– Захарян рассказывал, что долго не мог поверить в интерес «Челси». Как это было у тебя?
– Такая же ситуация. Я вообще не верила, когда мне агент позвонил. Я такая: «Чтооо? Кааак? «Челси»?» Я не верила до того момента, пока все документы не подписала. А между звонком и подписью прошло примерно один-два месяца.

– Что происходило с тобой в это время?
– Много всего воображала. Накручивала себя, как обычно. Я тогда ещё не так хорошо знала английский. Начала учить, когда дело близилось к переходу. Наняла себе репетитора – у меня как раз отпуск начался. Делала акцент именно на футбольные выражения в английском языке. Разбирали по YouTube, как общается тренер «Челси» Эмма. Она быстро разговаривает.

– А как ты себя накручивала?
– Думала о том, как я поеду туда. Я же всё время об этом мечтала. Смотрела видео, как тренируются в Англии. Натуральные поля, шикарная база. Я даже не могла представить, что со мной такое случится

– Сейчас в Европе не везде ждут российских футболистов. А к тебе какие-то вопросы возникали?
– Я не чувствовала никакого давления. Когда всё это началось, меня вызвала Эмма и сказала: «Мы тебя в любом случае поддержим, ты — наша, тебе никто ничего не выскажет, все девочки тебя тоже поддержат». Так и было — они спрашивали, всё ли хорошо, нужна ли помощь.

– Есть разговоры, что «Челси» тебя не продлил из-за российского паспорта. Это не так?
– Нет, дело не в этом.

– Фанаты писали, что Эмма Хейз дала мало шансов проявить себя.
– Мне кажется, болельщики «Челси» меня полюбили. Вижу это по комментариям и чувствовала на стадионе. Болельщики пели: «Ду-ду-ду, Алсу АбдуллИна» — с ударением на третий слог почему-то. Да, я получала не так много игрового времени. Там была огромная конкуренция. Из-за языка я могла понимать не все тактические моменты. Но у меня был шанс, когда я только приехала. Эмма выпустила меня в матче чемпионата с «Астон Виллой». Но я не была готова ни физически, ни психологически и, можно сказать, упустила свой шанс

– Насколько зарплаты футболисток отличаются в России и Европе?
– Я ехала в Англию на маленькую зарплату. Если бы осталась в России, то получала бы больше. Я ехала в Европу за футболом. Там не принято обсуждать зарплаты, поэтому я вообще не представляю, кто сколько получал в команде.

– То есть в России зарплаты у футболисток бывают выше, чем в Европе?
– Да, я тоже была удивлена. Во Франции были девочки, которые параллельно с футболом ещё где-то работали. Одна девочка — инженер, другая — реабилитолог.

– А какой порядок зарплат? Две-три тысячи евро в месяц?
– Три-четыре тысячи. Не миллионы

– С этого лета ты снова в «Локомотиве». На тебя ведь и другие команды претендовали?
– Да, было много интереса со стороны российских клубов. Я долго думала и решила, что «Локо» – третий дом для меня после «Чертаново». Это хорошая история, чтобы сюда вернуться, чтобы вновь брать титулы.

– Как тебя в «Локомотиве» встретила Елена Фомина?
– Перед подписанием контракта мы с ней всё проговорили. Она объяснила, что будет рада моему возвращению, что я усилю команду. Для меня было важно услышать, что на меня рассчитывают. Как видите, сейчас всё хорошо. Тьфу-тьфу-тьфу.

– Твоя подруга Марина Фёдорова активно звала тебя в «Спартак»?
– Было такое. У нас с ней сложилась отличная связка в «Локомотиве» и в сборной, мы друг друга чувствуем на поле.

– Помимо неё, звонили ещё агенты, руководители клубов, тренеры?
– Да, всё это было. Огромный интерес был именно от российских клубов.

– А какие-то варианты в Европе?
– На тот момент – нет. А когда «Челси» объявил о моём уходе в российский клуб, то мне сразу стали писать и агенты, и компании

– Куда посоветуешь сходить Сафонову в Париже?
– У меня есть любимая кафешка, но я забыла название. Там вкусный кофе. Конечно, Эйфелева башня – моё любимое место. У меня была мечта там побывать. Когда-то я поставила себе на заставку на телефоне фотографию с башней. И подумала, что очень хочу оказаться там и выпить кофе с круассаном. И реализовала! Не сразу после приезда, конечно. Где-то через месяц. Круассан взяла рядом в кафешке, но он оказался не очень вкусным. Самые классные были около моего дома в пригороде Парижа – с миндалём.

– А французы действительно помешаны на круассанах или это стереотип? И насколько они отличаются по вкусу?
– Мой любимый миндальный круассан был будто запечённый, и внутри столько миндаля – сахарная бомба. Вообще французы постоянно едят багет. Каждое утро видела мужчин с пакетами багетов

– Ты была единственной девочкой в посёлке, которая играла в футбол?
– Да. При этом у меня ещё была короткая причёска и меня постоянно путали: это девочка или мальчик играет? Однажды мы поехали в лагерь, и я стояла в очереди куда-то. Ко мне обратились: «Эй, мальчик». Я повернулась и ответила, что я девочка. И тут у меня пошли слёзы. Меня так обидело! Даже позвонила родителям и сказала, чтобы меня забрали из лагеря. Помню, была дискотека и брат в центре танцует, а я в углу плачу. Ушла домой – брат потом ещё меня успокаивал. Мне дали ноутбук, чтобы я смотрела фильм и отвлеклась. Затем уже приехали родители и забрали меня. Не представляю, как я смогла жить в интернате, если плакала даже в лагере недалеко от дома, — сказала Абдуллина в эксклюзивном интервью корреспондентам «Чемпионата» Григорию Телингатеру и Ульяне Лукьянченко.