«ЛОКОМОТИВ ПОБОРЕТСЯ ЗА ЧЕМПИОНСТВО»

– Сыгранности прошлого сезона «Локомотиву» пока не хватает?

– Да. Я изначально думал, что этот сезон у нас начнётся не очень удачно. Во-первых, после чемпионства команды настраиваются на «Локомотив» немного по-другому. Во-вторых, футболистам «железнодорожников» мотивации не хватает. А самое главное, что в этот раз не было той единой подготовки к сезону, которая была до этого, она оказалась скомканной из-за ЧМ-2018. Кто-то поехал в сборные, кто-то играл на турнире, а кто-то просидел на скамейке весь мундиаль. Всё это привело к тому, что многие игроки приехали в московский клуб в разных состояниях, и в результате произошла разбалансировка игры. Отсюда и все неудачи. Сейчас всё налаживается, это видно. Уверен, ещё немного и «Локомотив» опять вернётся в гонку за чемпионство.

– В этом году команда Юрия Сёмина будет бороться за чемпионство?

– Думаю, что за тройку точно надо цепляться. И ничего страшного в 10 очках отрыва «Зенита» нет. Питерцы вот, пожалуйста, проиграли Махачкале. И таких поражений как от «Анжи» у них ещё будет много.

У «Зенита» молодой тренер. Вот меня спрашивали: «Как вы относитесь к тому, что Сергей Семак стал тренером клуба?». Я отвечал: «Если руководство питерского клуба готово терпеть какие-то провалы, то у «Зенита» всё будет. Семак – молодой тренер, поэтому у него обязательно будут ошибки и такие поражения. На игру против «Анжи» он просто не смог настроить команду».

Таких матчей у «Зенита» и того же «Спартака» будет достаточно. Единственное – сейчас «Краснодар» выглядит из лидирующих команд наиболее сбалансированно. На данный момент они, наряду с петербургским клубом, лучше всех подготовлены к чемпионству. Но «Локомотив» поборется за титул в этом сезоне, надо в это верить. Самое главное в футболе - это верить. Я своим сотрудникам всегда говорю о вере в то, что максимальной цели можно добиться. Не получится, ничего страшного. Значит, получится в следующий раз.

«Я ХОТЕЛ, ЧТОБЫ У «ЛОКО» БЫЛА ПЛАНКА КАК У «РЕАЛА»

– С Сёминым часто общаетесь?

– Лично мы общаемся редко, видимся не очень часто, а по телефону связываемся постоянно. Сёмин перед матчем с «Зенитом» мне позвонил после приезда москвичей в Питер, перед «Галатасараем» мы с ним разговаривали.

– Эти разговоры носят консультационный характер?

– Нет-нет, чисто дружеский. Мы больше разговариваем с ним на отвлеченные темы, нежели о футболе. Говорим в основном о жизни, здоровье, семье, но о футболе, конечно, тоже. Эту тему никуда не деть. Я со многими из нынешних и прошлых сотрудников «Локомотива» общаюсь.

– Почему отошли в итоге от футбола?

– Я в футбол играл всю свою жизнь – и в детстве, и в юношах. Во взрослом футболе у меня что-то не получилось и пришлось выбирать разные профессии. Но я всегда занимался футболом, и не только как игрок. Во взрослом возрасте был председателем попечительского совета республиканской команды, занимался организацией клуба, и мне это нравилось. Но когда на тот момент президент РЖД Владимир Якунин предложил мне должность президента «Локомотива», то я не сразу согласился. Думал где-то об этом полгода, всё взвешивал. Думал о том, как сделать так, чтобы чемпионство «Локомотива» не воспринималось как случайность.

– Что вы имеете в виду?

– Я хотел, чтобы у «Локомотива» в плане спортивных результатов была планка как у «Барселоны», «Реала». Эта программа была у меня в общих чертах разработана. Но в силу разных причин мне не удалось реализовать ее в «Локомотиве». Меня из клуба никто не выгонял, Якунин бы постеснялся это сделать. Ушёл, когда понял, что мне в клубе не дадут сделать то, что я наметил.

Когда уже началась реформа, мы построили Малую спортивную арену, не имея для этого в бюджете ни копейки. Должны были построить большой 30-этажный отель, огромный торговый центр типа «Атриума», ледовый дворец - не тренажёрный, как сейчас, а игровой - со зрителями и так далее. То есть 27 гектар черкизовской площадки задействовать так, чтобы это позволяло зарабатывать очень приличные деньги.Мы должны были на этом всём зарабатывать порядка 2 миллиардов рублей. А этого мне хватило бы для содержания собственной Академии клуба и молодёжной команды.

На главную команду этих денег бы не хватало, для неё бы привлекались уже спонсорские вещи. В итоге мы создали этот проект и согласовали архитектурную часть, но в какой-то момент руководство РЖД сказало, что им это не нужно. Самое главное требование этого проекта состояло в том, что все эти активы надо передать в собственность «Локомотива». На сегодня акционерному обществу «Локомотиву» не принадлежит ничего, это общество с уставным капиталом в 50 тысяч рублей. Не может существовать так акционерное общество и клуб.

Вот это всё должно было быть передано «Локомотиву», и тогда бы клуб стал обладателем активов на около 10 миллиардов рублей, но в РЖД этого не захотели. И адекватной причины, главное, для отказа не было. Причина была такая: «Тебе даём деньги, ну и играй». То есть, в РЖД просто не хотели связываться с этой головной болью. Ведь что значат вот эти активы в «Локомотиве». Просто представьте, что у меня активов на 10 миллиардов рублей. Вот пришло мне время игрока купить, и я ни у кого не буду на его покупку спрашивать разрешение. У меня есть активы, я иду в банк, беру кредит, покупаю кого хочу. Понимая, что мне надо рассчитываться с банком, я кого-то, конечно, продаю, начинаю крутиться и постепенно рассчитываюсь.

То есть, я не иду в РЖД просить деньги в тот момент, когда у них их нет. А у меня идёт трансферное окно, они мне нужны именно во время него. Это очень важно! Эта вся реформа была огромной и была рассчитана на четыре года. И когда нам это зарубили, у меня просто потерялся интерес к этой работе. Я ведь в Санкт-Петербурге зарабатывал не меньше, чем в «Локомотиве». Я всю жизнь в бизнесе и не нуждался в деньгах, когда шёл в «Локомотив», и не просил там себе какую-то заоблачную зарплату. Я хотел сделать дело, но мне не дали. А мне было не интересно тупо делить деньги: одному столько зарплата, другому столько. Игра сама по себе это хорошо, да. Но я-то хотел создать суперклуб, для этой цели я, в том числе приглашал Сёмина.

– Как вы пригласили Сёмина в «Локомотив»?

– По моей задумке, Сёмин сейчас уже не должен был быть главным тренером «Локомотива». Приглашая его в клуб, я подразумевал, что он проработает максимум два года главным тренером главной команды, а потом я его сделаю главным тренером клуба. При таких условиях под ним бы находились главные тренеры первой, второй, молодёжной команд, выпускная школа. То есть у нас было бы пять команд, и он был бы над всеми. В таком случае Сёмин бы создавал свою тренерскую школу.

Создание вторых команд будет эффективно только тогда, когда будет единый тренерский кулак, и все команды начиная со школьников будут играть в один футбол. Это я видел в той же «Севилье», там четко просматривается везде один и тот же футбол. Боже упаси какому-то тренеру отойти от системы, которую исповедует главная команда. Они все должны играть в один футбол.

И если этой концепции нет, то создание вторых команд не несёт под собой никакой пользы. Футболисты оттуда не будут переходить в главную команду, потому что они там играют в другой футбол. Вот мы с Владом Радимовым живём в одном доме, мы соседи с ним, он сейчас «Зенит-2» опять стал тренировать. Вот я ему говорю: «У тебя пацаны играют в совсем другой футбол, нежели «Зенит». А он мне отвечает: «Так у нас нет взаимодействия с главной командой. Если бы оно было тесным, тогда мы бы подстроились и создали действительно резервную команду». А так нет её – резервной команды. И таких проблем много.

Когда мне всё это обломали в «Локомотиве», я просто решил отойти от футбольных дел. Тем более что, когда ты работал в таком большом клубе российского футбола, заниматься какой-то мелочью в самом популярном виде спорта уже неинтересно. Я пытался себя заставить, но мне уже не хотелось этим заниматься. Я уже не молод, у меня всё есть по жизни, я просто хочу делать какое-то большое и хорошее дело. Будет такой проект в футболе, я возьмусь.

«ПРО СЁМИНА В РУКОВОДСТВЕ «ЛОКО» ГОВОРИЛИ: «НАЗАД ЕМУ ДОРОГИ НЕТ»

– А Сёмин хотел вас видеть в этом «Локомотиве»?

– Сёмин хочет. Он бы хотел со мной работать. Когда я Сёмина возвращал, это был вообще мой лучший трансфер за время работы в «Локомотиве» вместе с Лоськовым и Пашининым ещё. Это была моя идея вернуть Сёмина. Я вообще считаю, что тренировать клуб должны выходцы, которые всё это с пелёнок знают. На каждой ступени в клубе должны тренировать те, кто много лет посвятил игре в «Локомотиве». Так должно быть. Тот же Лоськов, Пашинин, Маминов, Червеченко и другие пропитаны локомотивским духом, и это важно. Поэтому я их возвращал.

Никто сейчас не говорит о том, что мне с большим трудом удалось вернуть Сёмина, потому что его наотрез руководство отказывалось принимать назад. Он в 2007 году ведь вместе с Бышовцем покинул «Локомотив». Мне говорили: «Нет, Сёмина не будет в «Локомотиве». Хватит. Назад дороги ему нет». Вот такая была позиция у них. Я месяца 3-4 бил по этому поводу в одну точку, уговаривал руководство и добился всё-таки того, что Сёмин вернулся.У меня были большие ожидания в связи с приходом Сёмина, но первое время мы не могли найти с ним контакт. Понятно, по какой причине…

– Сёмин привык контролировать всё в клубе.

– Да. Но ему надо отдать должное он всегда видел себя главным клубе: мол, я должен контролировать всё в «Локомотиве». Но всё контролировать нельзя. А потом мы поняли друг друга. И мы работали с ним отлично в 2009 году, когда заняли четвёртое место, хотя по игре могли и 2-е место спокойно занимать. Тогда мы работали в очень хорошей связке в конце 2009-го-начале 2010-го годов. Я к тому моменту его понял, и он меня тоже. У нас были дискуссии по разным моментам, что нормально. Но мы с ним всё время друг друга понимали, мне работалось с Сёминым очень комфортно.

Вот я всем журналистам в шутку на их посыл: «Мол, у Геркуса непростые отношения с Сёминым», отвечаю: «С Палычем может в России работать только один президент - это я». Сёмина надо просто изучить и понять. Я всё-таки очень много психологию изучал, и я понял, что он за человек. Сёмин ведь не просит каких-то там заумных вещей. Ему не нужно мешать делать то, что он любит и может. А Сёмин способен на многое, этот человек много лет в футболе. Если Геркус этого не поймёт, у них не будет нормальной совместной работы.

– Он пока этого не понимает?

– К сожалению, Геркус пока этого не понимает. Начинаются разговоры о том, что тренер должен только тренировать и так далее. А это не дело. И в обратную сторону такой позиции тоже придерживаться нельзя. По причине молодости у Геркуса может не получиться наладить взаимоотношения с Сёминым.

– От руководства хотелось бы перейти к персоналиям. Вот Игорь Денисов мне очень импонирует по своему игровому стилю, характеру, но он ощутимо сбавил в этом сезоне. Какие перспективы у Баринова в связи с этим?

– У Баринова хорошие перспективы, посмотрите, как он показал себя в игре с ЦСКА. Мне Баринов очень нравится. Первое – он очень любит футбол. Когда человек в таком возрасте полностью отдаётся футболу, обычно достигает хороших результатов. Баринов хорошо видит поле, может отдать длинную передачу. Ему не хватает стабильности, как любому молодому футболисту, он может неожиданно взорваться там, где это совсем не нужно. Баринов бы прекрасно смотрелся в паре с Денисовым, что наглядно показал матч с ЦСКА.

– Денисова точно не надо задвигать в связи с прогрессом Баринова?

– Да.

– Но здесь вопрос в том, что сложно уместить на поле троицу Крыховяк – Денисов – Баринов. Да, они вместе играли с ЦСКА. Но пока это был единичный случай.

– Крыховяк – универсальный игрок, он может в полузащите везде сыграть. Думаю, Сёмин всем им найдёт применение. В игре с ЦСКА уже нашёл. Баринов однозначно должен играть в стартовом составе. Денисов? Я его прекрасно знаю, как человека. Он – тот, который может повлиять на атмосферу не только на поле, но и в раздевалке. Этот футболист своим примером показывает, как нужно бороться. Он не может играть так, как играл в 22-23 года.

Но передать свой опыт Денисов тому же Баринову ещё сможет даже, возможно, не в игре, а тренировках. Если Баринов будет играть вместо Денисова, Игоря это никак не обидит. Более того, Денисов Баринову будет подсказывать. Так в своё время Сёмин ставил на один край Фернандеша и Лысова. Он не случайно это делал, я сразу понял этот манёвр Палыча. Он их ставил рядом, чтобы Фернандеш как более опытный игрок подсказывал Лысову, что делать защитнику, который действует по всей бровке. И Лысов сильно прибавил, когда играл с португальцем в одной связке. А роль Денисова очень высока до сих пор в «Локомотиве». Дай бог ему здоровья, пусть играет. Говорить так, что Денисов сейчас не конкурент Баринову, тоже нельзя. Но с «Ахматом» и ЦСКА Баринов, конечно, очень здорово сыграл. Думаю, Сёмин постарается решить головоломку, как их всех троих, в том числе и Крыховяка, на постоянной основе использовать в стартовом составе. Это головная боль Палыча.

«СМОРОДСКАЯ МНЕ ГОВОРИЛА: «Я 20 ЛЕТ БОЛЕЛЬЩИЦА ЦСКА. Я ЧТО, НЕ СМОГУ ОТЛИЧИТЬ ХОРОШЕГО ИГРОКА ОТ ПЛОХОГО?»

– Вопрос о фанатах. Сейчас много глоров стало, которые только в минуты радости болеют за клуб.

– Это самая главная беда. Наверное, ментальность русского человека такая. Мне ещё всегда нравилось слышать от толстых дядек на трибунах: «Смолов, да я бы за такую зарплату столько голов забил». У нас же 90% мужчин и 50% женщин разбираются в футболе. В «Зените» сразу все Семаку раздают кучу советов…

Вот ему в «Уфе» было гораздо проще, чем в «Зените». Почему? В уфимском клубе у него было 12 игроков, которых он тренировал для основного состава, а в стане питерцев – условно 38 футболистов. Вот Семак проиграл в Махачкале. И сразу ему идут вопросы: почему ты этого поставил и так далее. Мы же задним числом все умны, а только тренер может определить кого ставить, потому что он каждый день игроков видит. Вот этому Сёмин меня научил.

Я тоже этого сначала не понимал. Палыч мне говорил: «Я каждый день вижу футболистов на тренировках и понимаю, кто из них насколько готов. А ты этого не можешь видеть, так как ты не тренируешь, не каждую тренировку посещаешь и соответственно не можешь сказать мне, кого поставить, а кого – нет».

Очень хорошо знаю Черчесова, мы с ним часто общаемся. Раньше многие решения его не понимал, в частности, почему Миранчуки на ЧМ полностью в запасе просидели. Но тренер видит не просто состояние определённого игрока, а как тот или иной футболист впишется с остальными. И это важно ещё на стадии селекции. Меня Смородская, когда она пришла вместо меня, убила наповал, одной такой интересной вещью. Мы с ней сидим, разговариваем, и она меня спрашивает: «Ты как игроков покупаешь?» Я объясняю ей всю цепочку: «Вот тренер, например, просит купить ему нападающего. Заявка тренера есть. Дальше селекционеры клуба начинают искать игроков, отсматривать несколько кандидатур». На что мне Ольга Юрьевна говорит: «Я так делать не буду». Я спрашиваю: «А как вы делать будете?». Она отвечает: «Я вот посмотрела запись, игрок мне понравился, и я его покупаю». Говорю: «Послушайте, а как вы по записи можете определить, он сильный или слабый игрок?». Смородская на меня посмотрела как на дурака: «О чём вы говорите? Я 20 лет болельщица ЦСКА. Я что, не смогу отличить хорошего игрока от плохого?».

Я чуть со стула не упал, но ответил: «Ольга Юрьевна, я 40 лет летаю на самолётах, а лётчиком так и не стал. Одно дело вы - болельщик, а совсем другое - специалист. Вы должны увидеть не только красивый финт игрока, но и также понять, впишется ли он в команду по тому же характеру, изучить, как он ведёт себя на поле и за его пределами».

Это нужно заранее понимать. А так можно отдать по 30 миллионов евро за Буссуфу и Диарра. А что в итоге? Здесь нужно было понимать, что играть на более высоком уровне, чем раньше, они уже не будут. С какой целью их тогда покупать? Если ты хочешь получить золотые медали, то не теряй огромные деньги на таких игроков. Нужно же ещё экономику считать. Вот мы при моём руководстве купили Ивановича за 1 миллионов евро, а за 13 млн продали. Билялетдинова продал я за 11 млн в «Эвертон». Совет директоров тогда не понял моих действий. Но я видел, что он уже не будет играть так, как раньше за «Локомотив», наелся этим клубом, выхолощен. Поэтому мы приняли это предложение.

«ЕСЛИ БЫ НЕ ПРОДАЛ САМЕДОВА В «МОСКВУ», ТО ОН БЫ ЗАКОНЧИЛСЯ КАК ФУТБОЛИСТ»

– Какие были ещё похожие эпизоды?

– Был ещё такой эпизод с Самедовым. Вот я на сто процентов был уверен, что если бы я тогда его не продал в «Динамо» при Рахимове, то он бы пропал как футболист. Ибо его посадили на лавку. Я увидел, что Самедов уже теряется на тренировках, работает не так, как и раньше. И тут появилось предложение, нам около 2 миллионов за него заплатили в футбольном клубе «Москва». Но я настоял, чтобы его продать, потому что видел, что если он не уйдёт в другой клуб, то пропадёт. На лавке ещё посидит, и всё сразу закончится как футболист. А мне этого очень не хотелось…. И он ушёл в «Москву», там у него сходу начало получаться, в итоге он через несколько лет вернулся в «Локомотив». Мы потом с Самедовым общались на эту тему. Спросил его: «Обиделся на меня, что я тебя продал из «Локомотива»?». Он ответил: «Да нет. В принципе я понимал, что вы всё правильно сделали». С отцом тоже по этому поводу говорили, он также адекватно всё воспринял. Хороший был мужик, в футболе так здорово разбирался…Жалко, что он умер.

«ХОТЕЛ В «ЛОКОМОТИВ» ПРИГЛАСИТЬ СЛУЦКОГО. РАХИМОВ ВРЯД ЛИ ДОБЬЁТСЯ УСПЕХА С БОЛЬШОЙ КОМАНДОЙ»

– А почему вы остановились на кандидатуре Рахимова после вашего прихода в московский клуб?

– Мне было непросто, когда я пришёл в «Локомотив». Из клуба ушли Бышовец с Сёминым. Сложность у меня в первую очередь была в том, что я не принимал на работу Рахимова, как многие считают. Он пришёл на месяц раньше меня. То есть, этот вопрос был решён. А я, наоборот, не был сторонником того, чтобы брать его на должность главного тренера команды.

– А вы чьим сторонником были?

– Я был сторонником Леонида Слуцкого, а он тогда как раз был свободен. Более того, Слуцкий хотел стать главным тренером «Локомотива», его рекомендовали туда тогда. А я видел его работу и склонялся больше бы к нему, чем к Рахимову. Но, к сожалению, вопрос по тренеру уже был согласован. Мне тогда председатель совета директоров клуба Липатов сказал: «Ты что хочешь с первого дня в новой должности с советом директоров поссориться? Мы уже согласовали кандидатуру Рахимова у Владимира Якунина. Давай ты начнёшь с чего-нибудь другого, а этот уже решённый вопрос оставь в покое». И я вынужден был оставить этот вопрос в покое, в итоге мы на этом потеряли полтора года. Когда первые игры в 2009 году пошли, я понял, что с командой при этом тренере ничего хорошего не будет.

Рахимов действительно знающий тренер, но у него харизмы не хватает, поэтому он может тренировать только среднюю команду. Работать с «Ахматом», «Амкаром», и попасть с этими клубам в шестёрку-восьмерку, но не выше. Может даже Кубок с ними выиграть, но это максимум. Для больших достижений и в работе с большими клубами нужна харизма, кроме знаний. У него её нет. По моему мнению, Рахимов вряд ли достигнет успеха с какой-то большой командой. У людей есть потолок, в том числе и у Рашида.

Тренеру важно не только отличное знание футбола, но и человеческий характер, и харизма. Поэтому в 2009 году мы с ним расстались. Дополнительно осложняло ситуацию то, что тогда болельщики «Локомотива» не приняли напрочь того председателя совета директоров, так как якобы он стал инициатором того, чтобы ушёл Сёмин. А болельщиков у команды было много: около 60 тысяч человек только в Москве. Это большая масса. И мне предстояло с ними наладить контакт, а они ни на какой контакт не хотели идти. В то время были бесконечный баннеры: «Липатов – пёс» и так далее.

Считаю своим большим успехом тот факт, что, когда я уходил, был вывешен огромный баннер: «Наумов – настоящий президент и настоящий паровоз». Вот так меня они проводили. Был им за это очень благодарен. Я не старался прогнуться перед нашими болельщиками, но пытался найти с ними контакт. Это очень важно для любого клуба. В конце концов всю погоду делают они, именно от них исходит необходимый настрой на стадионе. Для меня это было очень сложно, я этим занимался весь 2008 год. Когда Сёмин пришёл в «Локомотив», мне, конечно, стало легче. Мы нашли сразу контакт с фанатами, а я старался помогать им с выездами, поездами. Вот в Самару наши болельщики выезжали, я сам пошёл и проверил поезд. А им дали поезд с такими вагонами, в которых даже скот возить нельзя. Я пришёл тогда в РЖД, скандал устроил и попросил выделить болельщикам нормальные вагоны.

– В чём проявлялись неправильные поступки Смородской в «Локомотиве»?

– Я ведь никого практически не выгнал, когда пришёл в «Локомотив». Я вообще не сторонник того, чтобы расставаться с людьми только из-за того, что они пришли не при мне. Вот Смородская убрала всех людей, которые при мне работали в клубе, всего за год. А я с каждым пытался найти общий язык и работать, потому что видел, что в клубе есть люди профессиональные, которые умеют работать. Зачем я должен с ними расставаться из-за того, что пришёл в клуб?

«СМОРОДСКАЯ ПОТРАТИЛА СТОЛЬКО ДЕНЕГ В «ЛОКО», СКОЛЬКО МНЕ И БЛИЗКО НЕ ДАВАЛИ»

– А какая разница между вашим руководством клуба и нынешним?

– Огромная. Мне нравится, как работает Геркус в плане маркетинга. Мне не удалось подобрать сильную команду, которая бы работала на развитие маркетинга. Бесконечные концерты, питание. Но я считаю, что всё также должно быть и на трибунах. Вот в советские времена даже носили лотки с мороженным, пирожками, с удовольствием все брали и ели. Так нужно делать и сейчас. Необходимо, чтобы люди на футбольных матчах чувствовали себя как дома и с удовольствием приходили на стадион. В целом в этом плане Геркус всё правильно устраивает и работает неплохо.

Мне очень нравится, как агрономы московского клуба занимаются полем, это немаловажно. Газон даже в плохую погоду на «РЖД-Арене» всегда в хорошем состоянии. Я тоже всегда придавал этому большое значение, мы вот сделали натуральный газон на тренировочном поле. Считаю, что поля должны быть хорошими, это ключевой фактор для развития клуба.

Если возвращаться к Геркусу, то я бы никогда не взял на работу спортивным директором иностранца, потому что никакого смысла я в этом не вижу. Скажу больше, что я не очень уважаю приход тренеров-иностранцев. Легионер на поле это нормальное явление. А вот тренер… Иностранный специалист всё-таки не знает русскую душу, наш футбол, ему тяжело ко всему этому адаптироваться. А вот спортивному директору-иностранцу ещё сложнее….

– Ни для кого не секрет, что у Сёмина конфликт со спортивным директором «Локомотива». Но есть же результат – тот же Джефферсон Фарфан, которого покупали по наводке Эрика Штоффельсхауса.

– Нельзя по какому-то одному удачному или неудачному решению судить о работе спортивного директора. Вот у меня спортивным директором был Дмитрий Баранник, его тоже взяли до меня. Он хороший знающий и толковый парень. Я ему буду всегда благодарен за то, что он мне привёл в команду ныне главного врача сборной России Эдуарда Безуглова.

Дима привёл мне его ещё совсем молодым пацаном и сказал, что рекомендует этого врача. Сначала я сделал Безуглова врачом не в главной команде, а в клубе. Потом при мне он стал начальником медицинской службы. Эдуард очень много сделал для «Локомотива». Именно Безуглов нашёл фирму «Виллу Стюарт», которой сейчас все пользуются, делают там операции. Это римская поликлиника, он меня туда затащил, предложил поехать вместе в эту клинику и посмотреть, что она из себя представляет. Безуглов просто выдернул меня в Рим, я посмотрел на их методики, и мне там предложили такие хорошие контракты по медицинским услугам, что я не мог отказаться. И мы впервые от Германии перешли в Италию, и это дало много положительных моментов. А вообще Безуглов – очень сильный врач. Вот это сделал Баранник.

Но при всех его плюсах у Димы есть большой минус – он западный человек. Он жил долго в Скандинавии, поэтому был холодным западным менеджером. Поэтому его у нас не принимали, Дима ни с кем не мог найти контакт, и мне пришлось с ним расставаться. На его место пришёл Виктор Тищенко, у него была тренерская лицензия PRO, но он пришёл к нам на должность спортивного директора. По его трансферам были как положительные, так и отрицательные моменты.

Из положительного можно, например, выделить Гилерме. Но было и отрицательных миллион: Шарлес не заиграл, Траоре взяли зачем-то. Меня не было в клубе, и Тищенко настоял на покупке маленького Драмана Траоре, который был вообще большой ошибкой селекции. Но селекционная работа это такая вещь, что сегодня есть результат, а завтра – нет.

Вот мы можем посмотреть на селекционную работу Смородской. Покупка Фернандеша это её заслуга, чтобы кто ни говорил. Но были при этом были Да Кошта, Сапатер и другие. При ней было очень много игроков, которые вообще не заиграли в «Локомотиве». Она потратила столько денег, сколько мне никто и близко не давал. Я даже 8 миллионов в год не мог выбить на селекции. А при ней даже до 30 миллионов евро могло запросто выходить. Селекционная работа это такая тонкая вещь, что в ней без ошибок никак не может быть. Вот я привёз в «Локомотив» Майкона. Считаю, этот трансфер получился очень удачным.

«НА СЛУЧАЕ С МАЙКОНОМ ПОНЯЛ, КАК РАСПИЛИВАЮТСЯ ДЕНЬГИ»

– Сёмин его даже не хотел отпускать…

– Он много лет отыграл за «Локомотив» на очень приличном уровне. Мы его взяли за 4 миллиона евро, а тогда это были вообще не деньги. А ещё я ездил за Вагнером. Он классный футболист, мне этот игрок очень сильно понравился. Но вот приехал Вагнер в Россию, поиграл месяц-два, и у него как начали рваться мышцы… Ничего с его травмами сделать было нельзя тогда. В конце концов врачи сказали, что мы уже с ним не играем. Но разве на этапе селекции ты можешь это предположить? Конечно, нет.

Селекция, конечно, сложная штука. Все трансферы надо с тренером согласовывать, главное, чтобы футболист его устраивал. А если ты откажешь в покупке какого-то игрока, он тебе потом может сказать, что по этой причине и нет результата.

– Слышал, что вам какой-то распил предлагали за Майкона.

– Когда было принято решение о том, что мы должны покупать Майкона, я сказал, что поеду сам разговаривать с бразильским клубом. В «Локомотиве» есть организационный отдел, который занимается покупкой билетов на самолёт и так далее. Здесь для того, чтобы не возникло утечки, я купил себе сам билет за свой счёт и никому ничего не сказал. Взял с собой только Тищенко, и мы с ним полетели в Бразилию. И моему удивлению не было предела, когда ко мне в гостинице в этот же вечер подошёл какой-то армянин и наломанном русском сказал: «Я хочу с вами по Майкону поговорить».

Мне он начинает говорить следующее: «По данным трансфермаркета этот игрок стоит 8 миллионов евро, но я смогу договориться с клубом за 4 млн. В Москве вы скажите, что купили его за 6 миллионов. А по миллиону мы с вами разделим, скажите куда – перечислю вам деньги». Для любого обычного человека миллион это много. Не знаю вообще, откуда пошла утечка информации. Но я ему сказал: «Хорошо, давай, я подумаю. Завтра в обед приходи».А утром я должен был встречаться в клубе.

Утром поехал в клуб, начал с ними разговаривать. Видимо, это всё уже с клубом обговорили, и мне во «Флуминенсе» сказали, что дешевле 6 миллионов евро Майкона не отдадут. Я им говорю на это: «У меня 4 миллиона есть, за шесть я не готов брать. За 4 миллиона отдаёте, я его забираю». На что мне отвечают: «Нет, мы не отдадим». То есть, они с этим армянином договорились уже по поводу 6 миллионов. А я им: «Тогда я уехал». Но они восприняли это как шутку.

Пришёл в гостиницу, собрал чемодан и улетел из Сан-Паулу в Рио-де-Жанейро. Я сижу в аэропорту этого города, чтобы улететь в Москву, и мне звонок из клуба: «Вы когда приедете?». Отвечаю: «А что я должен приходить? Вы с вами ни о чём не договорились, я лечу в Москву, у меня рейс через час». Тот человек ответил, что не понимает, кто мне об этом сказал, хотя говорил о неготовности продать Майкона менее чем за 6 млн именно он. Я прилетаю в Москву, и мне факс приходит от них: «Мы готовы за 4 млн рассмотреть вопрос о продаже Майкона». Вот так мы его за 4 млн взяли. На случае с Майконом я понял, как распиливаются вот эти деньги. То есть, на трансфермаркете цены на футболистов все завышенные, их можно купить в два раза дешевле тех цифр. Но мне вот эти распилы не нужные были абсолютно, да я вообще такими вещами не занимаюсь. В этом плане мы были чисты.

«ГЕРКУС ОБИДЕЛСЯ НА МЕНЯ ПОСЛЕ ОДНОГО ИЗ МОИХ ИНТЕРВЬЮ»

– Знакомы ли вы Геркусом?

– Близко я его не знаю, но знакомы. У него заместителем работает Киричек Алексей, который работал у меня. Он нас и познакомил. Я с Геркусом пообщался, поговорили с ним на футбольные темы, о «Локомотиве». Он позитивный человек, ничего плохого я о нём сказать не могу. Немножко, наверное, самоуверен, как и все молодые, но в принципе нормальный менеджер и руководитель. Всякие слухи ходят вокруг него, но я в них не очень верю. В разговоре Илья Леонидович оставил хорошее впечатление. Я вот на финале Кубка России с ним общался в Сочи, в ложу к нему на домашней арене клуба иногда захожу. Иногда Геркус на меня обижается, когда я в интервью встаю не на его сторону, а на сторону Сёмина. В таких случаях Геркус начинает мне выговаривать в духе: «Его поддержишь, а меня – нет».

Он обиделся вот из-за чего на меня. В прошлом сезоне был момент, когда в «Локомотиве» договорились играть с «Амкаром» не на нейтральном поле, а в Москве. В результате получилось так, что оплатили им перелёт, гостиницу и проиграли. Мне спросили: «Вы бы на это пошли?». Ответил: «У меня был точно такой же случай, только он был с Махачкалой. Мы должны были играть на выезде сначала, но у них испортили поле. Играть на этом поле нельзя». Сергей Куликов из РФС на меня вышел и сказал: «Вот в Махачкале сейчас играть нельзя. Вы бы не могли сыграть в Москве?». Я отвечаю: «Почему бы и нет?». А он мне: «Вот Махачкала просит, чтобы вы им оплатили перелёт и гостиницу». На что я говорю: «С какого перепуга я им должен ещё и доплачивать? Они загубили сами свое поле. Пожалуйста, мы готовы играть у нас. Но почему я должен ещё им всё оплачивать?». Куликов сказал мне на это: «Иначе они не согласятся». Ответил: «Если не согласятся это их проблемы. Мы готовы сыграть и на нейтральном поле».

В результате мы просто поменялись кругами. В итоге корреспонденту я сказал, что считаю неправильным оплачивать всё «Амкару».

Не знаю, как Геркус отчитывался за то, что он спонсирует команду соперника. Бюджетом предусмотрено возить чужие команды по Москве? Нет. Второе – такая ситуация наложила отпечаток на психологию футболистов. Он, молодой человек, и понимает это так: «Им оплатили перелёт, гостиницу, значит за результат тоже заплатили. Что я буду тут носиться как угорелый? Мы и так выиграем 1:0». И 1:0 же повели, но два получили.

– За что сейчас, кроме возвращения Сёмина и работы маркетинга, можно поаплодировать Геркусу?

– Очень неплохой получилось последняя селекция, особенно соблюдены параметры цена-качество. Не знаю, что по поводу Хёведеса, но по последним играм он мне нравится. Этот игрок – разумный мужик, который, думаю, может помочь команде. Очень правильно, что взяли Смолова, Крыховяк тоже сильный игрок. Вот тут можно поаплодировать.

Главный минус в его работе состоит в том, что есть напряжённая обстановка между тренерским штабом и спортивной дирекцией клуба. Это бомба замедленного действия, которая взорвётся в самый неподходящий момент. Вот всегда же есть у руководителя возможность уволить подчиненного, который постоянно тебе возражает. Это раздражает руководителя, и иногда ему легче выгнать этого сотрудника и взять себе послушного, чем этого человека воспитывать. Никогда не нужно идти по такой тропинке. Если тебе твой заместитель неудобен, это ещё не значит, что он плохой. То же самое с тренером. Как правило, талантливый человек всегда неудобен. И если у тебя возникнет желание от него избавиться, то ты навредишь своей организации.

Вот Димка Парфёнов тренировал «Тосно». На тот момент владелец «Тосно» мог в раздевалку прийти и озвучить стартовый состав, обрисовать всё вплоть до замен. На что Парфёнов стоял и кивал. Если у Геркуса появится желание избавиться от Сёмина и взять себе карманного тренера, то это отрицательно повлияет на результат.

– Геркус бы уволил Сёмина, если бы Палыч Кубок России в первом сезоне не выиграл?

– Наверное, да.

– Сейчас Сёмина из-за болельщиков просто так не уволишь.

– Вот поэтому когда я Сёмина брал в «Локомотив», то сразу сказал: «Юрий Палыч, потренируешь пару лет, а потом сделаю главным тренером всего клуба, оставив хорошую зарплату. А ты будешь всеми командами руководить». Это идея могла быть воплощена, её и сейчас можно воплотить. Сёмин с этим вариантом согласился. Мы даже создали тренерский совет.

Как нужно сделать всем: руководит тренерским советом спортивный директор, его роль становится очень большой. Он не просто селекцией занимается, а руководит всеми командами. Тренерский совет вместе готовится к сезону, а потом отсматривает каждого футболиста. Вот это всё возглавлял Сёмин, мы даже пару заседаний тренерского совета успели провести.Ему очень нравилась работа, у нас пыль шла до потолка, когда мы дубль отсматривали. Если бы я тогда не ушёл, думаю, мы бы это дело довели до конца. Но, к сожалению, судьба сложилась по-другому.

Может быть, я и сам погорячился. Возможно, надо было попробовать переломить ситуацию. Но я просто устал от того, что мне постоянно говорят «нет». Нахожу инвестора для строительства этой гостиницы, знаю, сколько она будет приносить. На первый этаж хотел перевести детей из нашей школы, общежитие не было приспособлено для жилья. Представляете - академия живёт в шикарном отеле, это же здорово. А там были бы на первом этаже бассейн, тренажёрный зал. И вдруг звонок из РЖД: «Мы эту землю другим людям пообещали». Добился сноса этого недостроенного аквапарка, очистил площадку для гостиницы, а мне говорят, что отеля не будет. После этого я сказал, что больше не буду с ними работать. Но очень хочу, чтобы у Геркуса получилось.

«БРАЗИЛЬЦЫ ИЗ ФАВЕЛ ПРОСТО БЕЗБАШЕННЫЕ»

– Какой самый безумный иностранец, который был при вас «Локомотиве»?

– Вот у нас было два Траоре: один высокий, а другой маленький. Высокий был очень весёлым парнем, хоть и играл плохо. А маленький Траоре был очень вредным, он всё время о зарплате думал. А о футболе – нет.

– А если говорить о тех, кто при вас пришёл?

– Самый шальной трансфер был Шарлес. Мы его взяли случайно. Рашиду Рахимову селекционеры привезли видеокассету, просматривали футболистов. И Рахимов в какой-то момент прокричал: «Да вот же! Вот кто нам нужен». И стоил Шарлес не очень дорого.

В Бразилии культура и люди отличаются от наших. Есть бразильцы интеллигентные, а есть из фавел. Вот парни из фавел абсолютно безбашенные. Шарлес мог ко мне просто подойти и сказать: «Я завтра уезжаю домой». Спрашивал: «Почему?». Отвечал: «А меня в клубе не любят». Его надо любить оказывается.

Или мог внезапно спросить: «А почему он больше меня зарплату получает?». При этом мог сыграть здорово, если ему накрутить хвоста. Бразильцы всё-таки футболисты с рождения.

«СПАХИЧ ЗВОНИЛ СОВЕТУ ДИРЕКТОРОВ И ПРОСИЛ НАКАЗАТЬ МЕНЯ»

– Но есть люди, которые относятся к делу как Шарлес, а есть как Родолфо.

– Руди вообще интересный был парень, очень ответственный и интересный. Я у него даже был в гостях в Бразилии, во время восстановления его от тяжёлый травм. Они восстанавливают у себя дома лучше, чем в России. Поэтому я его отпустил домой. Родолфо умел играть и отдохнуть, умел сам себе построить тренировочный режим.

Меня ещё всегда приятно поражал Марко Баша, на тот момент центральный защитник «Локомотива». Он играл за сборную Черногорию, поражал своим профессионализмом, сам дозировал себе нагрузки. Отыграли матч в воскресенье, в понедельник восстановительный день, во вторник начинаются тренировки. Он всегда тренировался с полной отдачей: во вторник, среду, четверг. А я в пятницу такой один раз подходит к тренеру и говорит: «Я тут что-то потянул, у меня спазм». И только тогда он старается не тренироваться много, так как понимает, что ему нужно передышку дать во время тренировочного процесса, иначе он не сыграет нормально матч. Он сам это понимал. Баша сам себе организовывал себе питание, порой брал тарелку со спагетти без ничего.

Я его спрашиваю: «Как ты это ешь? Это тебе нравится?». А он говорит: «Да, это очень полезно и вкусно». А он ел такую пищу, так как понимал, что для его организма нужны углеводы. Ещё у него особенность была в том, что он мог моментально засыпать. Приехали во Владивосток, он лег на кровать и сразу отключился. Это помогало ему поддерживать форму.

Был ещё такой игрок, который мне мог пригрозить тем, что меня накажет председатель совета директоров. Я говорю о Спахиче, этот футболист был вообще без башни. Однажды прихожу на базу, а мне директор Баковки, женщина, рассказывает, что Спахич в своей комнате разбросал всё: трусы и остальное. Мне она говорит: «Соберите всё в его комнате, уберите, перестирайте одежду, чтобы завтра в его комнате всё сухое и чистое было».

Я его приглашаю и говорю: «Как тебе не стыдно? Она тебе в матери годится». И как дал ему. А он мне мог сказать так: «Я сейчас Липатову позвоню, и ты получишь за то, что меня наказываешь, ругаешь». И он реально ему звонил. Потом мне перезванивал председатель совета директоров со словами: «Что ты там делаешь со Спахичем? На что я отвечал: «Не лезьте сюда, сами разбираюсь». Но я в этом плане разбирался чётко, никому не разрешал соваться не свои дела. А потом мы его заподозрили в сдаче матча. Рашид считал, что Спахич сдал игру с «Химками».

– Это действительно было так?

– Трудно сказать, но похоже на то. Был момент, когда Сенников ошибся в обороне, и он реально мог его подстраховать. Но почему-то взял и просто отвернулся от мяча. Но доказать ничего невозможно.

– Чаще всего все-таки Спахич отдавался игре.

–Он играл в принципе неплохо, но характер у него был отвратительный. В команде же важно, чтобы парень был компанейским, был в коллективе. А это не просто, особенно на сборах. Иногда и драки бывают. Очень тяжело одно и то же делать каждый день.

«АНДРЕЙ ВАВИЛЧЕНКОВ БЫЛ ТАЛАНТЛИВЕЕ ДЗАГОЕВА, НО ЕГО СГУБИЛИ ДЕВОЧКИ И ПИВО»

– Кто был самым талантливым игроком «Локомотива» при вашем руководстве?

– Очень талантливый парень был Андрей Вавилченков. Андрей Талалаев его тренировал, и он может сказать, что по таланту этот игрок был повыше на порядок Алана Дзагоева. Но сколько времени я на него убил, это только мне известно. И по затылку стучал ему в кабинете, что только я с ним не делал. А потом ко мне пришёл его отец, и я понял, что с Андреем ничего не сделаю. Сын – копия отца, такой же безбашенный. Но играл этот парень очень сильно, голевое чутье у него было, отлично передачи он отдавал, шикарно поле видел. Он мог стать игроком высочайшего уровня.

– А что его сгубило?

– Девочки, пиво и так далее. Он же жил в интернате, в нашем клубе там была общеобразовательная школа. И там был случай такой: английский преподавала молодая учительница, она его отругала, а он при всём классе ей говорит: «Что ты со своими претензиями? Может, мы с тобой уединимся где-нибудь?». Она в слезах ко мне пришла после того инцидента. А Андрей мог любой фортель такой выкинуть. В итоге Вавилченков загулял, и так кончился очень талантливый парень.

Ещё крайне талантливым был Ника Пилиев, за него мы очень боролись. Но его сгубили жадность отца и агента.

«ДИНАМО» ПРЕДЛОЖИЛО КОКОРИНУ ЛУЧШИЙ КОНТРАКТ»

– А как именно это происходило?

– За нашей спиной они провели переговоры о том, что Ника уйдёт в ЦСКА. Мы начали Пилиева уговаривать остаться. Отец выдвигал всякие условия, мы с многими из них согласились. Но в итоге мне всё-таки сказали: «Всё, он уходит».

Я мог Пилиева до конца года продержать, имел на это полное право. Ко мне пришли со слезами и говорят: «Ну раз уже так получилось, отпустите его, чтобы на Лигу чемпионов заявить». Отпустили, чтобы не губить парня. В итоге он пропал. Остался бы Ника в «Локомотиве», мог бы заиграть на высоком уровне. Потом отец ко мне приходил с просьбой обратно взять его сына: «Это агент, это не я». На что я ему сказал: «Ты сам своего пацана сгубил». Он рано начал играть, у него грыжа позвоночная открылась, и так он не заиграл. Мы их вместе с Полозом брали на сборы с основной командой. Причём на тот момент Пилиев был сильнее Полоза.

То же самое произошло с Кокориным, его тоже взяли в «Динамо» за нашей спиной. Но если бы не Баранник, я бы Кокорина всё-таки оставил. Он тогда мне сказал: «Мы из-за одного игрока не можем ломать всю систему, которая создана в «Локомотиве» по работе с молодыми футболистами. Мы другим нашим воспитанникам ничего не даём в начале, а ему вдруг дадим. Мы не можем так поступить, потому что тогда поломаем всю систему в клубе».

В этом свой резон был, конечно, потому что когда пришёл отчим Саши, его мать и сам игрок, и мы начали разговаривать с ними о будущем сына. Мне его отец тогда сказал: «Динамо нам даёт гораздо лучший контракт, поэтому мы уходим». Кокорин только закончил школу, и даже в дубле у нас не играл. А у нас ещё при Филатове была создана следующая система: ты заканчиваешь школу, тебя берут на первый сбор, по результатам первого сбора тебя зачисляют в дубль. После зачисления в дубль ты получаешь 30 тысяч рублей. После того как ты становишь основным игроком дубля, тебе дают 5 тысяч долларов. Ты выходишь за основной состав на замены, тебя дают 20 тысяч долларов. А когда ты становишь постоянным основным игроком, получаешь 50 тысяч долларов в месяц. При этом контракт тогда заключался на три года. Больше нельзя давать 18-летним пацанам.

Вот за три года контракта он может начать получать 50 тысяч долларов в месяц, если начнёт прогрессировать. Это прилично для молодого футболиста. Эта система была разработана ещё при Филатове, и я считал её нормальной. Такая схема рассчитана на то, что игрок будет расти. При этой системе было так, что если ты остановился в росте, значит, остановился в зарплате. Такую же схему мы предложили Кокорину. Я даже сказал, что, несмотря на то, что Кокорин ещё не зачислен в дубль, я сейчас дам вам эту тысячу, а потом предложил действовать по системе Филатова. Но они уже решили уходить в «Динамо». Я сказал, что я не могу предложить Саше такие же условия. После этого они сразу ушли.

Но здесь нужно размышлять в каком ключе: «Если игрок ушёл из клуба в другую команду и при этом стал большим футболистом, значит, сделал всё правильно». В итоге Кокорин вырос в большего футболиста. Значит, его тот шаг был оправдан.

– Как относитесь к последней скандальной ситуации с Кокориным и Мамаевым?

– Они совершили чудовищный поступок. Он вообще ни в какие рамки не лезет. Но даже самому большому преступнику всегда дать шанс исправить своё положение. И вот те высказывания людей, которые говорят, что Мамаева с Кокориным надо отлучить от футбола, пожизненно дисквалифицировать, означают, что они не любят в футбол и не играли никогда в эту прекрасную игру. Для Кокорина потеря футбола равносильна расстрелу. Да, их надо наказать. Но в принципе ребята и так уже наказаны. Им нужно дать возможность исправиться и доказать, что они – не потерянные для общества люди. В конце концов, Мамаев с Кокориным – молодые парни, что же мы их гробить то будем?

– То есть, их не надо наказывать уголовным сроком, а чисто морально?

– Здесь будет всё зависеть от того, как сработают правоохранительные органы. В данном случае мы не можем ничего диктовать. Но я, думаю, каждая уголовная статья имеет лазейку снисхождения для людей, которые могут исправиться. В каждой статье есть смягчение. Думаю, надо учесть возраст футболистов, а также что это их первое такое правонарушение. Ребят не надо отлучать их от профессии, а дать им возможность своей игрой доказать, что они в обществе не потерянные люди. Мамаев с Кокориным радуют людей своей игрой. Давайте их накажем общественным мнением, материально, морально. Думаю, они и так уже себя наказали, сидя там в Бутырке.

Я не знаю Мамаева, но знаю Кокорина, который был в системе «Локомотива» семь лет. Знаю, как он пашет, как страдал после разрыва крестов, как мучился. Кокорин хочет играть, а мы его хотим отличить от футбола. Как это так?

– Знаете ли вы, как «Зенит» относится к данной ситуации?

– «Зенит» поступает гораздо мудрее, чем «Краснодар», выдерживая паузу. Может быть, эти стороны придут к примирению. Решение петербургского клуба будет зависеть от развития всей этой ситуации. Но не думаю, что «Зенит» заинтересован в том, чтобы гробить Кокорина как футболиста.

«БАТЯ ПОЛОЗА ТРЕБОВАЛ ВЫДЕЛИТЬ СЫНУ ТРЁХКОМНАТНУЮ КВАРТИРУ В МОСКВЕ ВМЕСТО ОДНУШКИ»

– Какие случаи ещё вспоминаются с нашими талантливыми футболистами?

–Вот мне Нику Пилиева до сих пор жалко. Ему нельзя было уходить из «Локомотива», нам надо было выждать. Нынешней молодёжи сразу всё надо: квартиры, машины, большие зарплаты. Вот Полоз, когда первый контракт получил, сразу ему папа «Феррари» купил. А у него батя – бывший полицейский в отставке. Он однажды меня спросил: «Почему вы моему сыну сняли однокомнатную квартиру в аренду?». Спрашиваю: «А какую в аренду я ему должен снимать квартиру?».

У нас был принцип другой: когда тебя в дубль зачисляют, ты в общаге жить уже не имеешь право. Вот с Миранчуками была тоже такая история. Я был в Марбелье на сборе и разговаривал с Антоном, Алексеем. И я случайно узнал, что они уже игроки основы и живут в общежитии. Я обалдел. Подошёл к Палычу: «Палыч, как так то? Они – уровень сборной России, а до сих пор живут в общежитии».

Футболист должен иметь своё пространство, получать возможность закрыться от всех, он же общественная фигура, а от этого устаёшь. А у них даже собственного туалета нет. А Сёмин мне отвечает: «А я не знал, что они в общежитии живут, об этом надо с Геркусом говорить». Подошёл с Игорем Денисовым поговорить: «Игорь, ты как капитан команды скажи об этом Геркусу, как он приедет. Ни в коем случае нельзя так эту ситуацию оставлять. Надо снять им квартиру». Денисов мне сказал, что он тоже об этом узнал и пообещал на эту тему поговорить с Геркусом. Денисов сходил к Геркусу, а тот говорит: «Да я говорил на эту тему с Миранчуками, но им вроде как нравится жить в общежитии». Но в итоге сняли им квартиру.

У нас ситуация с Беляевым была. Он жил в Мытищах в доме без удобств, оттуда ездил на тренировки. Я ему говорю: «Макс, ты понимаешь, что это тебе мешает работать. Давай мы тебе снимем у черкизовской арены квартиру, будет жить, и тебе удобно будет». Он мне отвечает: «У меня там родители и две сестры. Они, значит, будут свинячь их условиях жить в Мытищах, а я - жировать в Москве?». Это тоже позиция, пришлось снимать ему трёхкомнатную квартиру в Москве, чтобы он там с семьей жил.

А вот отец Полоза прям требовал снять трёхкомнатную квартиру, так как они, его родители, иногда собираются приезжать к сыну в гости. Так у него зарплата пока меньше, чем аренда квартиры в Москве. Он купил сыну поддержанный «Ферарри», и тот на ней рассекал по черкизовской территории. Я говорил его отцу:«Вы что делаете с пацаном? Зачем вы молодого парня портите?».

С Камболовым то же самое началось, дали ему контракт и сразу начались осетинские пироги. Отъел себе огромное брюхо.

– Камболов в итоге заиграл…

– Знаешь, сколько это трудов стоило мне и Сёмину? Чего мы только с ним не делали. Смеялись на базе над ним: «Что ты с животом таким?». А потом я смотрю на него, как приехал в Турцию, и увидел его на сборе в «Рубине». Камболов, смотрю, прям сухим стал. Говорю ему: «Ты пироги, наверное, не ешь?». Отвечает: «Да держусь, куда деваться». Он в «Рубине» повзрослел и всё понял.

– В российском футболе много договорняков?

– Мне сложно судить, есть ли в российском футболе договорняки, и сколько их.

«СЕЙЧАС НИ ОДИН КЛУБ РОССИИ НЕ ВЫЙДЕТ В ФИНАНСОВЫЙ ПЛЮС»

– А «Локомотиву» никогда не предлагали?

– Нет. Такого у нас не было никогда. На самом деле это всё очень трудно сделать. Вот случаи по стимулированию других команд у нас случались. С «Локомотивом» никогда такого не было. Хотя я тоже не думаю, что стимулирование это правильно. Тема с договорниками в России больше раздута, нежели есть на самом деле.

– Когда «Локомотив» выйдет в финансовый плюс?

– В финансовый плюс сейчас ни один клуб России не выйдет, для этого надо сделать капитальную реформу. Вот Россия перешла из социализма в капитализм. А в вот футбол у нас остался в социализме. Клубы ничем не владеют, у «Зенита» ничего нет за душой. Как может существовать такое предприятие? Сколько даст «Газпром», столько и даст. У нас осталось чисто социалистическая система в футболе. Вот есть «Амкар», сделайте так: зарегистрируйте сначала клуб, а потом отдайте ему ликвидные объекты: ресторан, театр, которые принадлежат правительству Пермского края.

Таким образом, клуб будет развиваться.Тогда они не смогут ни быть рентабельными. Тогда у нас не будет «Тосно», «Амкара». Такая система позволит нам оставаться на плаву. То, что сейчас Федун предлагает, это фасад. Это ничего не решает. А надо начинаться с фундамента… Вот я говорил Якунину о своём четырёхлетнем проекте, что за четыре года у нас будет 2-2,5 миллиардов рублей, то есть на тот момент около 60 миллионов евро. Это уже клуб, который не пропадёт, даже если его прекратят спонсирование. Он может и упадёт в Первую лигу, но существование продолжит. И я ему говорю: «Я из Первой лиги всё равно поднимусь, потому что мне есть на что жить на черкизовской площадке».

Вот смешно, как сейчас в России фэйер-плей считают, это же всё откровенная липа. Там же считать ничего.

Автор статьи: Алексей Дубровин