В Уэльсе до сих пор помнят крылатую фразу Евсеева, хотя, наверное, и не вполне понимают ее смысла. Сегодня, правда, этот игрок далек от сборной, хотя, возможно, способен был бы ей помочь. Однако переход из «Локомотива» в потерявшее место в премьер-лиге «Торпедо» скрыл футболиста от глаз тренеров сборной. С Вадимом Евсеевым беседуют Алексей Андронов и Александр Шмурнов.

- Вадим, вы выигрывали золотые медали и в «Спартаке», и в «Локомотиве», став наряду с Яновским, Бузникиным и Игнашевичем игроком уникальным для нашего чемпионата. Как часто вы вспоминаете свои титулы?

- Почти не вспоминаю, ведь главное - играть сегодня и завтра. Так складывается моя жизнь, что я вынужден и стараюсь жить сегодняшним днем. Раньше, когда я был молодым, количество титулов было важным, но сейчас я изменился.

- Многие с сожалением говорят о вас и о повороте вашей карьеры: такой титулованный игрок - и оказался в первом дивизионе.

- Для меня эта тема остается болезненной до сих пор. Я не ожидал, что «Локомотив» так со мной поступит. То, что случилось этой зимой, можно назвать самым большим разочарованием в моей карьере.

- Разочарований и радостей в карьере спортсмена всегда хватает.

- Когда я был в «Спартаке», меня все устраивало, хотя были и трудные моменты.
"Когда переходишь в другой клуб, волей-неволей за него тоже начинаешь болеть и переживать, но спартаковское остается"
Когда перешел в «Локомотив», тоже никаких глобальных проблем не было. Эта первая.

- Переход из «Спартака» в «Локомотив» не оставил подобного болезненного следа? Ведь тогда «Спартак» все же был маркой, а «Локомотив» только набирал ход, извините за каламбур.

- Нет, потому что это было мое решение. Романцев меня был готов оставить в команде, но я хотел постоянно играть в основном составе и правильно сделал, что ушел.

- По-вашему, как долго вас будет тревожить нынешняя ситуация, как быстро время затягивает такие раны?

- Думаю, какое-то время еще должно пройти. Я не просто перешел в другую команду, я вынужден был искать место работы. При этом раньше я был игроком премьер-лиги, а теперь играю в первом дивизионе.

- Для вас это так важно: первая лига, высшая лига?

- Безусловно, важно.

- Как вы сейчас смотрите на игры «Локомотива»?

- Просто приезжаю как болельщик.

- Вы болельщик «Локомотива»?

- Да, а что тут необычного? Правда, недавно был на кубковом матче «Спартак» - «Локомотив», если честно, не знал, за кого болеть.

- Спартаковское в вас берет свое?

- Да, и по большому счету оно никуда не исчезало. Я ведь с детства болел за «Спартак». Когда переходишь в другой клуб, волей-неволей за него тоже начинаешь болеть и переживать, но спартаковское остается.

- Вы потомственный «спартач»?

- Да, у меня и отец, и брат болеют за «Спартак», благодаря им я тоже стал болельщиком.

- Когда едешь мимо дома, в котором раньше жил, почти инстинктивно смотришь на свои окна. Нет ли у вас подобных чувств к «Локомотиву»?

- Есть. Я и сейчас частенько заезжаю в клуб, на стадион. «Локомотив» меня раскрыл как личность, и я благодарен Юрию Семину, потому что именно этот тренер дал мне возможность прогрессировать.

- Что случилось в ваших отношениях с Анатолием Бышовцем или чего не случилось?

- У меня ничего не случилось. Я поехал на первый сбор с командой. Первую неделю тренировался, потом ребята начали болеть, то ли это был грипп, то ли что-то другое; я тоже заболел и всю неделю не тренировался. Приехали в Москву, прошло еще несколько тренировок, я с Бышовцем не разговаривал. И вдруг после одной из товарищеских игр он меня вызвал и сказал, что строит новую команду и меня в ней не видит.

- Как вы отреагировали?

- Была минутная пауза, и я был в полном замешательстве. Он сказал, что я могу остаться в Москве или ехать тренироваться с дублем. Я не собирался (и не собираюсь пока) завязывать с футболом, поэтому поехал с дублем готовиться к сезону.

- В какой момент возник торпедовский вариант?

- Когда приехали на сбор в Турцию, мне позвонили из «Торпедо», а чуть позже я встретился с Георгием Ярцевым. Были тогда и другие предложения и встречи.

- Что повлияло на ваш выбор?

- Наш разговор с Бышовцем произошел 30 января, и уже поздно было искать иностранный вариант. А из российских я выбрал «Торпедо» почти без колебаний. Это было чисто человеческое решение - из-за Ярцева, из-за того, что у него произошло в семье. Он для меня очень многое сделал, в 1996 году и в основной состав «Спартака» привлек, и в сборную взял. Сейчас же мне было непросто, ему еще сложнее, и это стало главной причиной моего решения.

- Все-таки вам хотелось бы разобраться в сути конфликта с Бышовцем? Поговаривают, что вы, как человек с обостренным чувством справедливости, могли стать катализатором гипотетического конфликта между Бышовцем и Семиным.

- Возможно. Он человек очень умный и мог далеко просчитать.

- А вы подобные ситуации не просчитываете?

- Все, кто меня знает, скажут вам, что я всегда говорю правду в лицо и никогда - за спиной. Видимо, Бышовцу это мое качество сразу не понравилось. На первой же тренировке он мне сказал, что резать правду-матку не всегда правильно. Но я такой человек и жить по-другому не считаю возможным. Я могу признавать свои ошибки и не боюсь смотреть правде в глаза. И не жалею о своих поступках. И хотя я разочарован, конечно, уходом из «Локомотива», я не собираюсь долго переживать. У меня в жизни все хорошо, и я доволен, что сейчас играю за «Торпедо».

- Повлияли ли на ваш выбор и другие факторы помимо личных отношений с Ярцевым и желания поддержать его?

- Конечно. Во-первых, мне хотелось остаться в Москве. Во-вторых, и это, наверное, особенно важно, я выбирал команду, близкую мне по игре. Я переходил, когда в «Торпедо» еще оставались лидеры - Константин Зырянов, Сергей Будылин.
"Хочу купить недвижимость в родном городе Мытищи, открыть бар и наливать людям пиво"
Когда они все-таки ушли, мне и всей команде стало тяжелее. Мы пытаемся исправить это положение. У меня контракт на два года, и моя первоочередная задача - вместе с командой вернуться в премьер-лигу, а дальше посмотрим.

- Вы уже успели понять, что такое первый дивизион?

- Ничего особенно нового я не увидел. Много перелетов, значительно больше, чем в премьер-лиге. По судейству, о котором ходят какие-то страшные легенды, никаких откровений. Только один раз у «Торпедо» были претензии - в матче с «Шинником».

- Не было ли ощущения в каком-нибудь городе, что вы попали в переплет, что здесь все подстроено против вас?

- Нет, ничего такого мы не видели. И вовсе нет ощущения, что лига как-то настроена против московской команды, о чем иногда пишут. Мы пока сыграли только половину первого круга, и трудно объективно оценить ситуацию в турнирной таблице, но мы чувствуем себя нормально. И тренер нам после каждой игры напоминает о нашей первостепенной задаче, требуя, чтобы мы не расслаблялись. В общем, есть ощущение, что все идет по плану.

- Про ярославский «Шинник» говорят, что, если его сейчас запустить в премьер-лигу, он не будет в ней последним.

- Правильно говорят. Мы играли с «Шинником» и не могли не заметить, что у команды есть свой почерк и она показывает свою игру.

- Вернемся чуть назад, к памятным матчам с Уэльсом за путевку на чемпионат Европы. О вашей крылатой фразе, сказанной после ответного победного матча, долго будут помнить в России. Наверное, в Уэльсе тоже, хотя вряд ли валлийцы могли разобрать смысл сказанного.

- Думаю, все-таки они его поняли. В конце концов, почему это мы должны были учить их язык? Вот, думаю, пусть они выучат русский.

- Этот эпизод остался в памяти скорее как комичный. А в первой игре у вас был жесткий конфликт с Гиггзом. Он остался в памяти или забыт?

- Уже давно об этом не вспоминаю. У меня было слишком много матчей и, наверное, немало конфликтов, чтобы один из них помнить так долго.

- Для вас есть разница между играми за сборную и за клуб?

- Конечно. Но только накануне, пока готовишься и настраиваешься. А когда выходишь на поле, ты уже не думаешь, за кого играешь. Просто выполняешь необходимые действия и поставленные перед тобой задачи.

- Но не может же не быть важным, против кого ты играешь?

- Да, безусловно, от соперника многое зависит. Легче играть против сильных соперников, чем против слабых. Раз уж мы говорим о сборной, вот сейчас у нас сильная и ровная группа. Англия, Хорватия - это понятно, но и Израиль в последних отборочных циклах показал, что это серьезный соперник, и Македония - вовсе не мальчики для битья. Мы, помню, играли с «Локомотивом» отборочный матч Лиги чемпионов в Македонии и сполна ощутили, как там публика умеет встречать гостей и как бьются игроки. Очень трудно будет выйти из такой группы, но и очень приятно.

- Говорят еще, что, побеждая слабого, можно только потерять репутацию, но никак не прибавить к ней, а в поединке с сильным даже поражение способно возвысить.

- Конечно. И вообще, приятнее играть против того, кто сам творит и тебе позволяет. Слабые ведь, зная, что они слабые, скорее будут разрушать твою игру.

- Понятно, почему вам так не хотелось в первый дивизион. Скажите, а кто из сильных соперников произвел на вас наибольшее впечатление, против кого, следуя вашему тезису, было приятнее всего играть?

- Наверное, против испанских грандов. В «Реале» запомнились Зидан, Фигу, Рауль, а в «Барселоне» никого нельзя было выделить, настолько здорово играла вся команда. Хорошо помню матч, когда мы с «Локомотивом» проиграли «Барсе» 1:3 в Москве. Играли на очень плохом поле, но это нам не давало никакого преимущества. Мы все равно не видели мяча все 90 минут, так они его здорово контролировали.

- Вы дважды участвовали в «золотых матчах» чемпионата России и оба раза побеждали. У вас сохранился рецепт?

- Нет. Да его и не было. Понятно, что и те и другие очень хотели выиграть, в таких матчах не может быть иначе. И у нас, и у соперников были мастера и хорошие тренеры. Думаю, это стечение обстоятельств.

- Сравните ощущения перед игрой в Петербурге между «Спартаком» и «Аланией» и в Москве, когда «Локомотив» обыграл ЦСКА.

- В первой игре в 1996-м я очень нервничал, а через шесть лет, отлично помню, и у меня, и у всей команды было ощущение спокойствия и уверенности. И тренерам даже не приходилось команду настраивать.

- Вы считаете справедливым такой способ определения чемпиона?

- Да, абсолютно. Если команды набрали одинаковое количество очков в чемпионате, необходимо играть "золотой матч".

- Но ведь тогда весь труд, все старания целого сезона могут быть перечеркнуты, допустим, одной судейской ошибкой. Например, вспомним упомянутый уже матч «Спартака» с «Локомотивом»: вся страна видела, что был гол, а судья не видел.

- Да, но решающая ошибка может случиться как в «золотом матче», так и в матче чемпионата.

- Скажите, о чем вы мечтаете?

- Хочу купить недвижимость в родном городе Мытищи, открыть бар и наливать людям пиво.

- Серьезный план! А всякие там глупости вроде выхода с «Торпедо» в премьер-лигу.

- Это не мечта, это просто рабочий план.

- Кстати, о Мытищах. Помнится, ходили слухи о том, что вы чуть ли не собираетесь стать мэром города.

- После того матча в Уэльсе, когда у меня чуть ли не каждый день брали интервью, я как-то обмолвился - в шутку, разумеется, - что мечтаю улучшить жизнь в своем городе. Мэр, надо сказать, тогда обиделся, не принял это за шутку. Серьезность, кстати, в моих словах тоже была: я действительно очень хочу, чтобы город преобразился. И, кажется, это происходит. В последние годы в Мытищах стало гораздо чище и уютнее. Может быть, есть в том и моя заслуга.