О работе в «Уфе»

– Официально я не в клубе, я так и не стал тренером-консультантом. Была просьба со стороны руководителей республики с пожеланием создать команду и найти тренера, способного в кратчайшие сроки добиться результата и выйти из второй лиги в первую. Я посчитал, что таким тренером может быть Канчельскис. У него были достаточно хорошие конкуренты: Колыванов, Кирьяков. На общем обсуждении с руководителями было принято решение в пользу Андрея. Во-первых, он работал и в качестве генерального директора в «Носте», опять же в этой же зоне Урал-Поволжье. И, во-вторых, он возглавлял московское «Торпедо». На этом мои обязанности в «Уфе» практически закончились. Мы созваниваемся с Канчельскисом, сверяем какие-то вопросы. Например, на прошлой неделе мне для «Уфы» предлагали Андрея Тихонова. Я сказал, что это вопрос к главному тренеру.

О безработице

– Ой, я так скучаю по тренерской работе! Я пытаюсь философски относиться к этой ситуации. Тем не менее мне жаль, что мой опыт и знания не востребованы. Достаточно сказать, что я выступал или руководил командами на чемпионате Европы и мира, дважды работал на Олимпиаде. Но, к сожалению, так складывается, что я не успеваю. Кто-то все время забегает вперед. Тут и компромат, и естественная борьба, ревностное отношение, зависть. Например, сегодня Божович говорит: «Вот, через два года мы!..» И что? Сегодня они пятые, вчера восьмые. А тут приходит человек в «Локомотив» и через четыре месяца выигрывает Кубок. Побеждает «Зенит» и «Спартак». Иванович вырастает до «Челси», Ефимов из дубля попадает в сборную, Билялетдинов и Сычев проводят лучшие матчи в национальной команде. Это тоже работа тренера, правильно? Да, у меня не было отношений с президентом и с болельщиками. Но это было создано искусственно – это конкуренция.

О фатализме

– Я убежден, что человек рождается с определенной миссией. Если вспомнить Корнея Чуковского, характер формируется в возрасте от двух до пяти лет. Собачий хвост не выровняешь. Общество – двор, класс, команда – оказывает определенное влияние, но стержень изменить невозможно. Ой, как я гонял мяч! Родители за уши тянули домой уроки делать. С другой стороны, если в школе мне ставили отрицательную отметку за сочинение, то учитель объяснял: «Толя, твоя работа заслуживает четверки, но я поставлю двойку, потому что ты будешь ездить за рубеж, ты обязан знать литературу, английский язык». Теперь представьте десятиклассника, которому как игроку дубля и юношеской сборной, платили уже 55 рублей. Зарплата у инженера тогда была 110 рублей, у главного – 130. Однажды я пришел на день рождения одноклассницы. Ее родители работали преподавателями в киевском университете, старшие братья были на последнем курсе, один из них потом стал консулом на Кубе. И тут заходит такой пижончик и начинает вести себя несколько нескромно. Беседа зашла о музыке, литературе и культуре. Но, господи, я на многое не мог ответить! Это было так ужасно! Стыд! Поэтому, начиная с 10-го класса, я просто не вылезал из библиотек. Человек не может быть не мыслящим. Это то, что нас отличает от обезьян.

О «Локомотиве», Смородской и футбольной мафии

– Надо определить для себя, что такое «президент Смородская». Это человек, который может влиять только на то, что происходит в «Локомотиве». Не вижу в этом трагедии. Мы видели падение «железнодорожников» до Смородской и взлет клуба при Смородской. Это что, в актив записать? Или как? Можно по-разному это преподнести. Работа тренера иногда зависит от квалификации журналиста и комментатора. У нас в футболе существует конъюнктура. Я бы даже сказал, футбольная мафия. Это группа тренеров, журналистов, агентов – такой небольшой клан, который контролирует все происходящее. Кто «крестный отец»? Тот, кто стоит за ними – какая-то группа. Причем подобное явление существует не только у нас, а во всем профессиональном спорте – и в России, и за рубежом.

О футбольной и политической оппозиции

Я своего рода оппозиционер, то есть человек, у которого есть собственное мнение и о жизни, и о футболе. Если правильно оценивать события на Манежной площади, то к ним, безусловно, следует прислушаться. Там были люди, студенты, которые говорили о том, что происходит у нас в стране. Мы начали с футбола, теперь о политике рассуждаем, потом будем женщин обсуждать? Так обычно бывает в мужских компаниях (смеется). Я посмотрел, что происходило в Минске. Это разные вещи – реакция минской и московской оппозиции. Мы прекрасно понимаем, что происходит у нас на улицах. Криминал. Все это требует нормальной реакции руководителей страны. Речь не идет о русофобии. Нет. Но нельзя закрывать глаза как на криминал, так и на то, что происходит в футболе. Я говорю о последних играх премьер-лиги. Это же полное безобразие! «Анжи» играл с Нальчиком и так далее. Не хочу комментировать, все в курсе этих матчей. Нужно реагировать. Это то, что мешает нам развиваться. Сегодня нужно повернуть вектор создания наиболее благоприятных условий и режима для подготовки наших игроков, потому что впереди 2018 год. Конечно, у нас тут назревает выбор президентов. Может быть, ситуация на Манежной площади будет как-то проектироваться через то, что произошло в Белоруссии.

О пределе человеческих качеств

Есть предел, я убежден. Когда мы говорим о ситуации в «Локомотиве», когда ты приезжаешь с Олимпиады, и пишут о том, что ты победил парикмахеров, а после чемпионата Европы – 1992 придумывают, что нас обыграли пьяные шотландцы. Сперва парикмахеры, потом пьяницы. То же самое в свое время происходило и в Большом театре, и сейчас – в шоу-бизнесе. Трудно, конечно, представить себе эту ревнивость и зависть. Сегодня, прожив уже 65 лет, я могу сказать, что козни недругов беспощадны. Они настолько изуверски выстроены! Это целая схема. Ведь, создав про меня этот миф, компромат, они на 5–6 лет убрали конкурента. Как можно взять деньги у Билялетдинова, чтобы я его поставил в состав? Или у Сычева, Родолфо, Асатиани? Это дикость, в которую может поверить только большая овца! Пресса по-разному интерпретировала наши отношения. Но я был потрясен, когда на матче сборной России и Аргентины на «Локомотиве», футболисты, которые не прошли в состав, специально зашли в мою ложу поздороваться: мы по-мужски поприветствовали друг друга, обнялись. И я понял, что это искусственно созданный ажиотаж. Жизнь – это борьба. Но борьба человека с человеком. Представьте себе Сальери: его обвинили в убийстве Моцарта. Но единственный человек, который провожал покойного композитора в последний путь, был как раз Сальери. Вдумайтесь! А из него сделали убийцу. Хотя он был не менее талантлив, чем Моцарт, если не более. Меня часто спрашивают, как добиться, чтобы человек заиграл, а команда стала чемпионом? Я думаю, дело в самосознании. Футболист должен добровольно и сознательно себя ограничивать во имя результата. Поэтому я понимаю, когда у игрока есть мотивация, выходящая за рамки, как у нашей хоккейной молодежки на чемпионате мира. Я думаю, что те, кто добиваются успеха, определенно обладают такими личностными качествами. Я считаю, что успех – это путь от падения к падению со все большим энтузиазмом.

|Цитата

Когда ты независим, имеешь собственное мнение и умеешь его отстаивать, естественно, ты всегда испытываешь проблемы. Это не только про меня. Вспоминаю эпизод из фильма по сценарию Александра Гельмана, в котором Куравлев защищает директора завода: «Ну, как же так! Он знающий, порядочный человек», а Янковский отвечает: «Нуу! Это уже большая роскошь».
В футболе то же самое.

|Послесловие

Как охарактеризовать человека, которого знаешь поверхностно и при этом изначально предвзято? Слишком много мифов, толков и пересудов окружают фигуру Бышовца. Слова Анатолия Федоровича всегда говорят сами за себя, поэтому мы решили пойти по пути наименьшего сопротивления – пусть такой человек сам себя охарактеризует. Околофутбольное сообщество, частично с иронией, в остальном со всей серьезностью нарекло нашего собеседника тремя прозвищами: Светоч, Учитель и Великий. В качестве последнего аккорда нашей радиозаписи мы спросили нашего собеседника: «Какое из этих определений, по его мнению, больше соответствует действительности?».

– Давайте я пошучу, – кокетливо начал Бышовец. – Как-то меня попросили оценить Месси. Кто-то называл этого игрока гениальным, кто-то – великим. Я скажу проще. Велик? Нет. Более чем велик!

Мария Командная и Катерина Кирильчева