Часть вторая

У нас Смолов играл не в свой футбол

— Вопрос с переходом Смолова решился за несколько часов. Помните ход своих мыслей?

— Ход мыслей? Вы о чем? Мне звонок: «Василий Александрович, Федора в «Сельту» отпустите?» — «Он хочет?» — «Да!» — «Условия?» — «Сейчас сбросим». Все посмотрел, связался с членами трансферного комитета. Сказал: «Я поддерживаю». Получил в ответ — «ОК». К вечеру договорились. Вот и весь «ход мыслей».

— Никаких шероховатостей в сделке?

— С Палычем переговорили в этот же день на тренировке. Юрий Палыч в этот день тоже нам устроил...

— Скажите уж.

— Лысов получил очередную травму. У нас плохой манеж. Его надо перестраивать. Искусственное покрытие второго поколения — при том, что сейчас уже актуально пятое. Лежит прямо поверх бетона. Лысов пришел после травмы. Медики попросили его не загружать. А Юрий Павлович не просто загрузил на пробежку — еще и отправил в «квадрат». Работать с мячом. Вышел оттуда парень с новой травмой. Кстати, Миша очень интересный футболист. Уверен, он поможет клубу. Я к чему? В тот день Юрий Павлович был не в настроении. Но вопрос по Смолову решили быстро.

— Почему Федору было все не в радость у вас?

— Он играл категорически не в свой футбол! Федя к нам переходил лучшим бомбардиром чемпионата страны. А здесь акценты сместились.

— Зато защищались хоть куда.

— Да, защищались отлично. Надо отдать должное Палычу. Это мое первое яркое впечатление от январских сборов прошлого года. Семин активно отрабатывает с командой прессинг. Захватывающее зрелище — как футболисты быстро это все осваивали. Но как доходило дело до выхода из защиты, организации игры в атаке — в ту же секунду все пропадало. Мы, мягко говоря, не соответствовали европейским стандартам. Что Лига чемпионов и показала. Сейчас будет шквал критики и обид — но я скажу: нельзя добиться успеха, играя только в оборонительный футбол. Не справимся!

— С Николичем о Смолове уже говорили?

— Да. Считает его классным футболистом. Договорились так: ждем, что у Феди будет в Испании.

— Где-то со слов Семина мелькнуло — «Смолову надо больше работать». Неужели это его проблема?

— С прошлогодних сборов в Сочи Феде было тяжело найти в себе мотивацию. Мы разговаривали — ему было дискомфортно! Игрок понимает, что может многое, но это «многое» не в состоянии реализовать. Выбирая между деньгами и спортом, выбрал спорт. Молодец.

Фамилию Николича первым назвал мой старый товарищ

— Кто первым назвал фамилию Николич?

— Один мой старый товарищ. Марко сразу произвел впечатление. Николич — боец. Амбициозный. Готов драться. Верю, у него получится.

— Илья Геркус иронизировал по поводу широты вашего охвата тренерского рынка: «Порядка 18 фамилий за полгода. Это уровень». Скажите — это уровень?

— А вы садитесь в мое кресло. Не стесняйтесь. Вот список тренеров, которых мы рассматривали...

— Ох. Вот это фамилии. Кружится голова.

— Вот и думайте — уровень или не уровень. Все это было реально — и прорабатывали шесть месяцев! Кике Сетьена рассматривали еще до «Барселоны». В последний момент добавился Лоран Блан.

— Что ж не выбрали его?

— Здесь еще и вопрос цены и условий работы.

— Пожалуй, это уровень.

— Уровень — не уровень, а работа была большая. Треть фамилий — я встречался либо лично, либо с их агентами. Обсуждали условия. Были принципиальные моменты.

— Например?

— Сохранить основу нашего тренерского коллектива. Считаем, что ребята работают эффективно и хорошо. Еще мы боялись супертренеров. Нам нужен был «голодный». Который прямо хочет. Марко как раз такой. Я знаю, человек с большим желанием может все! Нет преград!

— Гаттузо одному футболисту пообещал выбить зубы. В качестве мотивации. Узнали бы о таких методах — условный Гаттузо из списка тут же выпорхнул бы?

— Нет. Надо смотреть историю. Я могу себе представить ситуацию, когда игроку хочется выбить зубы. Мотивационные методы могут быть разные. Одними увещеваниями многого не добьешься.

— Лично в переговорах с футболистами вы участвовали?

— С Жоау Мариу разговаривал лично. Договаривался с Живоглядовым и его прежним клубом. Последней зимой трансферов не было. По Мурило говорили с агентами. Джорджевич — та же история.

— Как-то Арсена Найденова спрямил: «В чем секрет вашего успеха?» Тот размышлял недолго: «Я очень добрый и честный». В чем секрет вашего успеха?

— Да нет у меня пока никакого успеха!

— В принципе.

— А где вы видите успех?

— Создали спортивный канал.

— Который потом превратился в нечто, что смотреть не было никакого желания. Если только трансляции. Чем там гордиться? Если смотреть на телевизионный олимпийский проект — осталось 40 процентов. 60 выброшено в корзину. Даже не по принципиальным соображениям — просто не поняли, что это и зачем нужно. Хотя, скажем, цифровой проект был награжден бронзовыми кольцами МОК. Не могу сказать, что я такой уж успешный!

— Стали первым лицом могучего клуба.

— Ну и что?

— Это ж надо было забраться на такую вершину.

— Подождите немного. Дайте чемпионами стать. Или в весну Лиги чемпионов выйти. С финансами разберемся, стадион реконструируем. Вот тогда буду бить себя в грудь: «Ай да Вася, ай да молодец!» Пока нечем гордиться. Только предварительной работой.

Хотим в Лужники

— Вот про реконструкцию. Будете переезжать в Лужники?

— Мы затеяли глобальную реконструкцию всего пространства. Сейчас работаем над составлением проекта. Оцениваем финансовые затраты, сроки реализации. Подбираем подрядчиков. Это работа на год как минимум. Нужно зайти в Госэкспертизу — зайдем и будем ждать. Иначе все это превратится в долгострой. Хотим закрыть контуры стадиона, чтоб не продувался.

— Крыша?

— Нет, крыши не будет. Поставим обогреватели. Изменим систему питания. Решим вопрос с туалетами.

— Протекают?

— Нет, слава Богу. Просто людям с верхних ярусов приходится бегать на нижний. Работа огромная! Наши хотелки — это не один десяток листов. Вот здесь и встает вопрос — придется переезжать на новый стадион.

— На какой?

— Вот это вопрос! Лужники — прекрасный вариант. Роскошная инфраструктура, сильный менеджмент. Нам там рады.

— Люди любят цифры. Сколько стоит провести один матч в Лужниках?

— Пока пляшем вокруг цифры в 15 миллионов рублей. Но это мы считали для Лиги чемпионов. Очень жалею, что не перебрались — Палыч настоял остаться на «РЖД Арене». В итоге слишком много людей, к сожалению, осталось за стадионом. Да и заработали бы гораздо больше.

— Химки не годятся?

— Сомневаюсь. Из-за транспортной доступности. Делить стадион с кем-то из конкурентов — не знаю... Хотя Юрий Павлович предлагал рассмотреть вариант с «Динамо». Но все же лучше играть на своем стадионе.

— Сколько в Лужниках пришло бы на Лигу чемпионов?

— На игру с «Ювентусом» был бы полный стадион. На остальные матчи 50-60 тысяч.

Каждый трансфер — танец с саблями

— В моей работе самое отвратительное — расшифровки. В кино — озвучка. Что ненавидите в своей?

— Самое тяжелое — трансферы. Работа с агентами. Обилие ложной информации. Количество вбросов перед трансферными окнами запредельное! Разглядеть за ними чьи-то интересы — довольно утомительная часть работы. Не так просто сформировать представление о реальной цене. Как и понять, через кого заключать сделку. Да и нужно ли через кого-то — или лучше напрямую? Для меня это пока самая сложная часть.

— Понимаю вас.

— Но не потому, что тяжело реализуется.

— А почему?

— Потому что это связано с потерей веры в человечество. Каждый трансфер — это танец с саблями. Каждый! Как-то сидели с Лосюком, разговаривали. Мне казалось, что нас пытаются обмануть. А он объясняет — для агентов и посредников это не обман, а их бизнес! Говорит: «Вася, люди встретились за чашкой кофе. Посидели 20 минут и разошлись. При этом они стали богаче на сумму с пятью нулями». Конечно, каждый из них пытается что-то выкроить для себя. Надо давать понять — у нас достаточно много надежных источников информации.

— Кто-то рассказывал — от имени Андрея Шевченко ездило по миру десять агентов. О которых он сам понятия не имел. Вы с таким сталкивались?

— Сталкивался. Вот дали зарубежному агенту доверенность на работу с одним клубом. Он моментально переделал ее на работу с другим. Не согласовывая с нами. Узнаем об этом в течении нескольких часов. К такому надо быть постоянно готовым! Как в фильме «В бой идут одни старики»: «Крути головой на 360 градусов...» Такая катавасия два раза в год.

— Удалось подавить в себе страх вложиться не так?

— Мне сейчас легче. До этого было два проекта, где бюджеты были сопоставимы с нынешним. Вот там было — «Ааа...» Сейчас никаких проблем. В протоколе заседаний трансферного комитета фиксируем, кто за что проголосовал.

Геркус заключил с Денисовым контракт вопреки решению совдира

— Самые большие моменты удивления после того, как стали генеральным директором?

— Отсутствие структуры в клубе. Задвоение, затроение функций.

— Это как?

— Когда за одно и то же отвечают разные подразделения. Хотя больше одного быть не может. Это бардак!

— Второе удивление?

— Целый ряд подписанных контрактов и дополнительных соглашений к ним. Потому что будучи членом совета директоров, совсем по-другому представлял себе суммы. Третье удивление было приятным. В клубе огромное количество людей, готовых проводить здесь 24 часа в сутки. Болеющие за «Локомотив» всей душой. Настоящие патриоты — при небольших зарплатах. Мне-то казалось, здесь структура довольно циничная.

— Меня бы ваше место довольно быстро превратило в человека недоброго и недоверчивого.

— Я же говорю — потерял веру в человечество...

— Хотел развить эту тему.

— Никогда в жизни столько не перепроверял информацию, как сейчас. Постоянно приходится искать дополнительные источники информации. Это тяжелое дело! В телевизионных вопросах я синяков набил. Что-то знаю сам. Если не знаю — понимаю, к кому можно обратиться. Там все четко. А в футболе генеральный директор отвечает и за трансферы, и за строительство, и за школу в академии, и за удобрения для полей, и за многое другое...

— Однажды худрук театра Вахтангова Михаил Ульянов уволил народного артиста Юрия Яковлева — за то, что тот опоздал на спектакль из-за задержки самолета. Потом очень мучился. А вы из-за какого увольнения особенно мучились?

— Из-за увольнений я не мучился вообще. Самые сильные переживания принес уход Хвичи. До сих пор обидно! Еще мне жаль, что так получилось с Игорем Денисовым. Он очень достойный мужик. Расставались через полуконфликтную ситуацию. Но он и там повел себя по-мужски.

— Что за ситуация?

— Совпало несколько моментов — вопреки решениям совета директоров Геркус заключил с Денисовым контракт, который не соответствовал тому, о чем договорились на совете. Об этом я Игорю впрямую сказал на первых же сборах. У нас состоялся тяжелый, жесткий разговор. Абсолютно прямой. А вскоре еще и Дима Баринов начал потихонечку его вытеснять из состава. Игорь умеет в жесткой ситуации уверенно себя вести. Но когда договорились — этой договоренности придерживается четко. Мое уважение!

— Как возможно подписать контракт вопреки решению совета директоров?

— Оказывается — возможно. Это вопрос не к Денисову. Он игрок! Но главное в том моменте — Игорь ни при каких условиях не готов быть вторым. Вот главная черта характера. Может, это качество пригодится ему в жизни. Самооценка крайне высокая.

— Обидно сорвавшиеся трансферы у вас были?

— Чтоб я переживал — нет. Все наши трансферные кампании с Юрием Павловичем напоминали кадриль, в которой один из партнеров категорически не хотел танцевать.

— Самые нелепые слухи, которые ходили о вас?

— Кто-то предполагал, что Андрей Лосюк — мой родственник. Это не так. Просто близкий товарищ. Которому доверяю.

— Что-то говорили про Нагорных, работающего в «Локомотиве».

— Юрий Дмитриевич в Локомотиве не работает. Знаю с 92-го года, когда готовились к Олимпиаде в Барселоне. Считаю, он один из самых сильных спортивных менеджеров в стране. Мы с ним проходили через самые разные ситуации. Очень за него переживал в какой-то момент.

— Чем он занимается в «Локомотиве»?

— Член совета директоров клуба. В РЖД — советник генерального директора по социальным вопросам.

— Давайте еще о нелепых слухах.

— Кикнадзе нажился на пушке.

— Какой еще пушке?

— Для тренировки вратарей. Вот кто-то в разговорах цену на эту пушку завысил раза в два. Может, Заур Залимович Хапов (тренер вратарей «Локо». — Прим. Ю.Г.) в интервью — не помню... Пошло — «Кикнадзе нажился».

— Смешно.

— Мне тоже. Невозможно по каждому поводу выступать с опровержением. Бессмыслица какая-то.

— Но сейчас уж давайте выступим — пользуясь случаем. Так сколько стоит пушка?

— 12 или 13 тысяч долларов. Вместо 25.

— Вы провели две недели карантина с командой в Баковке. Не тревожит настроение футболистов после расставания с Семиным?

— Нет. Настроение отличное. Но команда не может никак влиять на выбор тренера. Это решение управленческое, а не тема обсуждения с игроками. Если такое происходит — значит, в клубе что-то не в порядке.

— Но неприятное послевкусие может сказаться на качестве игры. А качество игры — на месте в Лиге чемпионов.

— Пока я видел только счастье от возможности вернуться на поле. Дотронуться до мяча. Пока не наелись, хоть тренировки были тяжелые.

Если человек говорит «клуб — это я», — что это вообще?!

— Ваши слова про Гильерме на встрече с болельщиками — ошибка?

— Нет. Почему? Хотя та встреча — отдельная тема. Уже тогда была попытка информационной атаки на меня.

— Удалась?

— Мне кажется — нет. Если спросите, жалею ли, что мы заключили с Гилей такой договор? Тоже нет. Вообще не жалею о том, что сделано. Жалеть надо, если что-то не сделал. Если Гильерме отработает контракт — значит, все сделали правильно. Вижу, как он тренируется — это объективно лучший вратарь сегодня! А встречи с болельщиками в таком формате будем продолжать.

— Именно в таком?

— Да. Глаза в глаза. Это ничто не заменит. Будем встречаться и разговаривать. Жду тяжелую беседу со взаимными претензиями.

— Вы говорите — попытка атаки. С чьей стороны?

— Мне показалось, в большей степени со стороны Палыча.

— Юрий Павлович-то далеко не простой.

— Палыч умница! Это не только характер, он еще и шахматист. Хорошо просчитывает партию. Но есть вещи, где разбирается чуть хуже — например, медиа. Здесь допускает ошибки. Возможно, движимый лучшими чувствами. А вашими коллегами, надеюсь, движет лишь желание помочь заслуженному человеку. Вот как объяснить простейшие вещи?

— Например?

— Если человек на полном серьезе говорит «клуб — это я», — что это вообще?! Я еще на встрече с болельщиками сказал — клуб выше и Семина, и Кикнадзе.

— Любой руководитель клуба проходит через ситуацию, когда на его игрока поступает смехотворный по деньгам запрос. Ситуация «Милан» — Миранчук это из того ряда?

— Еще не самая яркая в этом ряду. Вот есть у нас футболист, цена ему от 6 до 10 миллионов. А тут прилетает предложение — люди в полной уверенности, что нас осчастливят, дают миллион!

— Что за страна?

— Турция.

— Сразу комкаете это предложение?

— Нет. Улыбаюсь и оставляю на память.

— В начале 90-х московское «Динамо» должно было получить Цымбаларя с Никифоровым. В последний момент перехватил «Спартак» — а динамовский тренер Валерий Газзаев объяснил утечку: «Предательство внутри клуба». Вы с таким сталкивались?

— Вроде бы — пока нет. С каждым днем все меньше возможностей это сделать. Сужаем круг людей, которые имеют отношение к такой информации. Для кого-то болезненно: «Ах, какое недоверие!» А это не недоверие. Если ты не влияешь на принятие решений — какой смысл с тобой делиться информацией? В первое-то время утечка из клуба была сумасшедшая. Черт его знает, умышленная или нет. Хорошо, что у нас по 3-4 варианта на каждую позицию. Еще и натыкались на вопрос с Палычем.

— Это как же?

— Предлагали ему варианты, просили расставить по мере важности фамилии. Практически никогда не удавалось это сделать!

— Что слышали в ответ?

— Обычно получали такое — «нет, лучше купите вот этого». Который к нашим спискам вообще отношения не имеет. И опять — кадриль!

От Геркуса было одно SMS

— Геркус сообщил, что вы не отвечаете на его попытки войти в контакт. Почему?

— Изначально было желание поговорить. Чем дальше и глубже я всматривался в оставленное наследство, тем меньше оставалось этого желания. Звонков не было. Только одна SMS от него.

— Что писал Илья Леонидович?

— Что «всегда готов переговорить». А я к этому моменту четко осознал свое отношение к Илье Леонидовичу. Никакого желания дискутировать не испытывал. Своя оценка для него у меня есть, изменить ее невозможно. Хотя бы потому, что она не интуитивная.

— Документальная?

— Абсолютно. Теперь пусть суд решает. Самая цивилизованная система выяснения отношений.

— Суд все-таки будет?

— Уже начался.

— Как же я пропустил-то.

— Слушайте, даже я не слежу. Работают юристы и экономисты.

— После какой мелкой детали у вас окончательно пропало желание общаться с Геркусом?

— После того, как залез в контракты. Внимательно на них посмотрел. Сравнил то, что мы обсуждали с тем, что увидел.

— «Локомотив» увольнял Игоря Корнеева — и обошлось это в космическую сумму — 4,7 миллиона рублей. Откуда что взялось, Василий Александрович?

— Вот это одна из загадок для меня! И одна из зацепок, которую предъявили аудиторы. У нас расторгнут контракт с Корнеевым одним днем — а следующим заключен контракт с юридическим лицом на расторжение контракта с ним. Ну не белиберда?

— Белиберда.

— Это как минимум говорит о менеджере. А максимум.. Что история странная.

— С самим Корнеевым вы разговаривали?

— Корнеев-то здесь при чем? Заключили контракт со сторонней структурой, чтоб она расторгла контракт с ним. Просто детский сад. Возможно, недоразумение и просто напортачили с датами. Но мне эту историю надо закрывать. Потому что есть замечание аудиторов. Примет суд решение, что криминала нет — значит, нет.

— А если решит, что есть криминал?

— Будем просить максимально быстро компенсировать потери.

— Покидая «Локомотив», Геркус сообщил: «Устал от «Ягуара». Тесный он». Хоть в этом его понимаете?

— Я на этом «Ягуаре» не езжу. Только на своей машине. Вон, у подъезда стоит Land Cruiser.

— Экс-президент клуба Николай Наумов говорил, что как только он оказался во главе «Локомотива», тут же ему предложил «распил» кто-то из руководителей европейских клубов. Вы через такие предложения прошли?

— «Распил»?! Наумову?

— Ну да.

— Интересно... Вот Наумов — еще один, кто не следит за языком. А ко мне по поводу «распилов» никто не подкатывал.

— Бог с ними, с «распилами». В чем Наумов-то не следит?

— Да вы почитайте его комментарии по поводу того, что происходит в клубе. Его в «Локомотиве» и близко нет — а берет на себя ответственность судить о вещах, в которых просто не разбирается. Зато с крайним задором. Но это тоже бесконечно продолжаться не может. Есть еще целый ряд горе экспертов, которые оказываются лучше осведомлены о том, что нужно клубу для благополучия. Вон даже Суркису из Киева виднее, как и что устроено в «Локомотиве», хотя он сам, когда настала пора расставаться с Юрием Павловичем, не пожалел 2 миллионов евро, чтобы разорвать отношения.

Встреча с Венгером

— Вы как генеральный директор встречались с удивительными людьми. Рибери, например.

— Сидели, ужинали. Обсуждали возможность трансфера в «Локомотив».

— При этом и он, и вы понимали, что никакого трансфера не будет?

— Нет. Почему? Могло и сложиться! Речь шла о годовом контракте — и этот год он, к слову, в другой команде отыграл. Рибери был бы полезен в раздевалке, а судя по его игре в «Фиорентине», пригодился бы и на поле. Но это тот случай, когда трансферный комитет сказал: «Не стоит. Горячиться не будем...»

— Разговаривали и с Венгером. Как договариваться о встрече с таким человеком? Мне-то он брезгливо уделил пять минут.

— Эту встречу, к слову, организовал Мерабтен. Вместе ужинали в Ницце, Венгер специально туда прилетел. Вот это встреча интереснейшая. Особенно поразило, насколько глубоко он знает «Локомотив». Говорил, чего нам не хватает. Ощущение, что просмотрел не одну игру.

— А зачем встречались?

— Узнать мнение профессионала о последних тенденциях в работе ведущих европейских клубов.

— Сегодня ваши отношения с Венгером такие, что можете взять телефон и набрать в любую секунду?

— Нет. Это слишком.

— Не закинули удочку: «Арсен, а сам?»

— Венгер был в моем списке. Мы понимали, какие должны быть условия, чтоб его звать.

— Он остается дорогим тренером?

— Я не могу сказать — «очень». Как я почувствовал, силы для возвращения в профессию у него есть, желание тоже. То, что занимает большой пост в ФИФА, его не остановит. Было бы интересное предложение

— Самый интересный урок или совет руководителя другого клуба?

— Мне интереснее всего говорить с Филатовым. В его времена проблемой подчас было даже накормить игроков — и как-то выруливал! А главный его совет... Хм... «Решай сам!»

— Это почему?

— Потому что видит количество моих консультаций.

— Прислушиваетесь?

— К этому совету — нет. Сейчас так невозможно. Ситуация не та, чтоб в одиночку решать.

— Еще интересные разговоры?

— Как-то от Ирины Родниной услышал вопрос: «Как думаешь, почему американские университеты так поддерживают спорт?» — «Ну как же? Престиж университета, реклама...» — «Ерунда!»

— Ерунда?

— Оказывается — ерунда. Аргументы такие: первое — спортсмен лучше готов к продолжительной работе. Что в течении дня, что в течении всей жизни. Второе — спортсмен с детства привык уважать закон. Он живет в условиях, когда рядом всегда есть судья. И третье — спорт приучает работать на коллективное благо, отстаивая собственное. Лучшая работа с амбициями.

— На каком условии споткнулись с Икарди?

— Икарди — это романтическая байка. Мы просто по финансам не потянули бы его контракт. Даже на трансферный комитет не выносили. Но фамилия фигурировала, это правда. Потому что знали о его желании перезапустить карьеру — а наш клуб играет в Лиге чемпионов. Я видел аргументы «за».

Уникальная личность

— Самый долгий разговор с футболистом в вашем кабинете?

— Пожалуй, с Ваней Галаниным. Очень толковый парень из «Казанки». По мозгам, по задаткам — звезда! Несколько лет назад у него диагностировали заболевание, с которым долго не могли справиться. Слава Богу, за последний год есть положительная динамика. Опять начал играть за «Казанку».

— Что-то с кровью?

— С суставами. Вот с ним сидели, разговаривали, думали — может, пойти учиться? Стать тренером? Хотя парень совсем молодой. Тяжелый был разговор. Ваня еле пришел в клубный офис.

— Так плохо было дело?

— Да. Едва ходил. По всей Европе возили его, доктора его смотрели. Кстати, в этой истории свои человеческие качества проявил и ваш любимый Мерабтен.

— Чем?

— Один из игроков основного состава «Реала» мучается тем же заболеванием. Набиль узнал о ситуации Галанина и организовал от игрока мадридцев персональное видеопослание Ване: «Держись, ты вернешься!»

— Этот человек и сейчас играет в «Реале»?

— Да. Вот поэтому оставляю брань в адрес Набиля на совести тех, кто произносит эти слова.

— Это правда, что голкипер Медведев регулярно просится уйти?

— Никита? Нет!

— Это из интервью Геркуса. С моралью: «Не слушайте тех, кто говорит, что Медведев всем доволен».

— Я надеюсь, что он не всем доволен! Грешно по отношению к самому себе так беспросветно сидеть на скамейке запасных в его возрасте. Видимо, Илья Леонидович знает больше, чем я. Мы с Медведевым часто общаемся. Ему совершенно точно надо подумать о своем будущем. Когда мы выполним все свои обязательства — не очень представляю, как его карьера будет развиваться дальше. Говорим об этом и с ним, и с его агентом.

— Самый странный человек, побывавший в вашем кабинете?

— До кабинета странные не добираются, фильтр серьезный. Здесь только люди, с которыми мне важно и нужно общаться. А вообще, самый странный человек и разговор — это Селюк. Уникальная личность!

— Где пересеклись?

— Семин познакомил нас в Марбелье. Сам же предупредил: «Вы найдите какой-нибудь закуток, чтоб никто вас вместе не видел». По прошествии времени понимаю, почему.

— Почему?

— Селюк — еще один «специалист». Способный создавать медийные проблемы для человека, которого вроде бы внешне поддерживает. Удивительным образом умеет генерировать проблемы для тех, в чью поддержку выступает.

— Чем удивил?

— Своими жизненными принципами.

— Это какими же?

— Ну, болтун! Посмотрите, какую чушь несет. Очень странный человек.

— Если странный — как же он остается в агентском бизнесе?

— А где он в агентском бизнесе?! С чего вы взяли?

— Он же чей-то агент.

— Ну, чей?

— Яя Туре. Наверняка еще кто-то есть.

— Знаю, что есть у него неиграющий человек в ЦСКА. Даже фамилию не помню. Какое-то время его увязывали с Борей Ротенбергом.. Но официально, по документам — никакого отношения.

— Юрий Павлович — сейчас не его клиент?

— Вот этого не знаю, но насколько мне известно он представлял интересы Семина и в киевском «Динамо», и в «Мордовии», и в «Габале». Но его агентской деятельности не вижу вообще. А деятельность болтуна — вижу.

Пусть Семин прочитает «Три товарища»

— Последняя ваша бессонная ночь из-за футбола?

— Это интересно! Я в жизни болел два раза. Вот клянусь. Первый случай — когда тбилисское «Динамо» в финале Кубка Кубков обыграло «Карл Цейсс». Я бегал по улице, незнакомых людей угощал вином. Кричал как сумасшедший.

— Второй случай?

— Когда сын играл в финале чемпионата России по баскетболу. Меня просто переклинило. Кричал судье: «Ты на улицу не выйдешь, я тебя встречу!» Примерно то же самое, что сейчас болельщики кричат мне. Все это происходило в небольшом зале. А я уже солидный дядя, руководитель канала! Ну, переклинило. Просто снесло башку. При том, что сам отработал на 12 Олимпиадах. Не считая чемпионатов мира по самым-самым разным видам спорта. В последнее время казалось, что переживать по-настоящему уже не могу. До ранней осени прошлого года.

— До Лиги чемпионов?

— Да. Вот тут-то и начались бессонные ночи. Меня колбасит перед игрой! Со мной разговаривать невозможно!

— Кстати, сказочные ощущения.

— Да, это были сказочные ощущения — пока мы не добрались до середины Лиги. До четвертого матча. Накатила такая депрессия, что... уффф... За сутки до игры я начинал думать только о ней. Не мог обсуждать даже рабочие вопросы — не говоря про домашние.

— Скоро все повторится?

— Наверняка. Только в более радикальной форме. Ставки выше.

— Президент «Стяуа» говорил, что лишь раз заглядывал в церковь по футбольным делам. Просил о чем-то. Вы?

— Нет. Ни разу. Я хоть выше и сказал, что теряю веру в человечество, но на самом деле все-таки очень верю в человека, в людей вообще. Считаю — человек может все. Сейчас момент истины, как в корриде. Уже бандерильеро свою работу сделали, пикадоры быка искололи. Тореадор выходит на убийство. Особенность в том, что он может сделать это безопасно для себя. Знает все повадки. Но люди на трибунах тоже все это понимают! Будешь работать на дистанции — освищут. Аудитория тебя гонит, гонит все ближе к рогам быка...

— К чему вы это?

— А у нас такая же ситуация. Восемь моментов истины, хотя нет, теперь уже семь. Сейчас родится очень многое. Возможно, новая команда. Посмотрим!

— Заводит, какое количество людей ждут, как вы будете упускать свое второе место?

— Меня это вообще не волнует. Интереснее с теми, кто настроен на позитивную волну. Кто говорит: «Ребята, «Зенит» сейчас пару раз оступится — вот вы и первые...» Вот это мне нравится! Публика кричит: «На рога!» — но мы выходим не сдаваться.

— Футболисту Хидиятуллину Николай Старостин вручил книжку «Принц и нищий». Вы своим футболистам что-то давали читать?

— Ха! Нет. С трудом ситуацию-то себе такую могу представить. Но на заметочку возьму, подумаю.

— Что предложили бы Юрию Павловичу прочитать?

— «Три товарища».

Как Тарасов выиграл суд у «Локомотива»

— Суд с Геркусом только начинается, а другой уже прошел. Как получилось, что Дмитрий Тарасов у вас выиграл?

— На мой взгляд — поучительная история. Вообще не жалею. Пришлось бы повторять — сделал бы все так же. Расклад простой: Дима самостоятельно, вопреки условиям контракта, принял решение лечиться. Я с советом директоров согласовал — несмотря на то, что контракт заканчивается, мы поможем Тарасову пройти восстановительную терапию.

— Уйдет на это тысяч десять долларов?

— Неважно, сколько стоит. Для меня принципиально, что записано в договоре. А там все четко: если Тарасов хочет что-то поправить в своем здоровье, должен согласовать это с врачами клуба. Для меня регламент имеет огромное значение. Дмитрий написал нашему доктору, что собирается ехать на операцию в Италию. Врач ответил одним словом — «хорошо». Не имея в виду, что одобряет эту историю! Смысл такой: ну что я могу с тобой сделать?

— Дошло в итоге до суда.

— Да, Дима выиграл. На мой взгляд — странное решение. Но решили апелляциями не заниматься. Просто определили дистанцию, на которой Дима находится от клуба сейчас. Я готов был заплатить эту сумму, чтоб так случилось. Все нормально.

— Какая сумма?

— Точно не помню, в районе 20 тысяч евро. Важнее принцип. Всей команде этим самым дали понять, что требования общие. Все вместе уже договорились о системе премиальных и наказаний.

— Представляю, какой шок пережил доктор.

— Нет там никакого шока. Вот вам история: 76-й год, Монреаль. Церемония закрытия Олимпийских игр. Девочки на газоне образуют 5 олимпийских колец. Вдруг в одно кольцо врывается мужик и начинает стремительно раздеваться. Как потом выяснилось — на спор. Полицейским, которые внизу, ничего не видно. Зато весь стадион беснуется от зрелища. Сверху по рации передали, мужика выловили... На следующий день разбирательство. Констебль, через зону которого прорвался этот сумасшедший, был строго наказан — его торжественно отстранили от следующих Олимпийских игр, которые пройдут в Монреале.

— У вас — та же история?

— Абсолютно. Доктору пригрозили: «В следующий раз — ни-ни!»

— Кстати, о спорах и пари. Случались в вашей жизни за последние полтора года?

— У меня есть история 1991-го года. Еще работал в «Клубе путешественников». Впервые попал в Мексику, штат Агуаскальентес. Небольшой, но индустриально — самый развитый. Раз в год там проходит знаменитая сельскохозяйственная выставка. Съезжается вся Латинская Америка. На две недели открываются казино, петушиные бои, коррида. Все что угодно.

— Что выбрали?

— Казино. Все деньги спустил в первые полчаса. 10 оставшихся дней предстояло жить с пустым карманом. Запомнил на всю оставшуюся жизнь. С тех пор ни в казино, ни в букмекерские конторы, ни в споры не ввязываюсь. Прививка! Пари, впрочем, даже не предлагают. Скучная у меня жизнь.

— Вот уж не думаю. Лобановский на базе ставил своей великой команде матч «Селтик» — «Рейнджерс». Говорил: «Посмотрите настоящий футбол». А вы какой матч поставили бы как «настоящий футбол»?

— Финал Лиги чемпионов «Милан» — «Ливерпуль». И еще один матч «Ливерпуля» — когда обыгрывали «Барселону» 4:0. Это к вопросу, как тренер может разобрать соперника. Нейтрализовать его. Ярчайший пример, что тренер — это о-го-го, а не «десять процентов».

— Вы с таким сталкивались?

— Один раз — когда узнал, как готовился к ответному матчу с нами «Байер». Знали о нас все. Изучили каждый наш выход в атаку, с какого шага, с какой ноги, через кого пойдет передача. Помните этот матч?

— Лучше бы не помнил.

— Там же вообще ничего не было! Нас просто сожрали!

— Тяжелая была картина.

— Не то слово. А к первой игре у них, насколько понимаю, были шапкозакидательские настроения. Будто непонятно кто приехал.

— Откуда вы знаете, как «Байер» готовился?

— Люди, которые им помогали готовиться, потом пришли к нам продавать программное обеспечение. Это к вопросу о том, что такое современный клуб. Математическое создание модели действий игроков. Алгеброй — гармонию! Страшное дело...

Юрий Голышак