Bсе говорят, что он должен был играть в национальной сборной России еще пять лет назад, но длительный контракт с киевским «Динамо» изменил его карь­еру. Андрей Ещенко рассказал о своем путешествии на Украину, и женщинах в жизни, и о времени в интернате.

И супруга спрашивает: «Что за женщины?»

— Андрей Червиченко говорил, что вашу карьеру испортили женщины.

— У меня жена увидела это и тоже спрашивает: «Что еще за женщины»?

— Так были проблемы?

— Я не знаю, о чем говорит Червиченко. У меня супруга Маша, с которой я безмерно счастлив и которую люб­лю. Мы расписались с ней в 2006 году, но встречаться стали раньше. Она, что ли, мне карьеру загубила? Глупости. Между прочим, Маша мне очень помогала. Когда я только собрался в Киев, то где-то находила матчи с участием киевского «Динамо», заставляла меня смотреть игры. Записывала даже встречи на Кубок Первого канала в Израиле. Так что жена мне наоборот помогала.

— Многих игроков действительно губят большие деньги. Жизнь налаживается, играть уже не хочется.

— Да и этого у меня не было. Слушайте, я вообще как-то к гулянкам не расположен. Может быть, по молодости что-то было, но не так серьезно, как можно представить. Конечно, я могу прийти в ресторан, выпить бокал вина. Но ни разу в жизни не приходил на тренировку в нетрезвом состоянии, не пропускал занятия. Слухов-то всегда много ходит, но ведь они далеки от истины

— Неужели с Артемом Милевским в Киеве не пускались во все тяжкие?

— Вот и про Тему тоже много чего писали, хотя все это было не больше чем сплетни. Мне вот сразу объяснили, что в Киеве игроки «Динамо» на особом счету. И куда бы мы не пошли, все станет мгновенно известно. Нас с Милевским даже проверяли. Приходили люди после 23 часов и смотрели, находимся ли мы дома. Да я и не стремился никуда.

— Футболисты «Динамо» в Киеве действительно очень популярны?

— Да. Я только приехал, а меня сразу узнавать начали. Пришли в ка­кой-то спортбар, а мне владелец моментально выписал карточку постоянного клиента со скидкой в 25 процентов. Да и в повседневной жизни не удавалось остаться незамеченным.

— Да что про женщин-то?

— Да нечего больше рассказать.

— Раньше вы были остры на язык. Помните, как на Радимова наехали, которого в сборную позвали?

— Помню, но там журналист все перепутал. Меня спросили про национальную команду, я сказал, что, дескать, отлично, когда туда приглашают опытных людей, типа Владислава Радимова, но нельзя и про молодежь забывать. А написали по-дру­го­му. Вроде бы я не понял, зачем в команду взяли Радимова.

— В ответном интервью он отреагировал жестко. Мол, еще бы знать, кто такой Ещенко.

— Мы с ним встретились потом. Меня пригласили в молодежную сборную, а тогда наша команда работала в Бору, где и первая команда тренировалась. Они, значит, на поле, а тут мы подходим. Радимов меня увидел и говорит: «Ну все ребята, я пошел». С юмором отнесся.

— А потом вы еще раскритиковали тренера молодежной сборной Андрея Чернышова.

— Вот молодой был, не имел права этого делать. Он же все-таки тренер. Но мы сами тогда проиграли в отборочном турнире. Помните, тот знаменитый матч с Данией, в котором мы уступили. Это же была важнейшая игра. А меня в сборную на ту встречу не взяли, хотя я весь отборочный этап прошел. И я не даже не знаю, по какой причине.

С киевлянами трудно договориться

— Вы долго выступали на Украине, но какое интервью ни прочитаешь, везде подчеркивали, что хотите вернуться в Россию. Почему же возвращение так затянулось?

— У меня же был действующий контракт с киевским «Динамо». Потом аренда в «Днепре». Не так и просто было уехать.

— Понятно, когда договор с киевлянами, но они хотели вас продать. Но вы почему-то очутились в Днепропетровске.

— Не все так просто. Если вы заметили, то российским клубам сложно договориться с лидером украинского футбола. Да что там говорить, большинство и не хочет связываться с киевлянами. С ними очень трудно договориться насчет финансов. Даже если футболист им не нужен, то за него выставляют серьезную цену.

— Им легче усилить «Арсенал» из Киева, чем российскую команду?

— Видимо, так и есть. Не исключаю, что моя трансферная стоимость никого в России не устраивала. А вот с «Днепром» удалось договориться об аренде. Хотя, когда киевляне надумали меня продавать, то из России интерес был. И, кажется, даже переговоры шли, но они ничем не закончились.

— Сейчас вы понимаете, что переход в «Динамо» (Киев) был ошибкой?

— Я бы не стал так категорично заявлять. Возможно, я поторопился со сроком контракта. Не надо было подписывать договор на пять лет. Может быть, на три, не больше. Но это все равно не ошибка. Я получил опыт, поиграл в большом клубе.

— А вас кто-то заставлял подписать такой длительный контракт? Пять лет – не шутка.

— Когда я подписывал договор, то у меня и в мыслях не было, что возникнут проблемы. Киевляне сначала взяли меня в аренду. Я провел там полгода, постоянно выходил на поле, и меня все устраивало. Когда предложили договор, то я даже не раздумывал. Пять лет – отлично. Ведь это был контракт с командой, которая постоянно выступала в Лиге чемпионов, в Кубке УЕФА, все время боролась за первое место.

— И когда поняли, что начались проблемы?

— Так почти сразу после того, как заключил договор. Мне вообще тяжело было. Я вдруг осознал, что слишком рано уехал из России, надо было еще поиграть дома. И в киевском клубе чувствовал себя иностранцем.

— Вы же не в Гватемале играли.

— Все равно я был легионером. Не знаю, как объяснить это, но я чувствовал дискомфорт. Надо по­иг­рать в другой стране, чтобы понять это.

Червиченко помог с контрактом

— Но был какой-то день, когда вы из игрока основного состава вдруг превратились в того, на кого не рассчитывают?

— Я провел несколько замечательных матчей. Вы знаете, в Киеве очень серьезно относятся к статистике, там собирают все данные по матчу. Любое действие обсчитывается: от количества единоборств до количества ускорений. Я всегда был в тройке лучших по показателям. Мы все время с Олегом Гусевым за первое место конкурировали. Так вот, наступил день финала Кубка Украины и я остался в запасе. Мне объяснили, дескать, в коман­де есть ветераны, им надо дать выиграть турнир, а у тебя еще все впереди. Кстати, я все равно вышел на поле, выпустили на замену, но это искусственная опала не ограничилась одной игрой.

— И вы расстроились?

— Конечно. На следующий матч чемпионата снова оставили на замене. Выпускали на поле, но времени уже было немного. Причем я не понимал, что происходит. Вот тогда и стал задумываться, а не поторопился ли?
И когда возник вариант с арендой в московском «Динамо», то я быстро согласился. И это решило мою судьбу в Киеве.

— Как?

— Понимаете, теперь мне кажется, что «Динамо» меня проверяло. Им нужны футболисты, готовы терпеть ради того, чтобы играть в Киеве. Нужно было сжать зубы, работать и дожидаться своего шанса. Тогда, может быть, все и наладилось. А я при первой возможности согласился уехать в аренду.

— И никто не подсказал, что это всего лишь испытание?

— В том-то и дело. Был бы рядом человек, объяснивший ситуацию, то я бы действительно потерпел. Но мне никто не помог, а я же молодой был, поддался эмоциям. Это сейчас понимаю, что был тест. А тогда оказался в сложной ситуации.

— А агенты?

— А что агенты? Андрей Червиченко помог мне с контрактом, но больше ничего не предпринимал. А любому игроку, особенно, если он оказался в чужом чемпионате, нужен кто-то, способный посмотреть на ситуацию со стороны.

— Вы теперь входите в топы самых неудачных приобретений Игоря Суркиса. Согласны?

— А с чем тут спорить? За меня отдали большие деньги, кажется, миллиона три долларов. Но я не стал игроком основного состава на длительный срок. Какие могут быть вопросы?

— А лучшие матчи за «Динамо» (Киев) можете назвать?

— Да любой из десяти, что я провел до подписания контракта. «Металлисту» забивал, да и вообще чувствовал себя уверенно.

Водка под украинскую кухню

— Расскажите про чемпионат Украины. Вот пытался смотреть его по телевидению, но довольно быстро бросил, хватит мне и чемпионата России.

— Но сейчас чемпионат Украины в полном порядке. Уже прошли те времена, когда там были две команды, которые и разыгрывали между собой все титулы. Остальные клубы подтянулись. Мы вот с «Днепром» как-то после первого круга шли на первом месте, да еще и опережали всех на пять очков. Потом, правда, не сумели удержать позиции.

— Когда вы приехали в Киев, все было по-другому?

— Конечно. В турнире были только игры с «Шахтером». Все остальные команды играли строго от обороны. Неважно, ездили мы к ним или они к нам. Они становились у своих ворот и мечтали хотя бы сыграть вничью. Сейчас же все иначе.

— А еще помню, что там были не лучшие поля, стадионы.

— Вы, наверное, давно не смотрели чемпионат Украины. Ну поля там всегда были лучше, чем в России. Все-таки климат в стране гораздо мягче. А в последнее время и инфраструктура подтянулась. В стране же чемпионат Европы будет проходить, построены новые арены.

— Украинский выучили?

— Нет. В Киеве он мне не нужен был, так как там все по-русски говорят. Я, конечно, понять смогу, о чем речь, но сам вряд ли смогу вести беседу. Все эти слова... Дивчина, например. Весело, конечно.

— Хоть раз столкнулись с тем, что вас не понимали, когда вы говорили по-русски?

— Да. Это было в Закарпатье, там русский не в почете. В гостинице подходим к бару, прошу две бутылки воды. А мне говорят: пляшки. Чего, переспрашиваю, мне плясать надо, чтобы воду получить? Ребята вокруг смеются. Оказывается, пляшка – это бутылка.

— Жить в Киеве удобно?

— Пробок там меньше чем в Москве. Да и вообще город более зеленый. Мне в Киеве все нравилось.

— Местная кухня не позволяет сохранить рабочий вес.

— Максимум, что я набирал, так это килограмм за выходные. Сами понимаете, что это все быстро сбрасывалось уже на первой тренировке. А кухня действительно своеобразная. Плотная такая, жирная.

— Горилку попробовали?

— Настоящую – нет. Хотя нам как-то привозили бутыль с настоящей горилкой. Но я не рискнул. Да и вообще такой крепкий спиртной напиток не для меня. Хотя под украинскую кухню водка – самое то.

— Вы поработали со многими тренерами. Кто не впечатлил?

— Я вообще ни о ком плохого слова сказать не могу. Анатолий Демьяненко, Александр Заваров, Олег Протасов – очень сильные специалисты. Последние два вообще тренеры западного уровня. То есть там нет такого, что на занятии ты должен быть серьезным, любые улыбки запрещены. Заваров к сезону готовил через турниры, мне это, пожалуй, больше всего нравилось. Свое было и у Протасова. В общем, если я стану тренером, то мне этот опыт очень сильно пригодится.

— Вы перечислили тех, кто раньше играл в киевском «Динамо», где всегда на первый план ставили работу над «физикой». Это осталось?

— Наверное. Но разве после Павла Яковенко в «Химках» я могу жаловаться на серьезные нагрузки? Вот после этого тренера ко всему готов. Че­ты­ре-пять тренировок в день! Потом любые тренеры кажутся доб­рыми.

— Четыре тренировки?

— Ну да. Утром зарядка, днем с мячом работаешь. После обеда с мячом, но упор на физику, а вечером тренажерный зал и бассейн. Тогда все мечтали поскорей добраться до номера и уснуть. Но при этом мне все нравилось. Понятно, что очень тяжело, но ты к сезону настолько хорошо готов, что бегаешь с первого до последнего тура. Сдавали тест Купера с мячом.

-Обычный – три тысячи метров за 12 минут. А с мячом?

— А вот уже норматив не помню. Но вроде бы там надо было стойки обходить.

Планирую выучить английский

-Судя по старым публикациям, вы давно хотели играть в «Локомотиве».

— Да, желание появилось, когда я еще за «Химки» выступал. Дело в том, что «железнодорожники» едва ли не первые в стране стали по полной программе использовать атакующих защитников и полузащитников. Их футбол всегда отличался от остальных. Выступая в обороне, мне всегда нравилось подключаться к атаке. Именно поэтому моя мечта – играть за «Локомотив».

-Нынешний «Локомотив» хоть немного похож на команду тех времен?

— Очень сильно похож. По крайней мере я вижу те черты. Средний, маленький пас. Да и коллектив неплохой. Очень много русских ребят.

— Это важно?

— Конечно. Мне вообще кажется, что «Локомотив» – одна из самых российских команд в лиге. Я же так и не изучил английский. Все думал, «потом», «потом». Сейчас-то понимаю, что здорово ошибался, и планирую приступить к изучению в самое ближайшее время. Конечно, какие-то простые фразы и слова я понимаю, но поддержать беседу не смогу.

— Как у вас отношения с легионерами?

— Да никаких проблем не было. Хотя, помню, с Клебером в киевском «Динамо» мы сцепились чуть ли не на первой тренировке. Но там был футбольный момент, никто никому уступать не хотел. Потом пожали руки, и больше конфликтов не было. Да и тогда до драки не дошло. Но больше всего я общался с русскоязычными ребятами.

Из татуировок культа не делаю

— Когда последний раз в Иркутске были?

— Летом. Я стараюсь каждый год на родину ездить. В прошлом году даже с ребятами из команды тренировался немного.

— Остались еще те, с кем начинали?

— Остались. Так и играют во второй лиге. А вот у команды пока никаких перспектив. Была же ко­гда-то возможность в первом дивизионе закрепиться. И деньги были, и состав хороший. Но началось. На сборы стали по 40 человек привозить, все до сезона и потратили. Причем на каждый из двух-трех сборов везли очень много ребят.

— Нальчик, где вы, кстати, недолго находились, то же самое делал.

— Так это премь­ер-ли­га, а это первая. Надо же соизмерять свои возможности. В Нальчике был, но с «Днепром» так и не удалось договориться по трансферам.

— Скучаете, наверное, по морозам?

— Между прочим, скучаю. У нас в Иркутске они крепкие. Даже если минус 40, то все переносится гораздо легче. Это в Москве минус 15, а ощущение, что вот-вот замерзнешь.

— При какой погоде в футбол играли?

— Помню, что при минус 30 – запросто. Понятно, что и одеваешься теплее, и таймы укорачивали, но все равно бегали.

— Ногти на ногах, наверное, мгновенно слезали.

— Самое смешное, что впервые у меня это началось в первом дивизионе. А раньше спокойно все переносил.

— Вы же росли в интернате. Дрались часто?

— Не так часто, как можно было представить. Только, может быть, во время спортивных баталий, когда играли с другими школами в футбол или баскетбол. Нет, если бы я больше ночевал в интернате, то и конфликтов было бы гораздо больше, но я старался там не оставаться. Даже на учебу.

— Сбегали?

— Конечно. Меня старался воспитатель контролировать. В классе закрывали. Но я либо через окно убегал, либо делал вид, что иду учиться, а сам на тренировку.

— Ругались?

— А когда я в «Звезду» попал, то мне в интернате и сказали, что все правильно делал. Лучше уж футбол.

— Много ребят из класса пошли не той дорогой?

— Да полно. Кто сидит, кого вот-вот посадят. Думаю, что большинство уже тюрьму прошло.

— И вас не пытались соблазнить красивой и легкой жизнью?

— Как-то я все время футболом был занят. Единственное, что меня курить подбили. Но я три месяца покурил, а потом бросил. Мне совсем не нравилось.

— Вы вот татуировки любите. Какая первая была?

— Знак Водолея на плече. Сделал ее сразу, как перешел в Киев. Да я давно хотел сделать, но все как-то не успевал. А тут ребята из «Динамо» показали хороший салон.

— Будете самым татуированным футболистом РФПЛ?

— Вряд ли. Я прямо из этого культа не делаю. Вот на другом плече у меня звезды, это количество команд, в которых я играл. На ногах есть татушки, но небольшие.

— Вы хотели играть в Москве, но, согласитесь, тут не очень просто. Давление со стороны журналистов, руководства.

— Я же играл за московское «Динамо», причем в непростой момент. И особого давления не чувствовал. Да мне все по душе. Кроме того, я понимаю, что сейчас едва ли не последний шанс в карьере заиграть в сильном клубе, тем более из Москвы. Я настроен знаете как? Зубами готов место в составе вырывать.

— И в Москве еще светская жизнь бурлит…

— Опять вы про это? Вот честно вам говорю, мне дома гораздо комфорт­нее.

Алексей Шевченко, автор «Спорта»