заре московского футбола сам входил в состав сильнейших клубов и сборную столицы. Играл сначала полусредним нападающим, а затем центральным полузащитником. Не уступал таким московским китам 1920-х — начала 1930-х гг. как Федор Селин, Сергей Троицкий, Александр Холин, Тарас Григорьев, вместе с которыми составлял линию атаки «Яхт-клуба Райкомвода». К концу карьеры — в 1935 г. отправился с передовым опытом в Свердловск и там не имел равных, сразу стал капитаном сборной города, а затем и начал тренерскую карьеру в свердловском «Динамо».
Футбол на самом высоком московском уровне не помешал Михаилу Сушкову окончить ГИТИС и стать актером знаменитого эстрадно-политического ансамбля «Синяя блуза», где он выступал на одной сцене с Владимиром Маяковским, Борисом Тениным, Львом Мировым, Михаилом Гаркави. Танцевальная пара Елизавета Иванова — Михаил Сушков пользовалась большой популярностью.
В «Локомотиве» Сушков проявил свой педагогический талант, положил конец распрям, примирил, пусть лишь внешне, двух столпов обороны команды Ивана Андреева и Илью Гвоздкова. Вместе с начальником команды Николаем Честновым он укрепил дисциплину в коллективе, в котором прежде случались нарушения режима. В своей книге «Футбольный театр» Михаил Павлович отмечал: «Мне достался хороший коллектив, и порядок навести здесь не составляло особого труда». Его методическая подкованность позволила железнодорожникам окончательно завершить освоение тактической системы «дубль-вэ». Но о чисто футбольных материях Сушков в своих воспоминаниях почему-то не распространялся. Теплота, с которой Михаил Павлович рассказывал о довоенном «Локомотиве», подчеркивала, что он получал удовольствие от своей работы. «После войны это была уже не та команда», — с грустью отмечал он.
Огромный вклад Сушков внес в развитие детского футбола, проявил себя блестящим организатором, на протяжении 20 лет возглавляя клуб «Кожаный мяч».

ЧЕМПИОНСКИЙ СОЮЗ

С детской командой омского «Динамо» он выигрывал Кубок Урала. С питерской «Сменой» — первенство города. С юношеской сборной России — Мемориал Гранаткина. Наконец, с «Марселем» становился третьим призером чемпионата Франции, хоть и не принято у французов вручать медали за третье место. А чемпионом своей страны до 2004 года Дмитрий Сычев не был ни разу, но упорно шел к этому титулу. «Последние полгода отказывал себе практически во всем, — признавался форвард. — Стояла цель — выиграть чемпионское золото, и решил, что меня ничто не должно от нее отвлекать». Свою не менее важную личную победу в сезоне Сычев одержал еще раньше — когда вернулся из марсельского запаса и с первого же тура стал штамповать голы на российских футбольных просторах. Когда на удивление органично вписался в годами отлаженную командную игру «Локомотива». Когда летом сподвиг болельщиков красно-зеленых на создание незамысловатого, но искреннего плаката: «Ты нашел свою команду!»
Трудно представить «Локомотив» без Овчинникова, без Лоськова, без Маминова. Но кто теперь скажет, что представишь его без Сычева? Его 15 голов в чемпионате-2004 — треть из того, что вообще сумел забить «Локомо-
тив»! И в два раза больше, чем наколотила вся остальная атакующая гвардия клуба, вместе взятая: Ашветия, Обиора, Паркс, Пименов...
«Локо» давно искал такого острого, как бритва, форварда, постоянно нацеленного на ворота, умеющего выжать максимум из полумомента. И что самое важное — стабильного.
Сычев не ждал одного — безграничного тренерского доверия. В «Марселе» с танкоподобным Дрогба (купленным летом «Челси» за сумасшедшие 42 миллиона долларов), нападающим французской сборной Марле и одаренным египтянином Мидо рассчитывать на это было сложно. И после того, как Сычев завис в портовом городе между скамейкой запасных и правым флангом полузащиты, где прежде никому не приходило в голову его использовать, он понял: пора возвращаться домой. Туда, где все привычно и знакомо, где снова можно получить шанс стать прежним Сычевым.
В свою очередь Семин с Филатовым не побоялись рискнуть. И с редким упорством выцарапывали Сычева у «Марселя», несмотря на внушительные, по российским меркам, отступные и не шибко охотное желание французов расставаться с юной российской звездочкой.
Сам форвард потом признавался — временами он был просто на грани отчаяния из-за того, что переговоры затягивались, и клубам, казалось, найти общий язык не удастся. Быть может, так бы оно и случилось, но уж больно настойчивым оказался «Локомотив». К нескрываемой радости — своей и Сычева. «"Локомотив" у меня в первую очередь ассоциировался с железной обороной, — делился форвард своими внешними впечатлениями. — Уж если поведет — 1:0, забить ему невозможно. Я здесь сразу почувствовал себя своим. Без проблем нахожу общий язык и со сверствниками, и с ветеранами. Из тех клубов, где играл, в "Локомотиве" самый дружный коллектив». От союза этого, спору нет, выиграли оба. Тем не менее при всем изяществе и внешней легкости Сычева, он вполне мог и не выдержать проверки на прочность. Например, после Euro-2004, который ни сборной России, ни лично Сычеву, неожиданно очутившемуся на вторых ролях, не удался. Такое фиаско способно подкосить и куда более опытных игроков. А Сычеву-то 26 октября стукнуло всего-то 22 года...
Кроме того, последний отпуск перед возвращением в Россию у этого парня был датирован летом 2003-го — перед стартом предсезонной подготовки в «Марселе». Остается только удивляться, как он выдержал футбольный марафон длиной в полтора года, не утратив при этом ни свежести, ни фирменного сычевского задора. А ведь мешали ему и травмы, которые в августе — сентябре преследовали форварда по пятам (не исключено, что как раз из-за накопившейся усталости). Сычев получил три подряд разных повреждения, и что самое обидное — практически на ровном месте. Но оклемавшись, Дмитрий как ни в чем не бывало продолжил исправно огорчать вратарей соперников. «В игре я стал гораздо более злым и агрессивным, — рассказывал он. — Для форварда это плюс. Не скажу, что прежде выходил на поле мягкой булочкой, но теперь научился там воевать. Семин умеет так настроить игроков, что все будут биться от первой до 90-й минуты». Такая повышенная агрессия под занавес сезона заслуженно принесла Дмитрию Сычеву еще один первый титул — лучшего футболиста России 2004 г. — Сезон получился великолепный, — радовался лучший бомбардир «Локо». — О таком можно было лишь мечтать. Перебираясь в «Локомотив», не предполагал, что все настолько успешно сложится. Для меня в тот момент главное было закрепиться в составе и попасть на чемпионат Европы. О золоте российского первенства по-настоящему задумался уже после возвращения из Португалии. Считаю, в 2004 г. я показал все, на что способен. Пожалуй, даже прыгнул немного выше головы.
Они позарез были нужны друг другу — «Локомотив» и Сычев. Сейчас это особенно хорошо понимаешь. «Локо» помог талантливому форварду заново обрести себя. И Сычев стал той ударной силой, которая помогла железнодорожникам второй раз в истории обрести чемпионскую корону. На вопрос, чего ему не хватает до полного счастья, ударный форвард железнодорожников и сборной России теперь ответил так: «Победы "Локо" в Лиге чемпионов. А еще буду стремиться к тому, чтобы форварда Сычева запомнили по игровому почерку и никогда на поле ни с кем не путали». Вот это последнее, кажется, лишнее. Форварда Сычева уже сейчас ни с кем не спутаешь.