– Когда вы узнали о том, что из «Локомотива» вас точно уволят?

– За две недели до ухода. Ольга Юрьевна (Смородская – «Матч ТВ») вызвала к себе в кабинет и сообщила, что покидает «Локомотив». Причины не объяснила. Слухи ходили давно, но я до последнего надеялся, что этого не случится. Вели работу, искали новичков. Денег на трансферы не было, но это не что-то космическое. Когда продавали Ниассе, их тоже не хватало, но после его трансфера смогли подписать Хенти.

Поговорив с президентом, решил для себя, что тоже уйду. Жаль, что не смог воплотить в жизнь планы по усилению команды в это трансферное окно. Осталось ощущение недосказанности. 9 августа устроил собрание, тепло попрощался с командой и другими сотрудниками клуба. Селекционный отдел решил, что они уйдут за мной и президентом. Не мог ничего им сказать насчет их будущего, потому что никто из нового руководства со мной не связывался.

С Геркусом мы не знакомы, но с Корнеевым раньше общались. На его месте я бы набрал человеку, на чье место прихожу, и объяснил ситуацию, тем более что она понятна. Узнал бы нюансы работы с командой, особенности отношений внутри коллектива, а не звонил исподтишка игрокам и главному тренеру. Знаю, что такие звонки поступали – и от Корнеева, и от Геркуса. В глазах игроков и тренерского штаба я еще был спортивным директором – пока с ними не попрощался. В общем, я бы так не поступил.

– Правда, что перед уходом вам выдали премию в размере 10 окладов?

– Это полная чушь. Не хочу даже обсуждать этот бред.

– Как в целом оцениваете свою работу в «Локомотиве»?

– На четыре с минусом. Не хватило Лиги чемпионов, серебра и золота. Нашими конкурентами были ЦСКА, «Зенит», «Спартак», «Краснодар», плюс в какой-то период – «Анжи» и «Динамо». Выиграть кубок, стать бронзовым призером и два раза поучаствовать в групповом этапе Лиги Европы при такой конкуренции, считаю, не так уж плохо.

– Почему тогда с 2010 года средняя посещаемость «Локомотива» упала почти на 5 тысяч человек?

– Посещаемость упала по всей лиге, не только у «Локомотива». Команда выступала хорошо, но весенние сбои несколько раз не позволили нам попасть в тройку. Весной не было шансов только при Биличе. В остальное мы время боролись за медали, выигрывали кубок. Поэтому такое падение посещаемости мне непонятно.

– Знаете, что клуб выкупил билеты на гостевой сектор в матче со «Спартаком» и продал их фанатам в три раза дешевле?

– В нашей стране любят халяву, это неправильно. В кино или в театр мы покупаем билеты. Почему нет такого же отношения к футболу? Все хотят прийти бесплатно, чтобы их накормили и напоили. Так не бывает. Если ты любишь клуб, и таких примеров множество, то покупаешь абонемент и тратишь деньги на стадионе в день матча, чтобы помочь любимой команде.

Сдавали стадион в аренду «Спартаку» – это небо и земля. Нас обвиняли, что у нас плохое питание. Когда играл «Спартак», съедалось все, а на матчах «Локомотива» – процентов 30, не больше. Значит, дело не в еде, а платежеспособности болельщика. Мало того, «Локомотив» платит за аренду стадиона, он находится не на балансе клуба. После каждой домашней игры мы были в минусе. Прошлые руководители приучили болельщиков к бесплатной гречке, чаю и пирожкам. Люди думают, что так и должно быть. Помню, как-то они просили сделать свободный вход на день железнодорожника. Никто не задумывается, что по финансовому фэйр-плей этого делать нельзя.

Честно, не представляю, как новое руководство провело покупку билетов на матч «Спартака». Может, пришел дядя Вася, заплатил деньги из своего кармана и перепродал билеты в три раза дешевле. Заигрывание с фанатами – это прекрасно, и если стоит задача привлечь их на стадион, то можно даже платить людям, чтобы они приходили. Но тогда надо забыть о коммерческой части проекта и назвать все это социалкой. Ну и, конечно, забыть о еврокубках.

– При новом руководстве клуб взял в аренду Игоря Денисова. Это дорого?

– Слышал, что по условиям аренды «Локо» платит Денисову 1,5 млн евро, «Динамо» – 2,5. Я бы вряд ли его пригласил – рассчитывал, что Баринов заиграет. Тем более Денисову 32 года. У всех разные взгляды на развитие клуба.

– Денисов в «Зените» устроил истерику, когда узнал размер зарплаты Халка. В «Локомотиве» такое бывало?

– Чорлука получал 3 млн евро в год. Это самая высокая зарплата в команде и никто не спрашивал почему. Новый контракт? Для Чарли он великолепен, в мое время платить 16 млн евро за 4 года было бы невозможно.

* * *

– Одной из главных задач нового «Локомотива» Аркадий Дворкович назвал подготовку молодых футболистов. У вас с этим были проблемы?

– Школа «Локомотива» входит в сотню лучших в Европе, постоянно занимает призовые места, чаще даже выигрывает чемпионаты России и очень хорошо выступает на международных турнирах. В дубле играли только воспитанники нашей школы, на трансферы туда не тратились деньги. Ребята 95-го, 96-го и 98-го годов рождения отлично себя зарекомендовали. Есть примеры Миранчука, Лобанцева, Баринова, Жемалетдинова, Махатадзе, которые доросли до главной команды. Другой вопрос, почему некоторые из них ушли.

– В основной состав попал только один игрок – Миранчук.

– У нас каждый сезон задача быть в лидерах. При нынешней конкуренции в РФПЛ тяжело, чтобы молодой парень сразу заиграл. Нельзя рисковать, все находятся под прессом. Результат нужен прямо сейчас, в каждой игре. Нет того чемпионата России, где были проходные игры и где можно было больше задействовать молодых. Еще одна проблема в зарплатах. Молодые хотят получать сразу много. Миранчук – это единственный пример правильного продвижения по зарплатной лестнице. Леша прошел от 100 тысяч рублей до 1,2 млн в месяц. Именно поэтому сейчас он вызывается в национальную сборную и является основным игроком «Локомотива».

На глазах недавние примеры Жемалетдинова и Махатадзе. Они ушли за деньгами, которые должны зарабатывать, а не получать. Убежден, футболист с зарплатой в 100 тысяч рублей не может сразу перейти на, допустим, 100 тысяч евро. Жемалетдинов сыграл три матча – и его зарплата возросла до 300 тысяч рублей в месяц. Двигаясь дальше, он мог дойти до миллиона. При этом клуб был готов подписать с ним новый контракт. Видели, что у парня есть шанс заиграть здесь, он воспитанник «Локомотива». Приложили максимум усилий, разговаривали с агентом, родителями, самим игроком, но он выбрал путь легких и быстрых денег.

Родители сказали, что мальчик выбирает сам, но папа мог повлиять на него. Когда 19-летний пацан говорит: «У меня даже машины нет», – это странно. Возникает вопрос: а почему она должна быть? Ты талантливый парень, тебе дали шанс. Но еще в январе ты даже не был на сборах в Абу-Даби, появился только в Португалии. Там хорошо проявил себя, тренерский штаб дал тебе шанс и заявил в Лигу Европы. Проходит всего четыре месяца, заканчивается сезон – и тут мальчик начинает говорить такие вещи. Это настораживает.

Отношение к нему было очень хорошее. Делалось все, чтобы воспитанник заиграл в «Локомотиве». Это не случай Миранчука, который пришел из «Спартака» за два года до выпуска и дозрел уже в «Локо». Жемалетдинов рос в клубе с шести лет. Поднять его контракт до миллиона рублей – это тот максимум и та грань, которую нельзя было пересекать. Образно: вчера он в «Макдональдс» не мог сходить, а сегодня готов зайти в любой ресторан. Психология не до конца сформировавшегося человека – это тонкая вещь. Поэтому многие в 19-20 лет сходят с ума от больших контрактов и теряются, так и не выйдя на стабильно высокий уровень.

– Сколько предлагали Жемалетдинову?

– Ко мне пришел его агент и сказал: «В «Рубине» предложили 500 тысяч евро за сезон и контракт на 4,5 года. Вне зависимости, играет он или нет». Если бы мы повторили эти условия, Жемалетдинов бы остался. Я посоветовался с президентом и главным тренером. Решили, что это невозможно и неправильно. Но я понимаю агентов: они представляли интересы игрока, который захотел получать больше деньги.

– Торговались?

– Мы предлагали Рифату зарплату миллион рублей в месяц плюс бонусы, которые могли принести ему большие деньги при удачной игре, но не просто так. Получили отказ. В результате Жемалетдинов и Махатадзе воспользовались самовыкупом за 10 миллионов рублей. Это стандартная опция для молодежных контрактов.

– Почему с ними не перезаключили контракт раньше, если понимали, что это одни из лучших игроков в своем возрасте?

– Это не было очевидно. Очевидно – это когда футболист на протяжении года тренируется с основой и показывает высокий уровень в играх. Нужно было время, чтобы тренерский штаб понял, можно ли на них рассчитывать всерьез или нет, сильнее ли они конкурентов на своих позициях.

В конце того сезона Майкон был травмирован, и Жемалетдинов получил шанс выйти в основе. Окей, он здорово сыграл с «Зенитом» и «Мордовией», но если из-за пары удачных матчей мы будем платить молодому парню миллионы, у нас никогда не будет подкрепления сборной в лице молодых и талантливых футболистов. Тем самым мы развращаем их деньгами.

Неудачных примеров множество – взять того же Бурлака. При Коусейру он сыграл несколько матчей и тут же прибежал к президенту, потребовал увеличить зарплату. Тогда он зарабатывал около 10 тысяч евро в месяц, а захотел 50. Ему пошли навстречу, так как видели в нем потенциал. После этого он перестал попадать в основной состав и снизил требования к себе. Не выдержал испытания большими деньгами.

– Что случилось с Махатадзе?

– Такая же история, как с Жемалетдиновым, только он даже до 100 тысяч рублей не добрался. Три игры нужно было провести в заявке, чтобы дойти до этой суммы.

* * *

– Родственные связи со Смородской вам когда-нибудь мешали?

– У меня принцип: я не рассказываю о своих отношениях и семье в интервью, поэтому ответить на этот вопрос не готов.

– Но «зять Смородской» уже звучит как должность.

– Меня в начале 2011-го года привел с собой Алексей Зинин. Я начинал работать селекционером, так продолжалось до ноября. Когда Зинин ушел, меня назначили начальником селекционной службы.

– Как проходила ваша первая трансферная кампания?

– Той зимой деньги были только на нападающего, остальных надо было приглашать бесплатно. В итоге купили Павлюченко, взяли Денисова из «Днепра», Тигорева из Томска, Ещенко из «Волги», вернули из аренды Беляева. За Павлюченко заплатили около 8 миллионов. Если считать по отношении цены и качества, то, бесспорно, лучшим тогда оказался трансфер Денисова. На протяжении трех последних сезонов он регулярно входит в список 33-х лучших.

– Сколько в среднем тратили на покупки игроков?

– Не считая двух последних сезонов – около 10 млн евро. Когда пришли Н’Дойе, Чорлука и Самедов, потратили чуть больше 15 млн. Это самая масштабная трансферная компания за время моей работы. Она перевела команду на качественно другой уровень. Жаль, что у Билича не получилось использовать ее потенциал. Почему? Переоценил себя, недооценил чемпионат. Думал, что все будет просто.

– Какой процент от сделок с «Локомотивом» получали агенты?

– По-разному. Если игрок приходит бесплатно, то обычно просит хороший подписной бонус. К примеру, Денисов получил около миллиона долларов. В эту сумму уже включены агентские.

– Чей переход считаете самой большой неудачей?

– Фернандеша – несмотря на то, что взяли его бесплатно. Человек поиграл в серьезных клубах Англии, Испании и Турции, везде был на хорошем счету. Но в «Локо» не заиграл. Больше всего разочаровало, что он сам этого не хотел. Главная проблема селекции – можно узнать об игроке все, но нельзя залезть ему в душу.

– В Турции у Фернандеша были проблемы с болельщиками.

– Фернандеш – очень закрытый, интроверт. Посчитали, что с этим можно жить и работать. Но, к сожалению, он так и не смог стать частью команды, не реализовал себя даже на 10 процентов. Хотя забил 7 мячей в первом же сезоне. Этот трансфер – мой личный провал.

– А Сапатер? Человек месяцами получал зарплату и даже не собирался играть.

– Он появился в клубе еще до того, как я стал спортивным директором. Когда Сапатер перестал попадать в состав, предлагали ему варианты с арендой в «Томь», «Торпедо» и даже без потери в зарплате в Китай. Но он все время отказывался. Прошлым летом мы расторгли контракт с Сапатером из-за проблем со здоровьем. У него были проблемы с почками.

– Шкулетич – это не провал?

– Идет процесс адаптации. Но по статистике, каждая вторая его игра – это гол. Шкулетич получает не так много игрового времени, а когда получает, то забивает. Плохо это или хорошо – оценивать можно по-разному.

– 5 млн евро за форварда из чемпионата Словении – адекватная цена?

– Нужно понимать рынок. Той зимой нам нужно было быстро найти игрока на замену Ниассу. Посчитали, что Хенти сможет это сделать. Все почему-то забыли, что за те же 5 млн мы брали Ниассе из не самой знаменитой команды.

– Разве чемпионаты Турции и Словении сравнимы по уровню?

– В отличие от Ниасса, Хенти прошел школу «Милана». По своему потенциалу он сильнее него. Техника, понимание футбола на более высоком уровне. Как всегда, многое зависит от игрока, сумеет ли он адаптироваться.

– Хенти утверждал, что ему проще играть на фланге, чем центрального нападающего. Зачем тогда его покупали?

– Его неправильно перевели. Хенти сказал, что может играть, как центрфорварда, так и флангового нападающего. Поиграв немного в России, он понял, что нужно сместиться во фланг, чтобы получить мяч – там больше пространства. Вот и все, просто трудности перевода.

* * *

– Назовите ваше лучшее приобретение.

– Денисов, Чорлука, Самедов много сделали для команды. Трансфер Н’Дойе тоже один из лучших. Человек забил 27 мячей, принес огромную пользу, уехал в лучшую лигу мира, а мы заработали. Это большая победа: купили Н’Дойе в 2012-м за 5 миллионов евро, а продали в 2015-м за 3 млн фунтов. Курс тогда был совсем другим. Больше выручить было нельзя – оставалось полгода контракта. Подписывать новый он не хотел, мечтал играть в Англии. Кстати, Н’Дойе рекомендовал Ниассе перейти в «Локомотив». Понимал – отсюда можно уехать в Европу.

– Ниассе с трудом адаптировался в России и мог уехать в Турцию. Почему он остался?

– Идеально, если футболист адаптируется за полгода, особенно африканец. Если за сезон – то нормально. У Ниассе срок был 7-8 месяцев. Помогла вера главного тренера и президента. Это придало ему уверенности в своих силах, хотя мы изначально понимали: Ниассе может быстро бежать, здорово бить и забивать. Нужно только время.

Перед началом того сезона сели с Черевченко и поговорили о перспективах Ниассе в команде. Пришли к мнению, что он должен остаться. Все видели в нем потенциал. Затем из «Галатасарая» и «Бурсаспора» пришли предложения об аренде. Предлагали 300 тысяч евро, но это было смешно. Отпустить его было бы нелогично, хотя Умар перед началом сезона раздумывал: может действительно вернуться в Турцию. Дали ему понять, что он будет играть и все зависит только от него самого. В итоге Ниассе оправдал надежды, летом и осенью ярко проявив себя в чемпионате и Лиге Европы и заслужив интерес со стороны английских клубов.

– После ухода Ниассе команда провалила концовку сезона и уступила «Спартаку» место в Лиге Европы.

– Если сравнить, за сколько купили и за сколько продали Ниассе – это топ. Читал многих экспертов, которые негативно оценивали этот трансфер. Легко рассуждать, не зная ситуации изнутри. Человек не хотел возвращаться в «Локомотив», оставлять его было глупо. Четыре клуба английской премьер-лиги – «Кристалл Пэлас», «Сандерленд», «Астон Вилла» и «Эвертон» – хотели его подписать.

Жена Ниассе живет в Манчестере, тогда она была на 34-й неделе беременности. Поэтому когда пришло предложение от «Эвертона», оно стало приоритетным. Это была мечта Ниассе – играть в Англии. Плюс «Эвертон» предлагал сумасшедшие деньги: 13,5 млн фунтов. Хотели удержать парня до конца сезона, оставив «Эвертону» приоритетное право выкупа. Но он честно сказал: «Все классно, я люблю «Локомотив», но на 100 процентов уйду». Да и англичане не хотели ждать. Если бы мне предложили вернуться в прошлое, я бы снова продал Ниассе.

– Кайседо – это тоже удачный трансфер?

– Купили его за 6 млн евро, продали за 5. Поначалу все было неплохо, но когда пришел Н’Дойе, стало ясно, что Кайседо неконкурентоспособен. Он талантливый футболист, но должен играть один. Вдобавок у него случались перепады в настроении, а его дальние перелеты в Эквадор и обратно тоже доставляли проблем. Однако в целом, по уровню мастерства, не думаю, что это какой-то селекционный провал.

* * *

– «Спартак» предлагал «Локомотиву» обсудить компенсацию за Диарра?

– Нет. Говорили, что если договорятся с самим Диарра, то выйдут на нас и все обсудят. Из других клубов обсудить этот вопрос пытался «Интер», еще до решения суда. Они предлагали 8 млн евро, но не договорились с игроком.

Для меня Диарра фантастический футболист и фантастически недоговороспособный человек. Слышал, что «Галатасарай» предлагал ему зарплату в 5 млн евро. Он ответил: «Отлично, давайте 6». Никаких нервов не хватит с ним. При этом лично для меня лучше легионера в России еще не было. Это уровень «Реала».

– Самые невероятные требования футболистов?

– Это были переговоры по Диего из «Вольфсбурга». Мы понимали, что это игрок топ-уровня, но когда его папа с агентом прилетели в Москву, то попросили 5 миллионов подъемных. Это дико, учитывая, что трансфер стоил еще 5-6 миллионов. Смешно было, когда Диего просил, чтобы его «куколки» (игрушки, изображающие футболиста – «Матч ТВ») обязательно продавались на стадионе, а он получал с этого дивиденды. Агент сказал, что процент обсудим позже, мол, мы вам потом скажем, сколько с этих продаж достанется клубу.

– Кого хотели купить, но не получилось?

– Есть сложные клубы – например, «Хоффенхайм» и «Удинезе». При Кучуке я летом был на сборах в Словении. Оттуда на машине поехал в Милан на переговоры с представителями «Хоффенхайма» по Фирмино. Час торговались, вышли на финальную стадию. Сошлись на цене в 6 млн, которая нас устраивала. Вдруг человек встает и говорит: «Мне нужно позвонить». Выходит, через 5 минут возвращается – и заявляет: «Нужно пересмотреть условия». Спрашиваем: «Сколько?» – а он удваивает сумму. Само собой, не договорились. Что касается «Удинезе», то вели переговоры по бразильцу Алану. Предварительно обозначили сумму – 6-7 млн евро в зависимости от условий. Но на первой же встрече она увеличивалась вдвое.

– Почему вы так и не смогли продать Буссуфа?

– Было предложение из «Аль-Джазиры», но не успели по времени. Наши юристы сидели до закрытия их трансферного окна, ждали окончания переговоров. Однако когда клубы сошлись в цене, Буссуфа не сумел договориться с ними по личному контракту. В итоге сделка сорвалась, хотя арабы были готовы купить его за 3,5 млн евро.

– Зачем были нужны Шешуков и Григорьев?

– На сборах Григорьев выглядел очень прилично. У него родился ребенок, парень взялся за голову. Но сначала одна травма, потом другая выбили его из колеи. Потенциал у него есть, не просто так Капелло вызывал его в сборную. Григорьев просто его не раскрыл, нужно искать причины в себе. Что касается Шешукова, то там был аврал. Тарасов порвал кресты, Тигорев и Диарра тоже были на травме. Нужен был готовый русский опорник, который смог бы их заменить. Саша хорошо выглядел в «Ростове», решили его пригласить.

– Этим летом из «Локомотива» ушел Ян Дюрица. Почему контракт с ним не был продлен?

– Клуб планировал развиваться и найти футболиста до 26 лет на эту позицию. Понимали, что Чорлуке 30 лет, Пейчиновичу – 29. Нужен был молодой центральный защитник на долгие годы, который поначалу мог бы подстраховать основных игроков, а потом кого-то из них вытеснить из состава. Опыт? Чорлука приехал в 26, Пейчинович – тоже. Этот тот возраст, когда игрок уже обладает необходимым опытом. Мало того, мы договорились с участником чемпионата Европы венгром Тамашем Кадаром. Игрок вместе со своим агентом уже купили билеты в Москву, но трансфер сорвался из-за решения «Локомотива» сменить руководство.

– Вы говорили Дюрице, что на него не рассчитывают?

– Ему не 15 лет. Если тебя хотят продлить, это делается как минимум за полгода. Уже ближе к концу контракта объявили Дюрице, что не продлеваем с ним соглашение. Это нормальная футбольная история, когда игроку 34 года, а клуб выбирает курс на омоложение. Считаю, что расставание с ним было нормальным. Мы же пошли навстречу, когда он не захотел ехать в Питер на игру с «Зенитом». Ян сказал тогда: «Здоровье и сборная мне дороже». Мы благодарны Дюрице за те 7 лет, что он отдал «Локомотиву», но чтобы расти, нужно двигаться вперед.

* * *

– Какая из тренерских отставок могла не состояться?

– Кучука, если бы не потерял контроль над командой. Он хороший специалист, но старомодные принципы управления сыграли с ним злую шутку. На зимних сборах мне позвонил переводчик и сказал: «Срочно прилетай». Оказалось, Кучук каждое утро заставлял игроков взвешиваться и измерять давление. А Буссуфа и Диарра к этому не привыкли. Они профессионалы, для них это дикость. Приходилось разруливать множество таких мелких вопросов. Понимаю, что это требование тренера, но нужно быть более гибким, уметь находить компромисс.

– Почему расставание с Кучуком получилось таким жестким?

– Видимо, он захотел стать режиссером и устроил цирк с не допуском на базу. Это смех. Его вызвали в офис на переговоры с президентом. Не договорились по сумме отступных, и сразу оттуда он поехал на базу снимать это шоу.

– Кучук разочаровал больше всех?

– Точно не он. С ним взяли бронзу, одного шага не хватило до золотых медалей. Наверное, разочаровал Коусейру. Это не Моуриньо, который мог бы приехать и рассказывать всем, что делать и как. Флорентино Перес как-то сказал: «Сначала сделай что-то для «Реала», а потом выдвигай свои требования». А когда человек ничего толком не сделал и начинает указывать, кому и как работать – это неправильно.

Коусейру стал рассказывать мне, как заниматься селекцией. Предъявил: «Кого вы мне взяли»? Тогда пришли Ещенко, Григорьев, Тигорев и Павлюченко. Но через полгода после ухода Жозе Ещенко и Григорьев были у Капелло в сборной России. Андрею дали шанс и реанимировали его карьеру. Считаю, это победа для самого Ещенко, «Локомотива» и меня лично. Ещенко поиграл в больших клубах и, когда он переходил к нам, я сказал ему: «Не многим дается такой шанс. Если ты его не используешь, то будешь бедным и невостребованным». Время все расставило по своим местам. Где Коусейру работал после «Локомотива», чего добился? 12-е место с «Эшторилом»? А где сейчас Ещенко?

– Почему тогда вы отпустили Ещенко в «Анжи», раз он так вырос?

– Его брали бесплатно после «Волги» на минимальную зарплату – 300 тысяч евро в год. Но с условием: если поступит выгодное предложение, отпустим. В результате продали его больше чем за миллион евро. «Анжи» предложил игроку сумасшедшие деньги, зарплату положили больше, чем стоил трансфер.

– Кем-то из тренеров «Локомотива» вы остались довольны?

– За любого тренера говорят результаты. Это Кучук и Черевченко. А вот почему не получилось у Божовича – для меня загадка. Когда он пришел из «Ростова», все было топ. Из первых 8 матчей до зимней паузы не проиграли ни одного (5 побед и 3 ничьи – «Матч ТВ»). В весенней части были хорошие шансы взять 15 очков в матчах с «Уфой», «Амкаром», «Мордовией», «Уралом» и «Арсеналом», но пошла череда необъяснимых неудач (3 поражения и 2 ничьи – «Матч ТВ»).

Спрашивал Божовича: «Что происходит?» Он реально не понимал, почему «Локомотив» проигрывает аутсайдерам. Несколько раз Миодраг сам предлагал: «Может мне лучше уйти и тогда команде станет легче?» Возможно, это был правильный выход, но мы на него не решились. Рассчитывали, что вот-вот прорвет, особенно после победы над «Торпедо» (2:0). Не вышло. Однако по итогам у всех остались только положительные эмоции от работы с ним. Не зря игроки потом говорили, что в завоевании Кубка России есть и его заслуга.

Текст: Иван Карпов