А (Аверьянов, Антоневич, Арифуллин, Аркадьев, Артемьев, Асатиани)

ВПЕРЕДИ ГРЕНАДЕРОВ

Перед приемом в «Локомотив» в 1970-е годы с игроков как будто мерку снимали. Локомотивцы были, как правило, осанисты, габаритны. И можно было только диву даваться, как затесался в их компанию Александр Аверьянов со своими 163 сантиметрами роста. Если выстроить всю шеренгу футболистов-железнодорожников начиная с 1936 г., Аверьянов наверняка так и остался бы в ней крайним слева.
Тем не менее на поле он выходил впереди локомотивских гренадеров, которые сошлись на его кандидатуре при выборе капитана команды. Запаса энергии этого «паровозика» хватало на весь тяжеловесный состав. Коньком же Аверьянова были фланговые проходы с нацеленными передачами в штрафную соперников. И у диспетчерского пульта он был незаменим. Через него развивалось большинство локомотивских атак.
Природа, напутав с ростом, и, видимо, раскаиваясь за содеянное, вознаградила «малыша» недюжинной силой духа, характером, быстротой, смекалкой (как оказалось, не только игровой, но и житейской) — качествами, которые олицетворяют на поле лидера. Раскрылся он быстрее многих. Успел даже стать чемпионом Европы в составе юношеской сборной СССР двух возрастов. В николаевском «Судостроителе» — команде второго дивизиона — первыми разглядели Аверьянова московские торпедовцы, но он не рискнул примкнуть к их лагерю, опасаясь затеряться среди знаменитостей. В одесский «Черноморец», команду не столь звездную, шагнул смело, как и потом в луганскую «Зарю», но ни в той, ни в другой, где царил силовой футбол, не задержался. А в «Локомотиве» осел на целых шесть лет, в нем и завершил карьеру, поступив в Высшую школу тренеров.
Незаурядный комбинационный дар Аверьянова позволял тренерам «Локо» все время разнообразить тактический репертуар. С приходом, например, Валерия Газзаева в команде сложился атакующий треугольник Аверьянов — Нодия — Газзаев. Главному локомотивскому «комбинатору» тут особенно повезло с партнерами. Гиви Нодия, несколько утративший скорость, но умудренный опытом, по-прежнему представлял грозную опасность воротам соперников, на взлете был дебютант высшей лиги Валерий Газзаев, а из второго эшелона не давал застояться своей кипучей энергией настоящий боец Юрий Семин.
И Валерий Петраков, придя в «Локомотив», сразу ощутил на себе заботу диспетчера.
— Он прибавлял мне уверенности, — вспоминал ныне известный тренер. — С ним на редкость приятно было взаимодействовать. Если я открывался, а мяч у него, моментально получал точную передачу...
В 1983 г. наставник «Локо» Владимир Радионов пригласил выпускника ВШТ начальником команды. Но Аверьянов стремился к самостоятельности и, как показывает его тренерская карьера, не зря. Если Аверьянов берется за дело, результат его команда непременно дает.

С ЛЫЖНИ НА ФУТБОЛЬНОЕ ПОЛЕ

Одним из игроков «Локомотива», получившим в 1950 г. звание заслуженного, был защитник Михаил Антоневич. По этому поводу шутили: ожидали, что его отметят высоким званием как лыжника, но чтобы как футболиста... Дело в том, что, выступая еще за динамовские команды Москвы и Минска, Антоневич выполнил мастерский норматив по лыжным гонкам и, став локомотивцем, зимой тоже выходил на лыжню, если этого требовали интересы спортивного общества.
Но и защитником Антоневич был в свое время одним из лучших, хотя и несколько парадоксальным. Одно из обычных требований, предъявляемых к фланговым игрокам, — наличие спринтерской скорости. Но Антоневич, несмотря на славу снежного гонщика, среди игроков обороны «Локомотива» был едва ли не самым тихоходным. Выручали позиционное чутье, дар предвидения ситуации, опыт, хладнокровие, знание особенностей игры конкретного визави, взаимопонимание с партнерами, техника отбора мяча. Широкий в плечах, кряжистый, он умело владел своим корпусом, вовремя применял силу при отборе, хотя слыл игроком достаточно корректным. Человеком был весьма доброжелательным — даже к соперникам, а партнеры неспроста избрали его капитаном команды. Отправляясь в редкие для 1940-х гг. прошлого века зарубежные поездки, некоторые клубы брали с собой Антоневича для укрепления оборонительных рубежей — в 1945 г. он ездил в Болгарию с «Торпедо», в 1947-м — со сталинградским «Трактором». Подключения крайних защитников к атакующим действиям своей команды тогда были крайне редки, а надежностью в обороне кого-либо трудно удивить, так что особых подвигов бывшие партнеры за Антоневичем не помнили. Зато, как он закончил, рассказывали многие. В матче первого круга чемпионата СССР по 2-й группе в 1951 г. «Локомотив» забил ужгородскому
«Спартаку» пять мячей, а в матче второго — столько же пропустил и сам. Больше всего по окончании игры от тренера Гавриила Качалина досталось Антоневичу. Он решил помериться силой с могучим центрфорвардом «Спартака» Грубчаком, вместо того чтобы отбирать мяч в присущей ему манере, и раз за разом проигрывал единоборства. Качалин вывел Антоневича из состава, как оказалось, насовсем.
Но авторитет, заработанный на футбольных полях, сработал на бывшего защитника. Как только Антоневич закончил выступления, игроки дружно направились к своему главному с просьбой назначить его вторым тренером команды. И один из самых успешных впоследствии отечественных специалистов их просьбу уважил. Но в роли второго Антоневич пробыл всего два года. Потянуло на самостоятельные хлеба. Поработал он во втором эшелоне в разных уголках страны, воспитал немало интересных футболистов, но добиться больших турнирных успехов его командам не удалось.

ЧЕРЕЗ ТРЕНИРОВКИ В ВЕТРОВКЕ

В конце 1990-х гг. Юрий Семин называл этого защитника символом «Локомотива». Основания для этого были — Алексей Арифуллин относился к числу собственных воспитанников. После школы и дубля он пришел в команду мастеров в 1989-м и на протяжении десяти с лишним лет не надевал иную форму. До тех пор, пока не был отдан в аренду в «Торпедо-ЗИЛ», выступавшему тогда в первом дивизионе. Да и ушел-то с надеждой снова вернуться в «Локо»...
Таким образом, в рядах железнодорожников он познал и борьбу за выживание во всесоюзной «вышке», и медали российского образца с выходом на международную арену. Арифуллину выпало участвовать в первом матче «Локомотива» в еврокубках, о чем он вспоминал так:
— Когда нам выпал туринский «Ювентус», признаюсь, испытал некоторую дрожь в коленках. И, думаю, не я один. Мне тогда еще не исполнилось двадцати трех лет, и такие имена, как Раванелли, Роберто Баджо, Колер, Меллер, Жулио Сезар, Дель Пьеро — тогда еще восходящая звезда, — завораживали. И потом мы никогда не играли перед ревущими трибунами, поэтому их давление тоже смущало.
Через год москвичам досталась мюнхенская «Бавария», и тут впечатления от выезда были уже иными:
— Конечно, по составу мы были слабее. Но в тот момент команда набрала отличную форму, и, что не менее важно, мы почти идеально выполняли указания тренеров, соблюдая игровую дисциплину. По ходу матча вдруг обнаружил, что справляюсь с Юргеном Клинсманном, полностью отрезал его от партнеров. Победив «Баварию», мы испытали невероятный подъем, как мне кажется, впервые заявили о себе в Европе.
Поколение Алексея набивало шишки в неравных сражениях с грандами, а затем прорывалось в полуфинал Кубка кубков, чтобы впоследствии у новой генерации для выступлений в Лиге чемпионов был определенный фундамент:
— Не исключено, что своими достижениями мы заставили себя уважать. В том числе и судей. А сильным, как правило, арбитры палки в колеса не ставят.
Сам же Арифуллин до золотых медалей так и не добрался, «ограничившись» серебром и бронзой. Ревности к прежним одноклубникам не испытывал: «Конечно, в завершение карьеры стать чемпионом и вдоволь наиграться в Лиге чемпионов было бы здорово. Но ведь не все бывает, как в сказке. Если об этом постоянно думать — можно и свихнуться. Пусть лучше "Локомотив" побеждает, а я за него порадуюсь. От души, как за родную команду».
Из победных для «Локо» кубковых финалов сыграл только в 1997-м, когда железнодорожники одолели земляков-динамовцев — 2:0. Если команда не пропустила, значит, защита со своими обязанностями справилась на «отлично». Оценки себе Алексей привык выставлять по следующему критерию:
— Если я весь матч провел на уровне, но в одном эпизоде ошибся, и из-за меня забили, никаких ссылок на погоду, состояние поля, на неправильные действия вратаря у меня быть не может, — виноват только я.
Однажды его фамилия появилась в списке кандидатов в сборную страны, что для самого игрока стало полной неожиданностью: он не считал, будто достиг такого уровня. Вдобавок в тот период как раз шел конфликт между некоторыми игроками сборной и руководством РФС. В общем, на смотринах он себя не показал, а второго приглашения уже не последовало.
Было у Арифуллина две особенности. Во-первых, он относился к типичным разрушителям и в чемпионатах СССР и России не забил ни одного мяча. Поразить чужую сетку Алексей смог лишь однажды в кубковом матче с «Металлургом» из Липецка, но тут соперник был все-таки рангом ниже. Во-вторых, на протяжении всей карьеры его преследовала проблема лишнего веса. Ее породил отнюдь не чрезмерный аппетит, дело было в обмене веществ, и мужественный футболист даже в жаркие дни выходил тренироваться в ветровке, чтобы сбросить лишние граммы.
О его мужестве свидетельствовал и такой факт. Автомобильная авария привела к тяжелейшей травме тазобедренного сустава, после которой был риск остаться инвалидом. Арифуллин признавался, что ему повезло с врачами—в военном госпитале сделали все, чтобы сохранить ногу в целости. На отдых от футбола отвели полгода, но Алексей начал заниматься раньше — так рвался побыстрее вернуться в строй:
— Не скрою, тяжелые моменты возникали не раз. Когда приступил к тренировкам, нога была как не своя. По сути, все пришлось начинать снова, почти с нуля. Бывало, посмотришь на ребят — они вовсю играют, а тебе приходится себя пересиливать, даже ломать. Вытерпеть все это в тридцать лет было нелегко. Помогла обстановка в команде. В «Локомотиве» людьми не бросаются, я, как и прежде, чувствовал себя полноценным членом коллектива.
Инициативу с арендой он проявил сам, Юрий Семин сказал только:
— Поступай так, как считаешь нужным.
Арифуллин издавна привык к правилу, существовавшему в железнодорожной команде: «На поле выходит сильнейший». Но хотелось играть, а в линии обороны сложилась серьезная конкуренция — в тот год ее пополнили Вадим Евсеев, Геннадий Нижегородов, Дмитрий Сенников. Первый дивизион сулил обширную практику. Выбор в пользу зиловцев он сделал по нескольким причинам. И из Москвы уезжать не хотелось, и бывших игроков «Локомотива» там хватало: Сергей Подпалый, Александр Смирнов... Да и тренировал команду Борис Игнатьев, известный своим чутким отношением к футболистам. Ну, конечно, и цель выйти в класс сильнейших, стоявшая перед автозаводцами, тоже манила.
На высшем уровне Арифуллин сыграл еще и за «Динамо» — правда, только три матча, в которых его показатели по системе «плюс-минус» были далеко не радужными. Так нередко бывает, когда человек попадает не в свою команду. А своей для Алексея по-прежнему оставался «Локомотив».

ФУТБОЛЬНЫЙ МЕЙЕРХОЛЬД

«Родоначальником советского тренерского сословия» назвал Бориса Аркадьева в своей книге «Звезды большого футбола» заслуженный мастер спорта Николай Старостин. И продолжил:
— Аркадьев обогатил советский футбол теорией тактики: разработал новую методику и ввел те прогрессивные взгляды на защиту и атаку, которые в конце концов привели советские команды к подножию мирового футбольного трона.
— Аркадьев опередил свое время, — считал Валерий Лобановский.
Наш тренер № 1 приводил к турнирным высотам четыре московских клуба. В 1938 г. возглавляемый тогда еще малоизвестным специалистом «Металлург» взлетел на бронзовую ступень пьедестала почета чемпионата СССР. Спустя два года Аркадьев вернул чемпионский титул увязшему в организационной неразберихе «Динамо», где впервые проявился его новаторский дух. Одним из факторов нового восхождения бело-голубых стал «организованный беспорядок» в наступлении — широкоманевренная игра форвардов и полузащитников с постоянной сменой мест. Наибольших успехов — 5 чемпионских титулов и 3 — обладателя Кубка СССР Аркадьев достиг с ЦДКА — ЦДСА, продолжив и там внедрение своих ноу-хау - комбинированного принципа в обороне, игру сдвоенным центром в нападении. Квадрат на поле — тоже его изобретение.
Логическим итогом блестящей тренерской карьеры Бориса Аркадьева стало предложение возглавить сборную СССР на Олимпиаде-52 в Хельсинки. Однако проигрыш на футбольном поле югославам тогда приравняли к нашему политическому поражению от «клики Тито» (это позже Никита Хрущев восстановил отношения с югославским лидером), сборную, а за ней и сильнейший клуб страны ЦДСА расформировали, Аркадьева, как и ряд ведущих игроков, лишили звания заслуженного мастера спорта и работы.
Вернул мэтра к футбольной жизни министр путей сообщения СССР Борис Бещев.
— Я-то не против, только ничего у вас не выйдет, — ответил Аркадьев на предложение железнодорожного министра. — Запрет на работу пришел с самого верха.
Однако авторитет Бориса Павловича в этих самых партийных верхах сделал свое дело, и уже в сентябре 1952 г. Аркадьев возглавил «Локомотив». А в межсезонье он, следуя своим традициям выявлять и пестовать таланты из молодых, не известных широко игроков, приступил к формированию команды будущего. В «Локомотиве» появились «буревестники» новых для «Локо» времен — вратарь Кублицкий, защитник Рогов, полузащитник Артемьев, нападающий Бубукин.
— Тренерский опыт, отменное педагогическое чутье подсказали Аркадьеву единственно верное решение: создание коллектива, — вспоминал позднее Виталий Артемьев. — Именно коллектива, а не группы футболистов, выходящих на поле в одинаковой форме. Тренер сделал ставку на молодежь, на вчерашних дублеров, самозабвенно влюбленных в футбол.
— Он был в курсе всего, что происходило в футбольном мире, — добавляет другой ветеран «Локо» Виктор Ворошилов. — Его дочь, в совершенстве владея английским, переводила всю специальную литературу. А как он воссоздавал картину прошедшего матча! Помню, он послал меня, к тому времени уже его помощника, посмотреть какого-то игрока, а в это время «Локомотив» проиграл ростовскому СКА. Возвращаюсь, сижу на разборе игры, и такое впечатление, что сам побывал на ней (видеотехники в те времена еще не было). И ведь он никогда ничего не записывал, сидит, смотрит — и все, память была феноменальная. К игрокам обращался на «вы», мягко, бережно, что не исключало высокой требовательности. Спрашивает, например, меня перед тренировкой: «Ну, чем сегодня займемся?» — «Подумать надо», — отвечаю. — «Нет, — говорит, — думать надо было вчера, а сегодня будем работать». У самого же уже все досконально продумано. Никогда нас не гонял, выходных не отменял, хотя понимал, что отклонений от режима не избежать. Только после дня отдыха оглядит всю нашу шеренгу, и первое упражнение обязательно такое: «Для начала повыдыхаем алкогольные пары. Но к завтрашнему дню чтобы все были готовы, нагрузка выпадет вам приличная». Физически он готовил команду очень сильно, несмотря ни на какие наши «шалости». Сам же даже в свой день рождения позволял себе лишь пригубить сухенького...
«Локомотив» под руководством Аркадьева постепенно набирал пары и в 1957 г. второй раз в своей истории завоевал Кубок СССР. Фундамент новой команды оказался железобетонным, Аркадьев еще многое мог на нем понастроить. Однако на следующий год он вернулся в возрожденный ЦДСА, позвала ностальгия по славному прошлому в армейском клубе. Но серебро чемпионата спустя два года завоевала команда железнодорожников фактически его, аркадьевского, набора. Возвратившись же в «Локо» в 1963 г., Аркадьев уже многих не застал — опять начинать все с нуля у него уже не было моральных сил, а у клуба — возможностей. Но своей феноменальной интуиции он не утратил до конца тренерской карьеры.
Как-то во время матча «Локомотива» с «Адмиралтейцем» Аркадьев с Ворошиловым устроились не у кромки поля, а в лужниковской ложе. На пару рядов выше оказались известные, авторитетные в футболе личности. Время игры подходило к концу, на табло нули, и минут за десять до финального свистка Аркадьев говорит Ворошилову:
— Иди, выпускай Соколова.
Лучший бомбардир «Локомотива» тогда уже был на сходе, и из группы заслуженных можно было расслышать негромкий возглас:
— Ну, Аркаша (прозвище Аркадьева, правда, за глаза) хорош. Пора ему с тренерством-то завязывать!
А Соколов выскочил на поле и первым же касанием забил —1:0. Тогда тот же голос уже в полную силу:
— Ну, Борис Андреевич, чутьишко-то — оно на всю жизнь!
Как творческое наследие Борис Андреевич Аркадьев оставил грядущим поколениям свою книгу «Тактика футбольной игры», ряд глубоких теоретических, методических статей, основные положения которых актуальны и спустя полвека после их написания.

ИГРАВШИЙ ЗА ДВОИХ

За редкую мобильность, неустанное движение на поле, умение поспеть в его горячие точки Виталий Артемьев как-то удостоился дружеского шаржа, который изображал его в виде мчавшегося паровоза. Шарж был снабжен подписью:
Полузащитник, полунападающий,
А в целом — за двоих играющий.
В отчетах о матчах железнодорожников можно встретить характерные фразы:
— Нападение и полузащита «Локомотива» играли тактически грамотно и остро. Артемьев и Марушко хорошо питали мячами нападающих.
Или:
— Полузащитники Артемьев и Ковалев прочно овладели центром поля, превратив его в плацдарм для своей команды.
А вот еще:
— Артемьев был очень активен, постоянно питал нападающих средними и особенно длинными передачами.
А заслуженный мастер спорта Абрам Дангулов охарактеризовал его короткой фразой:
— Артемьев — весьма техничный и опытный футболист.
Да и как ему быть не в ладах с техникой, если вырос в футбольной семье, стал продолжателем знаменитой династии Артемьевых. Его отец Сергей Тимофеевич вместе со своими братьями Иваном и Петром известен как один из организаторов московского клубного футбола, участвовал в создании МКС — прародителя «Спартака». От них Виталий Артемьев и унаследовал свое универсальное спортивное дарование. Он превосходно играл в хоккей с шайбой, став чемпионом СССР 1952 г. в составе ВВС, а лучшая часть его футбольной карьеры после расформирования команды летчиков прошла в «Локомотиве» и совпала с высшими достижениями железнодорожников советского периода.
— Игра в средней линии мне сразу пришлась по душе, — рассказывает один из локомотивских «китов». — Полузащитник всегда в гуще событий, а я испытывал тягу к созидательной, комбинационной игре. Это заметили мои первые учителя Владимир Блинков и Марк Кюзис, к которым после войны я пришел в команду стадиона Юных пионеров — настоящий кладезь талантов.
В 1948 г. Артемьев переходит в «Спартак», о котором с малых лет мечтал в соответствии с семейными традициями, в 1951 г. выступает за футбольный дублирующий состав красно-белых, а в хоккее — за основной. Еще долго Артемьев выходил на лед с клюшкой, где первые успехи пришли к нему раньше, чем в футболе, и сам Всеволод Бобров настаивал на продолжении его ледовой карьеры. Но любовь к футболу все-таки перевесила. И в ВВС его пригласили как хоккеиста. Но «совет старейшин» — братьев Артемьевых — высказался категорически против. Тогда хоккеиста — футболиста заморочили повестками из военкомата, а по возвращении с дебютного матча за футбольный «Спартак» в Ленинграде в мае 1952 г. ранним утром под конвоем доставили в часть. Через год, когда команду Василия Сталина закрыли, Артемьев просил о возвращении в «Спартак», но на него уже положили глаз в «Локомотиве», а спартаковцы не проявили заинтересованности в своем бывшем воспитаннике. Так футболист со спартаковской закваской, воспитанный в традициях красно-белых, девять лучших лет своей карьеры отдал команде железнодорожников. И «Слон» — это прозвище Артемьев получил не только за могучее телосложение, но и за несгибаемый характер, фантастическую выносливость и стремление к воротам соперников кратчайшими путями — продолжал без устали подбрасывать уголек в топку футбольного «Локомотива», на всех парах поднимаясь с ним к турнирным вершинам. Но спартаковская «кровь» сыграла свою роль. Артемьев поставил на службу новому клубу не только свое профессиональное мастерство, но и привнес в коллективную атмосферу элементы высокого боевого духа, неприятия поражений, характерные для «Спартака», но забытые в послевоенном «Локомотиве».
— Самое сложное в моей игровой практике было играть против «Спартака», — признается Артемьев. — Волновали воспоминания детства, чувства давней привязанности к популярнейшему клубу.
Но «Спартак» по-прежнему не интересовался своим выпускником. Лишь вернувшиеся в Москву Андрей и Николай Старостины при встречах подзуживали:
— Как же тебе не стыдно — все предки в «Спартаке», а ты в каком-то «Локомотиве»?
Но дальше подначек дело не шло. Зато на него обратили свои взоры самые принципиальные соперники красно-белых — динамовцы. Когда Артемьев вошел в кабинет председателя МГС «Динамо», ему навстречу поднялся старший тренер бело-голубых Михаил Якушин, развел руками и произнес:
— Виталий, каюсь.
— В чем, Михаил Иосифович? — удивился футболист.
— А помнишь, как сразу после войны мы, просматривая мальчишек, не взяли тебя, посоветовали идти на стадион Юных пионеров?
Артемьев был поражен: великий тренер запомнил его, 14-летнего, и признал свою ошибку. Не помогло. После встречи с министром путей сообщения Артемьев отказался перейти к Якушину.
— У нас не было звезд первой величины, — комментирует Артемьев мотивы своей преданности «Локомотиву». — Но в дружбе и сплоченности нашему коллективу не было равных. Под флагом «Локомотива» собрались на редкость честолюбивые футболисты, все помыслы которых были направлены на дальнейшее совершенствование, на борьбу, на достижение результата. И мы дорожили этой атмосферой. Случалось, кто-то уходил в более престижные клубы, но чувство товарищества и взаимовыручка позволяли нам компенсировать потери.
В победном финале Кубка СССР 1957 г. Артемьев не участвовал. Зимой, выступая за хоккейный «Локомотив» в Свердловске, он в жестком стыке с соперником получил защемление нерва, весь футбольный сезон провел на уколах, а к осени ему стало совсем невмоготу. После матча 1/8 финала с киевским «Динамо» (3:1), в котором Артемьев, превозмогая боль, не только сыграл, но и забил, Аркадьев сказал ему:
— Мавр сделал свое дело, мавр может отдохнуть.
А уже на следующий сезон Виталий Артемьев дебютировал во второй сборной СССР, еще через год внес весомую лепту в первое и единственное серебро «Локомотива» в чемпионатах СССР.

ГРУЗИНСКИЙ ЗИДАН

После ноябрьской 2004 г. ничьей с Данией (2:2) тренер сборной Грузии Ален Жиресс — тот самый из «четверки мушкетеров» золотой сборной Франции-84 — сравнил своего плеймейкера Малхаза Асатиани с самим Зинедином Зиданом. И этот пассаж экспансивного француза не выглядел преувеличением. Асатиани блестяще вел, направлял атакующую игру сборной. Оба гола грузин родились при его непосредственном участии. Сначала Малхаз завершил отличный проход по левому флангу точным пасом в прорыв Левану Кобиашвили, подачу которого замкнул Георгий Деметрадзе. А под занавес матча сам совершил фантастический слаломный прорыв. Получив мяч в центре поля, он по пути на полном ходу обыграл трех датских защитников и с левой отправил мяч в дальнюю «девятку». Не скрывал своего восхищения этим фантастическим голом и тренер датчан Мортен Ольсен, назвавший Асатиани наряду с Деметрадзе «актерами, сотворившими спектакль».
Но в футболе Асатиани един в двух лицах. Вот только подходящий образ для сравнения его игры центральным защитником в «Локомотиве» и подобрать-то трудно. Если бы не «билет участника» сборной Грузии, ему наверняка бы нашлось место в центре обороны сборной России.
А ведь российский чемпионат мог бы потерять столь незаурядного игрока, если бы не... Сергей Игнашевич. Вернее, если бы не его уход в ЦСКА. Подобрать замену защитнику такого уровня не удавалось, куда бы ни забрасывали сети тренеры «Локо». Даже на европейских просторах. И вдруг дублер обнаружился в собственном локомотивном «депо». И если бы только дублер!
Асатиани долго не находилось места в основном составе «Локомотива», хотя Юрий Семин не считал его приглашение ошибкой. Молодой кутаисец до Москвы был главной движущей силой своего «Торпедо», в те годы, между прочим, трехкратного чемпиона Грузии. И Семину отчетливо были видны его достоинства, ставившие новичка в один ряд с лучшими игроками «Локо». Тренер упорно старался реализовать их в игре своей команды, но в футболке «Локомотива» грузин, несмотря на все старания, никак не смотрелся. После того, как своевременный выход Асатиани в штрафную площадь сборной России и точный удар головой принес победу сборной Грузии в отборочном матче чемпионата Европы, Семин решил попробовать нравившегося ему футболиста в нападении.
И опять без всякого успеха. На какое-то время Асатиани попал в запас. Как человек дела, он переживал ситуацию не меньше локомотивских тренеров и даже попросил отдать его куда-нибудь в аренду, чтобы иметь постоянную игровую практику. Но Семин - не сторонник скоропалительных решений и вообще привык дорожить игроками, испытывать их до последнего. После ухода Игна-шевича дефицитной в «Локомотиве» оставалась только позиция центрального защитника. Второй тренер «Локомотива» Владимир Эштреков предложил попробовать в этой роли Асатиани — чем черт не шутит! И попал в точку. На новом месте Асатиани и раскрылся по-новому. Оказалось, что ему присуща не только техника атакующего футболиста, но и в отборе мяча, а позиционное чутье и поразительное для грузина хладнокровие сводило на нет все наступательные ухищрения соперников. Пригодилось и мастерство в игре головой, новоявленный стоппер выигрывал воздушные дуэли одну за другой, и искусство паса — в новом амплуа первого — не изменяло Малхазу.
Дебютировал новый центральный защитник «Локомотива» не в рядовом матче российского чемпионата, а в первом из двух матчей 1/8 Лиги чемпионов с «Монако» и произвел своей игрой подлинный фурор. Его не смутили ни уровень турнира, ни ранг и имена соперников. С тех пор Асатиани — столп локомотивской обороны, что не мешает ему, приезжая в сборную, не забывать о любимом амплуа атакующего полузащитника, которому нет равных среди грузинских игроков. В чемпионате России он умудряется получать высшие оценки даже в решающих матчах за чемпионский титул, как в 2004 г. с ЦСКА, а в сборной Грузии — удостаиваться сравнений с лучшими игроками современности. Совместительство, которому не видно аналогии в современном футболе!
Вообще-то Асатиани с «Локомотивом» повезло дважды. После трех удачных сезонов в кутаисском «Торпедо», где местные болельщики буквально носили его на руках, им заинтересовалось, наконец, и тбилисское «Динамо». Интерес, естественно, был взаимным: кто из грузинских мальчишек не мечтает сыграть в самом знаменитом национальном клубе. Но что-то не сложилось в ходе переговоров. Горевал Асатиани недолго.
- Вместо Тбилиси я поехал в Москву, о чем сейчас совершенно не жалею, - признается один из лидеров «Локо».
Несмотря на признание не только в России и Грузии (по некоторым сведениям, защитником — полузащитником интересуются уже и английские клубы), Малхаз при каждом удобном случае напоминает имя своего первого тренера - Темура Надирадзе в школе кутаисского «Торпедо».
— Этому человеку буду благодарен по гроб жизни, — говорит он. — Если бы не он, футболиста по фамилии Асатиани сейчас не было бы.
В «Локомотив» Малхаз шел не без намерения транзитом через Москву попасть в какой-нибудь европейский суперклуб, но теперь совершенно равнодушен к такой перспективе: получится — хорошо, а не получится, он с удовольствием и дальше попутешествует маршрутами Лиги чемпионов с железнодорожниками российской столицы.
С виду вроде бы достаточно замкнутый, Асатиани не избегает общения с прессой. Его интервью — не просто ответы на вопросы, а настоящий разбор происходящего в игре, за ними виден аналитик, возможно, в будущем серьезный тренер. Его мнение по каким-то эпизодам матчей или об игре команды, да и вообще о футболе уже сейчас не всегда совпадает с общим. Во всей его манере поведения, а не только в игре просматривается личность, которая украшает сразу два национальных футбола — грузинский и российский.