В «АЛКМАРЕ» ЖДАЛИ АДВОКАТА И… «ГАЗПРОМ»!

– О, какие гости! – улыбчивый и подвижный Дик вскакивает из-за стола своего офиса на стадионе в Алкмаре и жмет руку корреспонденту «Советского спорта». – Что нового в России? Как там любимый «Зенит»? Как погода?

Первые минуты нашей теплой встречи в роли журналиста скорее выступает Адвокат. Но, немного удовлетворив информационный голод, Дик меняет роль: «Давайте-ка я покажу вам стадион. Он очень уютный и симпатичный».

Адвокат берет в руки увесистую связку ключей, и мы отправляемся на небольшую экскурсию по «АЗ-Штадион». Уют и многофункциональность арены поражают – прижимистые голландцы умудрились с легкостью уместить на стадионе не только два ресторана, бар, но и магазин клубной атрибутики. Дик в «Алкмаре» всего неделю и немного путается в этажах и дверях, но ему явно по душе, после полугодичного перерыва, возвращение в бурную клубную жизнь. Да и инфраструктура действующего чемпиона Голландии на порядок выше, чем у любого из российских.

– Это пока, – возражает мне Адвокат. – Вот когда «Зенит» закончит строительство «Газпром-Арены», европейцы будут разевать рот от восторга, как вы сейчас!

– Кстати, о «Газпроме», – Дик открывает дверь кабинета на первом этаже. – Сейчас я вам покажу, какими подарками меня встретили в «Алкмаре»…

Адвокат достает из ящика своего стола красно-белую майку голландского чемпиона, на которой на месте названия обанкротившегося недавно банка красуется надпись «Gazprom».

– «Алкмар» переживает не лучшие времена. Мы потеряли титульного спонсора, зимой придется забыть об усилении состава. Вот руководство клуба то ли в шутку, то ли всерьез понадеялось, что вместе со мной в клуб придет и крупнейшая российская компания. Неподалеку от Алкмара «Газпром» развернул свой бизнес на побережье, поэтому надежды клуба небеспочвенны. Но пока дальше шутки дело не пошло.

«КАК Я ПОНЯЛ, ЧТО МНЕ РАНО НА ПЕНСИЮ»

Изучив все закоулки «АЗ-Штадиона», мы, наконец, усаживаемся в баре, предназначенном исключительно для футболистов «Алкмара». Он ничем не отличается от любого другого паба, разве что простому смертному сюда хода нет. Адвокат заказывает себе чай, я включаю диктофон…

– Дик, в ваши годы тренеры все больше выбирают местом работы национальные сборные или уходят на пенсию. Что вас заставило снова броситься в омут клубного футбола?

– Когда я покидал «Зенит», то рассуждал, как вы сейчас: пришла пора существенно сократить «дозу» футбола в своей жизни и переключиться на другие вещи, не менее важные – семью, близких… Но потом понял, что пока не могу жить иначе.

Недавно в Голландии умер известный певец, и по телевизору показали документальный фильм о его последних днях – он сидел в инвалидном кресле посреди дома для престарелых, и только его глаза двигались то вправо, то влево, провожая взглядом хлопочущих докторов. Эти кадры и заставили меня задуматься: «Эй! Слишком рано мне заниматься «чем-то еще». У меня достаточно энергии, чтобы еще поработать в футболе. И если есть возможность, надо продолжать!». К счастью, скоро появился вариант с «Алкмаром», который представляют очень приятные и целеустремленные люди. С федерацией футбола Бельгии тоже была устная договоренность, что до старта нового отборочного цикла я оставляю за собой право поработать в клубе. Так что бельгийцы пошли мне навстречу.

– Вы выглядите очень бодрым и энергичным по сравнению с последним годом работы в «Зените»…

– В Санкт-Петербурге я три года прожил в одиночку, без семьи. Каждый новый день начинался и заканчивался по одному сценарию: я просыпался в отеле в центре города, завтракал, садился в машину с телохранителем, ехал в клуб, работал, потом возвращался в отель. Иногда мог немного прогуляться по центру. И все. Здесь, в Голландии, я каждый день возвращаюсь после работы домой, к семье. И это, конечно, не может не добавлять душевных сил. Когда весной президент «Зенита» Дюков сказал мне, что клуб хочет продлить со мной контракт еще на два года, я ответил, что это невозможно – я ведь к тому моменту уже почти три года был вдали от родных, в плотном графике. Дюков несколько раз потом переспрашивал, не передумал ли я, убеждал остаться. Такое отношение не может не подкупать. Но я был вынужден сказать, что ухожу в конце года.

«ПОЧЕМУ «ЗЕНИТ» ЗИМОЙ НЕ КУПИЛ ИГРОКОВ»

– В чем была главная ошибка Адвоката?

– Я готов говорить откровенно практически обо всем. Все совершают ошибки, и я — не исключение. Но убежден, что просчет допустило и руководство «Зенита», не прислушавшись вовремя к моему совету и не купив необходимых игроков.

– Мне кажется, вы ошиблись, оставшись еще на один сезон, хотя в душе уже понимали: предстоящий год станет для вас последним в «Зените».

– О своем решении покинуть клуб я сообщил в мае, а нужных игроков мне не купили в январе. Считаю, что необходимость в покупках именно зимой была очевидна. Клуб лишился Аршавина, Тимощук в последние полгода своего пребывания в «Зените» уже мыслями был в «Баварии», Погребняк тоже изъявлял желание уйти. А я считаю, если игрок надумал менять клуб, своей нынешней команде он уже не помощник.

– А был ли «Зенит» готов тратить, не продав всех, кого нужно?

– Конечно! Зимой руководство сообщило мне, что на трансферы выделено 25 миллионов евро. Но при мне клуб не потратил и половины из этой суммы, из чего я делаю вывод, что в тот момент трансферную политику в «Зените» доверили уже не главному тренеру, а кому-то другому. Кому? Догадайтесь сами. Думаю, эти же люди и «помогли» меня уволить. Кое-кто из игроков тоже участвовал.

– Доработай вы в Санкт-Петербурге до конца сезона, «Зенит» смог бы финишировать выше третьего места в чемпионате?

– Думаю, нет. Многое было упущено в первый отрезок сезона. Но зато я на сто процентов уверен в том, что «Зенит» до сих пор продолжал бы борьбу в еврокубках. Хотя ни в чем не хочу упрекать Давыдова. Третье место по итогам чемпионата – хороший результат для тренера, который еще вчера руководил дублем. Он классно доработал сезон.

«ПОЧЕМУ ВОЗНИК КОНФЛИКТ С КОРНЕЕВЫМ»

– Дик, как-то еще в бытность тренером «Зенита» вы пообещали: «Когда уйду из клуба, скажу, почему отказался от услуг Пюйгренье». Теперь скажете?

– А почему нет? Все очень просто – Себастьен оказался хорошим парнем, но, к сожалению, неважным защитником. Форварды его легко проходили, Пюйгренье не хватало мобильности.

– Ваш селекционный просчет?

– Моей ошибкой было то, что я дал добро на его покупку. Я просил купить не Пюйгренье, а хорошего центрального защитника. Клуб подыскал кандидатуру, а я — ее одобрил. Проблема заключается в том, что нам, тренерам, зачастую не хватает времени, чтобы как следует отсмотреть потенциального новичка. Вот и приходится верить не собственным впечатлениям, а видеонарезкам, которые часто содержат самые удачные эпизоды с участием игрока, а все его

минусы оставляют за скобками. Или агентам, которые преследуют корыстные цели. Так случилось и с Пюйгренье.

– Что же такого «криминального» обещал рассказать о покупке несчастного француза Игорь Корнеев во время вашего с ним летнего конфликта?

– До сих пор не имею ни малейшего понятия! Вообще, самое скверное, что может сказать один человек о другом: «Я знаю о нем кое-что, от чего вам всем станет дурно!». Сказать «А», но так и не сказать «Б»! В этом случае в дело включается воображение, и каждый может напредставлять себе бог знает что. Я считаю так – сподобился на откровение, будь откровенен до конца. Корнеев обязан был отстоять свою точку зрения, но не сделал этого.

– Откуда у вас с Игорем вообще возникла эта конфронтация, на какой почве?

– Думаю, как раз из-за моей откровенности и прямолинейности. Когда руководство «Зенита» принимало решение взять Корнеева спортивным директором, я в присутствии Игоря попросил Дюкова не делать этого.

– Почему?

– Изначально именно я рекомендовал Корнеева на должность спортивного директора – Игорь прекрасно понимает игру, знает много иностранных языков и при этом сам — русский. К тому же был игроком – это большое преимущество в работе спортивного директора. Но когда я спросил Корнеева: «Игорь, кем бы ты хотел быть в принципе?», он, ни секунды не раздумывая, ответил мне: «Тренером». А это уже никуда не годится, потому что работа спортивного директора — такое же серьезное дело, как и тренерское ремесло. Ей необходимо посвятить всю карьеру, а не один-два года, как, видимо, собирался сделать Игорь. Поэтому я и порекомендовал Дюкову: «Либо берите Корнеева тренером, либо не берите вообще». Но, к сожалению, в тот момент руководство «Зенита» прислушивалось ко мне не столь внимательно, как в начале нашего сотрудничества.

– Думаю, с вашей позицией не согласятся в «Спартаке», где Валерий Карпин удачно совмещает тренерство и работу гендиректором клуба…

– Согласен, успехи Карпина впечатляют. Но он в первую очередь является гендиректором, а уже потом тренером. Работа футбольного функционера для клуба куда важнее тренерской, потому что тренеры приходят и уходят, а технический директор работает в клубе долгие годы, определяя стратегию его развития.

«СЕБЕ НА СМЕНУ РЕКОМЕНДОВАЛ ГЕРЕТСА»

– Как произошло расставание «Зенита» с вами?

– После матча с «Томью» (0:2. – Прим. ред.) поздно вечером мне позвонил Александр Дюков и сказал, что совет директоров решил приостановить мою работу в клубе. Я ответил: если так будет лучше для «Зенита», я согласен». Вот и все.

– «Зенит» не ставил перед вами условий, когда выплачивал причитавшийся по контракту остаток денег, – мол, Адвокат ни при каких условиях не должен возглавлять в будущем ни один другой российский клуб?

– Нет. Интересно, как вы себе это представляете? Да и потом я сам ни при каких обстоятельствах не буду работать в другом российском клубе. «Зенит» – моя команда, она в моем сердце навсегда. Я не могу предать питерских болельщиков, которые всегда были преданы мне.

– Скучаете по «Зениту»?

– Не могу сказать, что скучаю по российским стадионам. С ними у вас беда. А вот команда и болельщики у «Зенита» шикарные. Я никогда не забуду, как меня провожали в аэропорту и потом, на стадионе после матча с «Насьоналом». Это было невероятно! Команда только что сенсационно вылетела из еврокубков, на улице — мерзкая погода, но болельщики остались на трибунах меня проводить! Кстати, у меня дома есть видеозапись этих проводов. Обязательно как-нибудь пересмотрю ее еще раз – это один из самых трогательных моментов моей спортивной карьеры.

– Какие еще памятные вещи взяли с собой?

– Множество книг о Санкт-Петербурге, из которых самая большая и самая ценная – на английском языке от господина Путина! Дома она стоит на самом видном месте. Еще я привез большие часы со своим изображением в генеральском мундире и на коне.

– А с базы в Удельной что захватили?

– Ничего. Правда, часто надеваю строгий выходной костюм из тех, что «Зениту» поставляет один из спонсоров.

Вот до сих пор немного жалею о том, что, когда покидал Питер, толком не попрощался с тренером хоккейного СКА. Вечером перед моим отлетом Барри Смит позвонил, но я не слышал звонка, а потом забыл перезвонить. Смит – отличный мужик, мы часто встречались с ним и Кором Потом в отеле, я ходил на матчи СКА, он был на «Зените». Увы, так.

– Когда вы объявили о своем уходе из «Зенита» в конце сезона, то сказали, что рекомендовали клубу своего преемника. О ком тогда шла речь?

– Об Эрике Геретсе.

– Почему именно он?

– Это очевидно! Геретс – весьма опытный и очень успешный специалист. Он побеждал с ПСВ, «Галатасараем», «Брюгге», «Льерсом». Едва не нарушил с «Марселем» гегемонию «Лиона» во Франции. Эрик знает много языков и легко учит новые. Он отлично ориентируется в футбольном мире, иначе бы не смог сделать чемпионами команды из совершенно непохожих друг на друга чемпионатов. До сих пор не понимаю, почему руководство «Зенита» не прислушалось к моим рекомендациям. Но тут я не в обиде. И желаю Лучано Спаллетти добиться с «Зенитом» больших успехов.

Лисин А.

Продолжение