У Руслана Пименова получилась короткая, но насыщенная футбольная жизнь. Его называли баловнем судьбы: дебют в «Локо» в 17 лет, Лига чемпионов, две золотых, три серебряных медали, два Кубка России, Суперкубок, участие в чемпионате мира-2002. Всех перечисленных достижений, которыми может похвастать редкий российский футболист, он добился уже к 23 годам. Но на этом практически отрубило — с тех пор в актив он смог записать лишь один сезон в «Динамо». Как так получилось? Мы вспомнили с Пименовым всю его невероятную карьеру.

Оборонялся у чужих ворот

— Руслан, вы же начинали в «Торпедо». Почему вдруг оказались в «Локомотиве»?

— Да, я был настоящим патриотом черно-белых цветов. Нас воспитывали в торпедовской школе так, что, например, красный цвет надеть было немыслимо. Как и в «Динамо». Но к моменту моего выпуска «Торпедо» в своем настоящем виде перестало существовать, развалившись на две части — зиловскую и лужниковскую. Я оказался на перепутье. Как раз в Москве начались Всемирные юношеские игры, собралась неплохая сборная, мы выиграли тот турнир. При этом по ходу соревнований я переквалифицировался в нападающие, хотя до этого всю жизнь был опорником. И не самым плохим, если вызывали в юношескую сборную ребят на два года старше меня — 1979 года рождения. Был с отбором, объемом, хорошим первым пасом. Но на Юношеских играх наш форвард Гамлет Сиукаев получил жуткую травму — перелом ноги со смещением. Мы к нему всей командой ездили в Боткинскую больницу. А тренерский штаб увидел меня в качестве замены в нападении. Все матчи посещал Юрий Семин, он и предложил мне и еще трем-четверым ребятам из той сборной перебраться в «Локомотив». Были предложения также от «Спартака» и «Динамо», но выбрал железнодорожников.

— Почему?

— Потому что Юрий Палыч всегда славился тем, что любит и умеет доверять молодежи. Поскольку на турнире он меня видел в атаке, то и брал нападающим. В дубле поначалу ставили на острие, а я постоянно спорил. Все-таки я не Павлюченко или Кержаков, у которых нюх на голевые ситуации. Мне не удавалось предугадывать, куда отскочит мяч в штрафной. Зато мог отдать голевую передачу, от нее удовольствия получал даже больше, чем от забитого мяча.

— Семин говорил, что вы даете динамику.

— Верно. Все-таки натуру опорника никуда не спрячешь, я любил обороняться, но вынужденно делал это не у своих ворот, а у чужих. Прессинговал сразу четверых защитников, не давал им житья, объем давал фантастический. А вот с голами дела обстояли не очень. Успокаивало только то, что постоянно отличался в дерби. Забивал всем московским клубам — «Спартаку», ЦСКА, «Локомотиву», «Динамо», «Торпедо».

Мне бы так по шапке надавали!

— Но вернемся к началу — дублю железнодорожников.

— За первые полгода, действуя на острие, я не забил ни одного мяча. Спросил, помнится: ну что, похож я на чистого форварда? За словом в карман никогда не лез, любил подискутировать. Передвиньте поглубже, просил. Ок, отодвинули чуть назад, за следующие полгода 6-8 голов забил. Стали подтягивать к основе, в 17 лет дебютировал за первую команду. Дальше пошло-поехало: чемпионства, Кубки, Лига чемпионов. Матчи с «Реалом», «Барсой», «Ромой», «Боруссией», «Арсеналом» помню поминутно. При жеребьевке мечтал, чтобы достались соперники посильнее — это же память на всю жизнь. Так интересно!

— Кто был заводилой в той команде? Лоськов?

— Он-то как раз был молчуном. Но выделять никого не стану, тот «Локомотив» был силен коллективом. Идеальный сплав молодости и опыта. Мое время — с 1999 по 2005 год — это самое золотое время для клуба.

— Почему вас в итоге сослали в дубль?

— Эта тема не для прессы. Личное между мной и руководителями.

— Контрактные вопросы?

— Нет, конечно. О деньгах тогда вообще речи не заходило. Вообще могу сказать только слова благодарности президенту, контракт у меня был достойный.

— Говорили, что Филатову не понравился ваш смех в самолете после поражения.

— Да, якобы мы летели из Краснодара, он повернулся и увидел мою улыбку. Но это все ерунда. Да, я всегда был веселым парнем, однако меру знал. У нас ведь была дедовщина в хорошем смысле этого слова. Даже нельзя представить, что Лоськов, Чугайнов, Черевченко, Овчинников сидят мрачные, а я смеюсь. Да они бы мне так по шапке надавали! Нет, такого не было. Скажу одно, закрывая тему: возникло недопонимание, которое переросло в принципиальность со стороны руководителя. Кто-то ему мог что-то наговорить обо мне. Слышал, например, судачили, мол, у меня проблемы с алкоголем имелись. Вот только не знали, видимо, что алкоголь запрещен при моей тахикардии. Мне же потом операцию на сердце делали, когда в «Метце» выступал. Но оправдываться я не считал нужным.

— Семин за вас не заступился?

— А смысл? Футболист — винтик. Один убираем, другой на его место ставим. Незаменимых нет. При этом у меня ни на кого не осталось обид.

— Палычу сейчас пришлось покинуть «Локо». Ваша реакция?

— Так с легендами не расстаются. За него говорило все — результаты, игра команды, футболисты прибавляли в цене. Пусть олдскульный стиль, но он работает. Те же Миранчуки, Баринов здорово прибавляли. Конечно, я понимаю болельщиков, которые негодуют. Мы с Палычем виделись на его пока что последнем матче — в Ростове. Тепло пообщались и до начала встречи, и после ее окончания. Естественно, после победы, выведшей «Локомотив» на второе место, у него было отличное настроение. Но выяснилось, что даже в таком положении с тренером могут расстаться. Желаю Семину побыстрее найти амбициозную команду. Будет интересно наблюдать за его работой.

— Марко Николичу трудно будет справиться с давлением?

— Не думаю. Он же знает, куда приехал, должен быть готов. Считаю, что сербскому тренеру повезло — принял команду в отличном состоянии, располагает прекрасным подбором исполнителей. Многие тренеры о таком могут только мечтать.

«Рано меня хороните»

— Но вернемся к вашей карьере. Какие-то ошибки допускали по молодости?

— Не считаю, что с моей стороны были какие-то ошибки. А в карьере мне помешали еще и травмы — семь серьезных операций. Я уж не считаю переломы носа. Совал голову в каждый стык, пытался показать, кто в доме хозяин.

— После «Локомотива» вы отправились в «Метц».

— Расскажу предысторию. Открываю как-то газету и вижу новость: «У Пименова два варианта продолжения карьеры: «Терек» и «Кайрат». Первая российская лига, Казахстан... Погодите, думаю, вы куда, не торопитесь меня хоронить. Я ведь только-только в Лиге чемпионов играл, на чемпионате мира. Позвонил Валерию Газзаеву, попросился в ЦСКА. С громадным уважением отношусь к Валерию Георгиевичу, он дал дорогу многим молодым футболистам. У нас были отличные взаимоотношения в сборной, я чувствовал доверие, понимал, что от меня хотят, выполнял все требования. Буквально на следующий день после этого разговора раздается звонок из «Локомотива» — большая редкость по тем временам. Собирайся в «Метц», говорят. А я даже слушать не хочу, уверенный, что одной ногой в ЦСКА. Газзаев обещал, что попытается забрать, а у него слова никогда не расходились с делом. Но тут коса нашла на камень — меня не отпустили к армейцам. Очень жаль, уверен, что у Газзаева раскрылся бы по максимуму. Но пришлось ехать во Францию.

— Каково было в «Метце»?

— Говорят о том, что почти не играл, но никто не знает, что первые три месяца я ждал, пока сделают рабочую визу. А там до конца аренды оставалось два месяца, провел три матча. Но вообще во Франции, конечно, другой чемпионат. Гораздо быстрее. Стоя на месте у нас техника хорошая, а вот на скорости до французов очень далеко. Я же приехал после большой паузы в «Локомотиве», не готовым физически. Тренером тогда был Жан Фернандес — первый наставник Зидана. Он на меня посмотрел на одной тренировке и говорит: а ты не нападающий. Я согласился. И меня определили на правый фланг полузащиты. Там свой объем давал. В итоге приглянулся «Метцу», его президент Карло Молинари прилетел в Москву договариваться о переходе. У нас, к слову, сложились потом дружеские отношения, раз пять вместе встречали Новый год. А тогда он спросил «Локомотив»: «Вам ведь Пименов не нужен?» «Нет, не нужен». «Отдайте нам, плачу миллион евро». «Нет-нет, вообще-то нужен». Та самая принципиальность. При этом не разрешали тренироваться даже с дублем. Я был в шоке, хотел разорвать контракт, но там была прописана сумма неустойки в 15 миллионов евро. В то время, когда самый дорогой в мире трансфер Зидана стоил, кажется, 20 миллионов.

Измайлов впечатлял больше Рибери

— Отпустили вас в итоге в «Аланию».

— Да. После «Метца» три месяца занимался только индивидуально и поехал во Владикавказ. Там президентом был Сергей Такоев — отличный руководитель. И регион футбольный, народ любит команду, добротные поля, база, от игры ничто не отвлекает. Но у нас было 20 иностранцев, я этого не понимал. Какой там коллектив, когда у всех разный стиль? И это в Осетии, которая всегда славилась собственными воспитанниками.

— Потом вы вновь отправились в «Метц».

— В ноябре чемпионат в России закончился, два месяца отпуска, а во Франции уже через неделю выпускают в стартовом составе. Чтобы давал динамику «под нападающим». На пару игр меня хватило, а затем вполне ожидаемо угодил в функциональную яму. Все-таки без предсезонки крайне сложно. Да и вообще состав был подобран неверно, я об этом потом открыто Молинари говорил. В результате вылетели. Хотя есть что вспомнить и в положительном смысле: победу 3:2 над Семаком и его ПСЖ.

— Жизнь во Франции понравилась?

— Шикарная! Так комфортно себя чувствовал, что хотелось остаться. Футболисты в команде пользуются большим уважением, им доверяют, но при этом будь любезен пахать. Спрос по высшему разряду.

— Вы же в «Метце» пересеклись с Франком Рибери. Было ощущение, что растет звезда мирового уровня?

— Хороший футболист, резкий, скоростной, но тот же Марат Измайлов меня впечатлял гораздо больше. Пусть чуть медленнее, но умнее и техничнее. А в «Метце» я еще пересекся с Саболчем Хусти. Он через несколько лет, когда уже выступал в Германии, позвонил мне, сказал о предложении «Зенита», спросил мнение. Назвал и сумму контракта. Я ему ответил: быстро собирай вещи, чтоб завтра тебя в «Ганновере» уже никто не видел. Там цифры были раз в десять больше, чем, скажем, платили в «Метце». Космическая сумма.

Спасибо Бородюку!

— Что было с вами после возвращения из Франции?

— Еще семь месяцев пожинал плоды негативного настроя руководства, вновь не тренируясь даже с дублем. А потом случайно встретил в кафе Александра Бородюка, рассказал ему о мытарствах. Он говорит: навскидку могу предложить два варианта — «Крылья» и «Динамо». Я, конечно, ответил, что московский клуб мне куда ближе. О разговоре забыл, а месяца через полтора — сразу после Нового 2007 года — раздался звонок от Александра Смирнова, который помогал Андрею Кобелеву в «Динамо»: собирайся на сборы. Видимо, Бородюк все устроил, хотел бы ему передать через вас свою сердечную благодарность.

— В «Динамо» в первый год наконец удалось вернуться на свой уровень?

— Да, стал уже чуть-чуть похож на себя. Наконец-то прошел полноценные предсезонные сборы. В первый сезон я кайфовал в «Динамо» от всего — от тренировочного процесса, матчей, коллектива. Тому же Колодину предлагали зарплату в 3-4 раза выше, но он оставался. Той бы команде еще двух-трех сильных футболистов, и можно было бы бороться за чемпионство.

— Вы здорово себя проявляли. Почему вновь закончилось ссылкой в дубль?

— У меня была серьезная травма, сделали фактически экспериментальную операцию, никто не знал точно, сколько потребуется времени на восстановление — двигали коленную чашечку, наращивали хрящи. Иначе через год стал бы инвалидом. Но возвращение затянулось, Кобелев нервничал, потом решил, что я симулирую и отправил в дубль. Хотя я не сачковал, промучился в итоге полтора года.

— Последняя ваша остановка — минское «Динамо».

— Ехал лично к Сергею Гуренко ради возвращения в футбол. Это очень сильный тренер, не сомневаюсь, что он готов работать в российской премьер-лиге. Главное — ему не мешать. Сергей дал дорогу в футбол Мартыновичу, Кисляку, Путило, другим ребятам. Но потом ушел из «Динамо», и я тут же разорвал контракт. Это был мой третий месяц пребывания в Минске. А после этого никаких стоящих вариантов не появилось, так в 29 лет закончил с футболом.

Футболка Пеле, бутсы Марадоны, награда Яшина

— О чем-то жалеете?

— Поначалу переживал, прокручивал все в голове. А потом успокоился. Значит, такая судьба. Я многое успел — трофеи, Лига чемпионов, чемпионат мира. Поиграл против великих футболистов. Поработал со всеми нашими ведущими тренерами — Романцевым, Семиным, Газзаевым, Кобелевым. Мне повезло в жизни.

— На чемпионате мира-2002 могли выйти из группы?

— Могли, конечно. Начали с победы над Тунисом, но с хозяйкой ЧМ Японией было тяжело: чистый пенальти на Семшове не дали, столько фолов нам свистнули — я в жизни столько не видел. А Бельгия три раза пробила по воротам, но все три мяча оказались неберущимися. Что ж, это был полезный опыт. А мне на турнире не повезло: с Тунисом травмировался, а с Японией доломался. Сыграл полтора матча.

— Чем теперь занимаетесь?

— Работаю по трем направлениям. Во-первых, под эгидой РФС запущен бренд «Наши парни» — Клуб болельщиков сборной России. На мой взгляд, отличная тема по популяризации национальной команды. В городах, где играет первая и молодежная сборная, за день до встречи и в день матча проводятся различные мероприятия, которые имеют у людей огромный отклик. Как будто день города проходит. Там и концертная часть, и развлекательная, и представление культуры соперника. Мы, бывшие футболисты, играем с любителями дружеские матчи, фотографируемся со всеми желающими, общаемся, раздаем автографы. Были уже в Саранске, Калининграде, Нижнем Новгороде, очень приятно, что везде принимают на «ура». Второе направление — экспертом на «Матче». Это очень тяжелая работа, в разы сложнее, чем быть футболистом. Комментаторы там в день по пять матчей смотрят, всех в мире поименно знают, всегда должны быть в отличном настроении перед камерой. Третье направление — отвечаю за постсоветское пространство в World football collection. Это выездная футбольная выставка, которая побывала во многих городах и странах. Все это собрал наш глава Умберто Паолуччи, который дружит с Пеле, Джанни Инфантино, многими другими. Есть масса ценных экспонатов: мяч с первого финала чемпионата мира, первая футболка Пеле, бутсы Марадоны, форма всех нынешних звезд. Валентина Тимофеевна Яшина передала Умберто одну из наград Льва Яшина. В общем, уникальная коллекция, которую, я надеюсь, увидят в России.

— В завершение пара вопросов о текущем сезоне. Каких тренеров и отдельных футболистов выделите?

— Мне симпатична игра «Ростова» — Валерий Карпин сделал интересную команду. Давал результат Юрий Семин, но что теперь об этом говорить — он уже покинул «Локо». Нравится, как первые шаги в качестве главного тренера делает Кирилл Новиков в «Динамо» — поднял команду с пятнадцатого на шестое место. У него же и отец — известный динамовец, в этой преемственности поколений вижу особый шарм. А вот от «Краснодара» ожидаю большего.

Из футболистов отмечу Миранчуков и Крыховяка в «Локомотиве» — отличный сезон. В «Ростове» выделил бы Норманна. Лидер ЦСКА в поле — Влашич, а в воротах стабильность — Акинфеев. Последним назову спартаковца Бакаева — здорово прибавил.

— Как думаете, в первой пятерке произойдут изменения?

— Возможно, «Локомотиву» придется непросто, но все же предположу, что в нынешнем порядке команды и финишируют. Самое главное — спокойно доиграть чемпионат, чтобы уже никакие форс-мажорные обстоятельства его не прерывали.

Константин Алексеев