Александр САМЕДОВ:«В 22 пересмотрел мировоззрение»



– Саш, как ты воспринял наше предложение встать на ролики?
– С интересом, бесспорно. Была, конечно, доля волнения. Не сказать, что испугался, хотя на роликах катался очень давно, да и так, по мелочи. Одним словом, прикольно.

– А на зимних коньках стоял когда-нибудь?
– Да, было дело. Но и здесь я не силён.

– Как вообще относишься к экстремальным видам спорта?
– Не могу сказать, что я как­то особенно интересуюсь экстримом. Но при этом с уважением отношусь к различного рода гонкам: мотоциклы, например, или Формула¬1.

– Из всех новомодных увлечений XXI века что тебе ближе всего?
– В PlayStation люблю «порубиться». Те же фильмы посмотреть – это всегда было и будет интересно.

– Ладно, перейдём к футболу. Когда и как он возник в твоей жизни?
– Мне было семь лет, я тогда учился в первом классе. Однажды к нам на урок пришёл тренер и предложил всем желающим попробовать свои силы в футбольной школе «Красногвардеец» – есть такая в Москве. У меня желание было, а родители не возражали. Так всё и началось.

– А когда понял, что это может быть больше, чем хобби?
– В принципе, когда я только начинал играть, мне говорили, что у меня хорошие данные. Серьёзно же о большом футболе я задумался после того, как оказался в дубле «Спартака». До этого я только мечтал стать игроком – здесь же появилась реальная возможность.

– Никогда не сожалел о том, что ради футбола пришлось принести в жертву нормальное детство?
– Абсолютно нет. Многие говорили вокруг, мол, пройдёт детство, а ты и не заметишь. Зато с самого раннего возраста я был при деле, не «шлялся» по улицам и меня не касались уличные проблемы. В общем, оно того стоило!

– Догадываюсь, что должны чувствовать ребята, которые отдали футболу всю юность, но по разным причинам «сошли с дистанции». Это же трагедия…
– Я бы не сказал, что трагедия, скорее разочарование. Одним просто не повезло, другие сами виноваты: не хватило упорства, сманила улица… Но это жизнь. Руки опускать в любом случае не стоит. Если не получилось с футболом, надо постараться найти себя в чём­то другом.

– У тебя тоже были минуты, когда ты чувствовал, что можешь не состояться, некий переломный этап?
– Да, это, наверное, с каждым человеком случается в той или иной форме. Скажем, когда я совсем молодым попал в спартаковский дубль, для меня тот уровень был чем­то запредельным. Я пребывал в легкой эйфории, но позже оказалось, что мне, в силу юности, не хватает определённых качеств и даже рассматривается вариант о моей аренде в одну из команд первой или второй лиги. Тут я по¬настоящему задумался: жил всю жизнь в Москве, столько лет занимался в «Спартаке», только попал в дубль, а меня уже пытаются отдать во вторую лигу, доказывать что­то кому¬то. Сложный был период.

– Ну и как ты его пережил, что тебе помогло?
– Да как­то всё вдруг резко изменилось. Сказали, мол, будешь играть в «Спартаке». А дальше по нарастающей. В итоге и попал в основную команду.

– Какие чувства испытал, когда впервые вышел на поле в основе «Спартака»?
– Я очень сильно волновался, так, что не передать словами. Это была концовка сезона 2002 года, последний тур. Вокруг такие люди… Черчесов, Бесчастных, главный тренер – Романцев! Но всё¬таки это было здорово.

– Что считаешь своими самыми главными достижениями на красно-белом этапе карьеры?
– В 2004 году моим главным достижением стало то, что я завоевал место в стартовом составе. В команду пришёл новый тренер – Невио Скала, и весь сезон, от начала и до конца, я играл в основе. Именно этот тренер вывел меня наверх, дал мне шанс, и я им воспользовался! С этого момента у меня и игра пошла, и голы, и в Кубке УЕФА удалось поиграть. Удачный период был, одним словом.

– А потом почему не заладилось? Дело в смене тренера или сам был в чём-то виноват?
– Не могу сказать, что не заладилось. Если посмотреть статистику, я играл довольно регулярно. Но потом на моё место купили Быстрова. В общем, взыграли амбиции. Как же так, ведь я свой, спартаковец, а вы… К тому же было огромное желание играть в Лиге Чемпионов, а тут как раз последовало предложение от «Локомотива». Меня уговаривали не спешить, но я принял решение уйти. И, кстати, вовсе не потому, что испугался конкуренции, как говорили некоторые. Просто я действительно хотел играть в «Локо». Близкие меня поддержали, но решение, повторяю, я принимал сам.

– На Быстрова зуб не держишь?
– Да нет, конечно! Всё это надумано!

– А лично с ним говорили на эту тему?
– Нет. При встрече здороваемся и всё.

– Помимо «Локо» серьёзные варианты были?
– Да, в том­то и дело, что были, и причём неплохие. Но я сказал, что перейду только в «Локомотив».

– Веришь, когда Дима Сычёв говорит, что для него матчи со «Спартаком» перестали быть чем-то особенным?
– Не верю, думаю, что он немного лукавит. Переоценивать эти игры, я бы, конечно не стал, но особый настрой сохранился. Всегда хочется выиграть у своей бывшей команды. Мне кажется, Дима думает так же. Хотя, это только моё мнение.

– Читал известную книгу о «Спартаке»?
– Честно скажу – нет, хотя мне о ней много рассказывали.

– Когда в «Локомотиве» настали непростые времена (будем надеяться, они в прошлом), ничего не напоминало?
– Не то чтобы напоминало, но мысль такая мелькала. Вроде бы в «Спартаке» что­то подобное совсем недавно пережил! Когда в «Локо» переходил, всё было так стабильно. Вообще, «Локомотив» всегда был для меня символом постоянства, а тут такие вещи случились. Ненароком подумал, может из¬за меня всё это (смеётся).

– За то время, что ты в «Локомотиве», депрессия не накатывала?
– Накатывала. Был очень сложный период, а горечь после нашего вылета из Лиги Чемпионов в 2005 году затмила всё остальное. После этого как­то постепенно всё пошло под откос.

– Какие-то были варианты, чтобы изменить своё положение, или решил до победного ждать своего часа?
– Варианты есть всегда. Но в любом случае, я вышел из этой депрессии. Мне очень помогли мои близкие: родители и Юлька. Мы с ней уже три года вместе. Я знал, что могу здесь заиграть! Возможно, в меня никто не верил, но не мог же я в одночасье разучиться всему, что умел. Когда¬то ведь показывал определённый уровень.

– Ты за всё это время с одинаковыми требованиями к себе подходил?
– Нет. Был опять же период, когда я угодил в дубль, регулярно играл только там. Постоянно обижался на тренеров. Думал, ведь я же Самедов, купили меня за такие деньжищи (улыбается). А надо было просто своё «Я» засунуть поглубже, перестать обижаться и просто начать работать! Вообще, в 22 года полностью поменял своё мировоззрение и очень этому рад.

– Кстати, действительно сильно давило то, что за такую серьёзную сумму тебя приобрели?
– Да, особенно поначалу. Я думал, что люди чего¬то особенного ждут от меня, хотелось непременно показать народу, что я стою этих денег. Может, кому¬то и всё равно, сколько денег за него отдали. Я же переживал, и это был минус в моей ситуации. На меня это немножко давило. Да даже не немножко!

– Ну и как считаешь, стоишь тех самых денег?
– Ну и вопросик! (смеётся) Конечно, хочется сказать да.

– Как думаешь, чем ты не приглянулся Муслину, что он тебя так отодвинул?
– Не приглянулся – это уж слишком. Если вспомнить начало сезона, я постоянно у него играл – на сборах, в Кубке УЕФА против «Севильи» я отыграл два матча, в чемпионате страны. Потом же, снова пострадал из¬за своего характера, сам всё испортил! Хотя Муслин ко мне очень хорошо относился.

– Муслин и Скала. Оба тренеры-иностранцы. Можно их сравнивать между собой?
– Можно, даже нужно. Похожи они во многом, но разница есть всё¬таки. Если брать питание – у Скалы мы ели одни макароны, при Муслине же питались тем же, что и всегда.

– Макароны ты в принципе не любишь или после Скалы на них началась «аллергия»?
– Наоборот, именно после Скалы я просто в восторге от итальянской кухни.

– Если не ошибаюсь, Анатолий Бышовец для тебя уже 8-й тренер, если считать со времён «Спартака». Кто из них сыграл в твоей карьере наибольшую роль?
– Может, как­то неэтично рассуждать об этом, но я, бесспорно, обязан Скале. Именно он слепил из меня футболиста, разглядел потенциал. Я ощущал от него такую поддержку, что чувствовал, – готов на многое! Он доверял мне на все 200 процентов!

– Не секрет, что в «Локомотиве», по началу, не все однозначно восприняли приход Бышовца, но есть люди, которые при нём получили шанс, в которых он поверил. Это и ты, и Якупович, и Ефимов… Можно сказать, что вы в команде – «партия Бышовца»?
– Я всё¬таки в команде, а не в партии! Спасибо этому человеку, что дал мне шанс, ведь в начале этого сезона я не играл. Тут всё просто: тебе даётся шанс, и ты им либо пользуешься, либо нет.

– Какая-то серьёзная личная беседа с Анатолием Фёдоровичем была?
– Да была. И с ним, и с Сергеем Владимировичем Липатовым. Перед первой кубковой игрой со «Спартаком». Я понял, что эти люди на меня надеются, что они не сбросили меня со счетов и видят во мне игрока основного состава.

– Разговор носил ультимативный характер? Дескать, если сейчас не заиграешь, то будут проблемы.
– Никто никаких ультиматумов мне не ставил. В любом случае, я сам всё понимал. Не будут же они вечно ждать от меня игры. Да и у самого есть какая¬то гордость – пора уже начинать! Не дело сидеть на вторых ролях даже в таком большом клубе, как «Локомотив», и получать за это зарплату. Может, кого¬то это устраивает! Но мне всё¬таки хочется играть в футбол.

– Известно, что Анатолий Фёдорович любит приводить на установках какие-то примеры из прошлого. Тебе лично запомнилась какая-то история?
– Непосредственно перед финалом Кубка тренер рассказал нам историю, смысл которой был в следующем: в одном из финалов Кубка СССР киевское «Динамо», где играл Бышовец, встречалось с «Торпедо». В ту пору «Торпедо» было выдающейся командой с целой россыпью именитых игроков во главе со Стрельцовым. Несмотря на это, «Динамо» выиграло 2¬0, и доказало, что в футболе возможно всё!

– Эти истории реально полезны для настроя?
– Раз выигрываем, значит полезны. Они же не час длятся, от силы 2¬3 минуты.

– Что у тебя с той давнишней историей про Азербайджан? Кстати, какое отношение ты имеешь к этой стране?
– Отношение я имею следующее. Мама у меня русская и родился я в Москве, но отец оттуда. Поэтому Федерация футбола Азербайджана выходила на меня с предложением выступать за их сборную.

– Ты на тот момент серьёзно к нему отнёсся?
– Серьёзно. В том отборочном цикле у Азербайджана была сильная группа, и поиграть против европейских грандов было очень заманчиво. Потом, однако, я остыл, и постепенно отошёл от этой идеи.

– Азербайджанским языком владеешь?
– Нет. Так уж сложилось.

– В общем, решил не «заигрываться» за Азербайджан, дабы не потерять возможность когда-нибудь надеть футболку сборной России?
– Я общался со многими людьми и пришёл к выводу, что вполне могу на это надеяться. Нет ничего невозможного, всё зависит от меня.

– Какое впечатление оставила игра нашей сборной в Хорватии?
– Я скажу честно, мне хоть и очень неловко, но я посмотрел буквально 10¬15 стартовых минут игры и пошёл спать. Так устал после товарищеской игры, что не сдержался и уснул. Однако слышал, что наши ребята отбивались из последних сил. Думаю, болельщикам результат понравился, а вот игра – не знаю…

– Вернемся к «Локомотиву». Кубок взят. Не боишься, что после этого может последовать спад?
– Я думаю, наоборот. Все мы поняли, что можем играть, играть очень сильно, показывать очень хороший футбол. Никакой самоуспокоенности нет и в помине, мы хотим и можем выиграть чемпионат, и у нас всё для этого есть.

– То, что «Локомотив» может, наверное, все уже поняли. Но сможет ли команда стабильно и мощно пройти ровно всю дистанцию чемпионата?
– На данный вопрос я затрудняюсь ответить. До сих пор мы показывали хорошую игру и физически были готовы очень неплохо. Да и тактически в последних играх мы переигрывали всех. А на сколько всего этого хватит покажет время.

– В чём принципиальное отличие игры «Локо» при Бышовце от того, что было раньше?
– Мне трудно сказать, но я неоднократно слышал мнение тех, кто наблюдает за нашей игрой со стороны, что мы стали играть в агрессивный, быстрый футбол. Все говорят, что это бросается в глаза. Я созванивался со спартаковцами после наших с ними игр. Ребята были безумно расстроены, сказали, что мы сильно выглядели и полностью их переиграли. Не буду говорить, от кого конкретно услышал подобную оценку, но факт остается фактом: соперники остались под впечатлением.

– Тебе удобнее играть чисто флангового хава? Есть ощущение, что тебя всё время тянет в центр.
– Да. Стараюсь играть по ситуации. Можно ведь и пробить из этой зоны. В общем, нравится действовать по всему фронту. Так интереснее.

– В последних матчах у тебя было немало моментов, но забитых голов пока нет…
– Да, моментов у меня действительно хватает. Сам переживаю по этому поводу, думаю, что стоит забить один гол и дело пойдёт. Партнёры создают мне просто идеальные возможности, но не идёт пока и всё. К сожалению.

– Что считаешь своими игровыми недостатками, а что – твой конёк?
– Конёк, наверное, скорость. А что касается недостатков, то, в первую очередь, это игра в обороне, в которой я должен прибавлять, и функциональное состояние. Здесь тоже есть над чем работать.

– Что больше всего ценишь в людях, а что может взбесить?
– Раньше меня бесила завышенная самооценка, пафос у отдельных людей. Но сейчас я сильно изменился и не могу сказать, что меня что­то бесит в человеке. А вот ценю в людях верность и доброту.

– А чего не можешь простить?
– Предательство.

– Когда ты стал известным человеком, наверняка появились желающие набиться в друзья?
– Это просто неизбежно. Так всегда бывает в жизни – когда выходишь на определенный уровень, вокруг появляются люди, которые ищут в знакомстве с тобой какую¬то корысть. Но их неискренность видна невооружённым глазом. Сейчас в моём окружении подобных личностей не осталось.

– В чем кайф футбола?
– Совсем недавно произошло одно знаменательное событие – мы выиграли Кубок России. Кайф – именно в этом! Когда ты что­то выигрываешь, когда ты первый, лучший во всём! Это ни с чем не сравнимое удовольствие!

Беседовал Юрий ФИЛЁВ