В МОСКВЕ НУЖНО ТЕРПЕНИЕ

Осазе Одемвингие поселился в одном из лучших домов на западе Москвы — на пересечении Рублевского и Можайского шоссе. Территория обнесена высоким забором, на входе — охрана.
Гостей впускают только по звонку хозяев и сразу же выдают ключ в виде компакт-диска. Без него ни в нужный корпус не попасть, ни на лифте не подняться. Люди здесь живут не самые бедные, поэтому безопасность на высшем уровне. На стене висит объявление о том, что из-за слишком большой загруженности территории машинами автомобили водителей и домработниц теперь пускать не будут. Но Одемвингие эти проблемы не сильно волнуют. Водителя у него больше нет, а за порядком в квартире присматривает мама. Осазе встречает гостей с неизменной улыбкой и сразу же рассказывает, почему выбрал именно это место жительства.

— Самое удобное, что здесь внизу есть магазин. Поэтому многие ребята из «Локомотива» тут живут. Мы часто приезжаем домой после игры поздно, и хочется чего-нибудь попить или поесть. Здесь можно все купить, практически не выходя из дома, и это очень удобно. Еще тут есть бассейн, сауна, тренажерный зал, но я там был всего пару раз. У нас все это и на базе есть. Но в этом году будет меньше игр, поэтому будем вместе со Спа-хичем и Родолфо туда ходить — так веселее.

— Осазе, смотрю, ты уже вполне адаптировался к столичной жизни?
- Да. К тому же Москва мне понравилась сразу. Перед тем как подписать контракт с «Локомотивом», я приехал сюда на десять дней, все посмотрел. Город очень изменился с тех пор, как я жил здесь, и я смотрел на него уже гораздо позитивнее, чем раньше. Впечатлили размеры Москвы, здесь постоянно что-то происходит. Думаю, многие позавидуют мне, что я живу и играю в таком городе. Хотя самое главное для меня — конечно же футбол. В Москве пять команд хорошего европейского уровня, здесь каждые две-три недели дерби, и это очень интересно. И конечно же Россия — это моя страна, где я хотел бы быть популярным. Тут живет много моих родственников, русский — мой родной язык, поэтому была определенная ностальгия, и хотелось бы побыть здесь пару лет.

— От твоей биографии дух захватывает. Родился в Ташкенте, рос в Набережных Челнах, играл в Нигерии, Бельгии, Франции. Кочевая жизнь нравится?
— Да уж, мне даже трудно назвать какой-то город родным. В той же России жил и в Набережных Челнах, и в Москве, в Нигерии два-три города поменял, в Бельгии тоже в двух городах жил. Пока такая жизнь мне нравится. Все проходит весело.

— В Москве на улицах уже узнают?
— Да, конечно. И это очень приятно. В Москве любят футбол и относятся ко мне очень позитивно. Иногда это даже помогает. Например, в ресторане быстрее найдут столик, в ночных клубах нет проблем с фейс-контролем (улыбается).

— И все-таки в Москве ты бываешь не так часто. С кем из футболистов тут общаешься-то?
— Да, приходится еще и летать на матчи сборной. По дороге обратно стараюсь проехать через Бельгию или Францию — друзей повидать, проверить свою квартиру. А в Москве в основном дружу с нигерийцами. Часто встречаюсь с Чиди Одиа из ЦСКА, с Айзеком Окоронкво из «Москвы». Еще много общаюсь с Анатолием Герком, который сейчас за «Сатурн» выступает — мы дружили, еще когда в Бельгии играли. Время в Москве очень быстро пролетает, хотя не могу сказать, что часто куда-то выбираюсь. Иногда с ребятами ходим в кафе или рестораны. На Фрунзенской вот в одном приятном ресторанчике отмечали день рождения Кочиша, на Тверской есть неплохие заведения. Но любимого места пока нет. И еще мы все очень любим музыку и после матчей иногда ходим в «Жару», в «Карма-бар», в «Гараж», где играют хип-хоп. Еще пару раз в опере был.

— Тебе еще и опера нравится?!
— Да нет, в клубе «Опера» (смеется). Но мне там не очень понравилось. Вообще же культурную жизнь я пока не очень освоил. Хотя в планах есть, конечно, куда-то походить, посмотреть, что-то новое узнать, но пока даже времени не было.

— Слышал, что ты не решался сесть в Москве за руль и нанимал водителя...
— Да, вот уже пару месяцев вожу сам. В принципе, во всех крупных городах водят нагло, и нужно быть очень шустрым. Но я до Москвы успел пожить в больших городах, и это не стало для меня чем-то новым. Хотя сейчас сил доехать до того же Черкизова это отнимает много. Как будто войну прошел. Постепенно адаптируюсь, привыкаю к этому, набираюсь терпения, потому что быть нетерпеливым в таком городе, как Москва, — не лучший способ вести себя.

— На чем ездишь?
— «Ауди Q7».

— Но раньше ведь любимой маркой был «Мерседес»?
— Да, я лет пять на «Мерседесах» ездил, но в «Лилле» пошла такая мода. Человек восемь сразу купили себе «Q7», и мне тоже захотелось ее попробовать. И понравилось.

— Это все-таки большой внедорожник...
— То, что машина большая, добавляет уверенности. Народ расступается (смеется). Это нормально в принципе. Я сам какое-то время поездил на клубном «Митсубиси лансер» и, когда видел большие машины, сразу же их пропускал.

— С гаишниками уже научился общаться?
— Один раз, причем остановили меня в тот день, когда купил машину и ехал домой. Но ничего страшного. Просто проверили документы, узнали во мне футболиста и отпустили.

— В езде по Можайскому шоссе есть один минус — постоянно приходится пропускать кортежи, правительственные машины с мигалками. Раздражает?
— Да, я ничего подобного еще нигде не видел. Чиновники в других странах ведут себя намного скромнее. Хотя я на них не ругаюсь даже. Просто не могу понять, почему они это делают.

— А в метро был?
— С тех пор как вернулся — ни разу. Если выбираюсь куда-то в город, всегда это делаю на машине. Обычно вечером, когда поменьше пробок. Но и метро мне хорошо знакомо. Когда учился в школе ЦСКА, только на метро и ездил.

Я ИЗ ПЛЕМЕНИ ВОИНОВ

В съемной квартире Одем-вингие опрятно и уютно. Две большие комнаты, кухня, совмещенная с залом. Отдельная радость — пол с подогревом. Даже тапочек не нужно. Хозяин щеголяет по своему жилищу в шортах сборной Нигерии с одиннадцатым номером — в таких же он выступает за национальную команду. Осазе окидывает взглядом квартиру и скромно замечает:

— Мне хватает, я ведь пока холостой.

— А как же девушка?
— Да, я уже давно встречаюсь с девушкой из Бельгии. Мы познакомились, когда я еще в «Ла Лу-вьере» играл. Но пока со своим будущим до конца не определился. Моя кочевая жизнь не всегда всех устраивает, а я хочу все спланировать так, чтобы было комфортно моим будущим детям.

— Чем же она занимается?
— Она в парикмахерском бизнесе трудится.

— То есть твоя прическа — ее рук дело?
— Нет. Пару раз она пыталась, но получилось не очень хорошо. Прическу мне делает девушка из Конго, которая учится здесь в институте Патриса Лумумбы. Когда мне надо, я звоню, и она приезжает меня стричь и заплетать косички.

— И когда в косичках Одемвингие мы увидим красно-зеленые ленточки? Негоже ведь от Вагнера отставать.
— Скоро будут, обязательно. Как только погода хорошая установится, сразу же сделаю красно-зеленые косички. Летом это очень красиво должно смотреться.

— А кто тогда помогает холостяку вести домашнее хозяйство?
— Мама, она ведь живет в Москве и работает здесь рядом. Поэтому часто приходит, следит за мной. Особенно внимательно смотрит, чтобы у меня была еда. Я сам почти не готовлю, хотя уже хотел бы научиться. Папа студентом очень хорошо готовил, и к нему часто ребята приходили кушать. В этом плане я от него, конечно, отстал (улыбается). Но еще не все потеряно. Буду учиться.

— Учеба, как вижу, кулинарным искусством не ограничивается. У тебя на столе — англо-русский словарь. Ты же вроде говоришь по-английски...
— Так я сейчас читаю книгу на английском, попадаются иногда слова, значений которых я не знаю. Сразу же проверяю их по словарю.

— И что за книги?
— В основном работы по мотивации американских авторов. Мне и самому нравится, когда меня мотивируют. Это помогает. Поэтому хочу знать больше, чтобы тоже быть полезным кому-то. Еще читаю книги по философии, теологии, ну и то, что мама приносит.

— Не самый стандартный для футболиста набор. А почему теология? Ты верующий?
— Да, я христианин. Вот уже несколько лет хожу в евангельскую церковь. Даже в Москве один раз был, когда только перешел в «Локо». Мне очень нравятся пасторы, которые дают message — то есть хорошее послание.
Это очень важная часть моей жизни, и это мне очень помогает. Даже не думаю, что достиг бы в футболе того, чего достиг в последние годы, без этого. Просто я не кричу об этом на каждом шагу и не считаю себя религиозным. Я люблю истину, люблю слово и стараюсь быть позитивным.

— Образованный человек. Да еще на трех языках говоришь. Как удалось выучить?
— Мой родной язык — русский. И в детстве говорил только на нем. А в Нигерии официальный язык — английский. И когда моя семья уехала туда, выучил его. Это, кстати, очень помогло в Бельгии, где тоже все говорили на английском. А когда перешел в «Лилль», пришлось французский учить. Французы свой язык очень любят и на английском принципиально не говорят. Освоил его сам, без всяких учителей, причем довольно быстро. Языки мне вообще неплохо даются. Сейчас вот нидерландский осваивать начал (показывает нидерландско-русский словарь).

— В «Аякс» собрался?
— (Смеется.) Если только сходить посмотреть на игру.

— А как же бенинский язык? У тебя ж отец — бе-нинец.
— Знаю только приветствия. Сейчас как раз привез из Нигерии книжку на бенинском, хочу подучить хотя бы какие-то основные вещи. Все-таки нужно, когда приезжаешь в деревню, с нашими elders — старейшинами на их языке общаться. Они ведь так гордятся мной.

— Что же это за деревня?
— Она называется Урониг-би, и оттуда родом мой отец. Название означает warriors, то есть воины. Это место, которое англичане так и не смогли захватить, когда колонизировали Нигерию. Наш народ очень хорошо воевал и так никому и не покорился. Мы с папой в деревне построили хороший коттедж. Это вообще так принято. Все, кто уехал в Европу, чего-то добился, обязательно строят дом в своей деревне. И получается, что прямо посреди всех этих африканских шалашей и грязи появляются красивые дома.

— То есть в деревне все, как в фильмах, — вожди, старейшины у костра?
— А как же! Все как положено. У меня, кстати, дед был одним из старейшин, очень уважаемым человеком в деревне.

— А о «Локомотиве» там слышали?
— Не просто слышали, а все за него болеют. Там ведь теперь есть телевидение, они даже матчи смотрят. Правда, в основном люди хотят меня видеть в каком-нибудь клубе английской премьер-лиги. К тем, кто играет в Англии, даже в сборной особое отношение.

МОГ БЫ ИГРАТЬ ЗА РОССИЮ

Как только речь заходит о Нигерии, в речи Одемвингие начинают проскакивать английские слова. Ими он пытается объяснить какие-то специфические реалии. Правда, сразу же подыскивает русский эквивалент.

— В России многие весьма смутно представляют себе Нигерию. Что за люди там живут?
— В Нигерии достаточно много богатых людей, хотя в основном контингент, конечно, с достатком ниже среднего. Она экспортирует нефть, поэтому денег в стране много и экономика в последнее время резко растет. А еще в Нигерии сейчас большие перемены в политике. Там ловят многих этих, как их, governors — мэров городов и штатов, и у них забирают миллионы денег. Воруют просто внаглую. А сейчас открылись организации, которые следят за бюджетом, и некоторые из тех, кто воровал, уже сидят в тюрьме. В моем штате, к примеру, недавно сместили мэра. Выяснилось, что он нечестно выиграл выборы, и его убрали очень быстро. Значит, какие-то позитивные изменения в Африке происходят. Хотя в целом страна веселая и позитивная.

— Говорят, ты в Нигерии недавно большой доходный дом построил?
— Да. Смешная вещь получается. Раньше мы сами арендовали жилье, а теперь меня называют young landlord — что-то типа маленького хозяина (улыбается). На одном участке земли я построил три дома. Один — трехэтажный с шестью квартирами и два коттеджа. Теперь буду все это сдавать в аренду. Так поступают чуть ли не все африканские футболисты. Самый надежный способ вложения денег — построить что-то, а потом сдавать. Да и многие москвичи так живут, чего там далеко ходить.

— У тебя вообще недвижимости уже немало накопилось, так ведь?
— Да, есть квартиры в Бельгии и во Франции, а еще недавно купил во Франции дом неподалеку от Сен-Тропе. Правда, я его пока в глаза даже не видел. В основном этим занимается мой агент. Деньги нужно вкладывать. Смотришь, как игроки, которые хорошо поиграли, ничего не сделали для будущего и по окончании карьеры чувствуют себя некомфортно, и понимаешь это. Футбольная жизнь недолгая, и нужно быть wise — мудрым.

— В Москве тоже будешь квартиру покупать?
— Здесь все, конечно, очень дорого, но я серьезно думаю об этом. Наверное, к июлю-августу все-таки куплю квартиру в Москве. Буду искать жилье не в самом центре, но и недалеко от него. И обязательно в хорошем доме, наподобие этого.

— Давай опять о Нигерии...
— У нас там вся страна живет футболом. Думаю, не все нигерийцы знают фамилию президента страны, но, к примеру, Окочу знают все. И когда выигрываешь в составе сборной — непередаваемые чувства испытываешь. Даже есть такая шутка, что хотя в стране 120 наречий, в день, когда играет сборная, все говорят на одном языке. Это очень объединяет страну.

— А в каком состоянии у вас там стадионы?
— Очень приличном. В 1999 году в Нигерии проходил чемпионат мира среди молодежных команд, и для него в каждом большом городе построили новый стадион. С тех пор за ними следят. А вот чемпионат Нигерии сейчас теряет популярность. Все хорошие игроки стараются уехать в Европу, и чемпионат уже не такой интересный, как несколько лет назад.

— Вот ты выступаешь за сборную Нигерии. Сознательно пошел на этот шаг?
— Нет, просто так получилось, что профессиональную карьеру я начинал там. И буквально через несколько месяцев меня вызвали в сборную. Поскольку тогда о возможности играть в сборной России и речи не было, особого выбора не было. Хотя сейчас, когда перед матчем слышу гимн России, сердце екает. Я его еще не выучил наизусть — только советский гимн спеть смогу. Но понимаю, что мог бы выходить на поле в составе российской национальной команды. Даже нашел недавно детскую фотографию, где я стою в футболке с надписью «СССР» на груди. Я в детстве сам ее сделал — вырезал буквы и пришил их. Такие особенные чувства были, когда этот снимок увидел.

— И как удалось адаптироваться в сборной Нигерии?
— Наши big boys (большие парни. — Ред.) приняли меня очень хорошо. Просто, я думаю, любой классный футболист распознает хорошего игрока даже за пять минут.

— При этом недавно ты получил российский паспорт?
— Так, раньше у меня уже был советский паспорт. Но потом мы уехали в Нигерию, восемь лет я сюда не приезжал и российский паспорт не получил. А заграничный просрочил. Приходилось даже визу оформлять, чтобы в Москву приехать. Хотя гражданство у меня всегда было. В итоге пришел в паспортный стол, оттуда послали запрос в Набережные Челны, где мне выдавали прежний паспорт, пришел ответ, и мне выписали новый документ.

— И какой документ используешь чаще?
— Нигерийский. Потому что там стоит мое европейское имя — Питер. С ним я в профессиональном футболе уже десять лет. А в российском значится полное нигерийское имя: Осаземвинде. Это значит: God makes things happened — что-то вроде «Бог делает вещи». Имя папа придумывал. Когда я родился, он был такой счастливый, что целое предложение расписал (смеется). Так меня больше в детстве называли. А вообще мне оба имени нравятся — и европейское, и нигерийское. Попробую теперь дописать, чтобы в обоих документах все было одинаково.

— С нигерийским документом визовые вопросы проще решаются?
— Нет, все так же, как и с российским. Без визы по нему могу ездить только в страны Западной Африки. А по российскому — только в Турцию или Египет (смеется). Хотя и это уже неплохо.

МОИМ КУМИРОМ БЫЛ ЦЫМБАЛАРЬ

Когда Одемвингие перешел в «Локомотив», он имел неосторожность признаться в симпатиях к московскому «Спартаку». Теперь об этой истории он вспоминает с усмешкой, но о кумирах детства до сих пор говорит эмоционально. Как-никак он ведь вырос в России.

— Детство твое прошло в Набережных Челнах. Смуглому парню в одном из самых криминальных городов России 90-х, наверное, непросто было?
— (Вздыхает). Футбол меня спасал. Были там, конечно, всякие крутые ребята, но они меня не обижали. Знали, что я футболом занимаюсь, и поэтому не трогали. Я даже с ними иногда играл, но особо не общался никогда.

— Болел за «КамАЗ»?
— Конечно. Мы с ребятами приходили на стадион как простые болельщики. Была очень хорошая команда, даже «Спартак» — 2:0 обыгрывали. Прекрасно помню эти игры, зеленую форму «КамАЗа», переполненные трибуны. На стадионе еще ступеньки деревянные были, и, когда наши шли в атаку, вся трибуна ногами стучала по этим ступенькам. Чувства — просто супер. С тех пор я ждал, когда и я смогу сыграть в высшей лиге. Тогда, в детстве, все вообще впечатляло больше, чем сейчас. Когда к этому привыкаешь, смотришь на это уже как на normal.

— А какая любимая команда была в детстве?
— «Милан» я очень любил и смотрел их игры.

— А как же «Спартак», в болельщики которого тебя давно записали?
— (Смеется.) Я заметил, что в России слово «болеть» вообще слишком близко к сердцу принимают. Футбол же остается игрой. Да, в детстве, когда я занимался в школе ЦСКА, мы с ребятами смотрели матчи «Спартака» в Лиге чемпионов. Такая игра, как они показывали, переполненный стадион — как это может не понравиться? А Илья Цымбаларь вообще был моим любимым игроком. Можно сказать, что из-за него я стал играть левой ногой. Мне очень нравилось, как он двигался, какие финты использовал. А еще нравился Роберт Евдокимов из «КамАЗа», который был правшой. И я пытался быть, как они, поэтому играл двумя ногами.

— Сейчас игра «Спартака» уже не нравится?
— Сейчас я уже big boy и не хуже их всех играю. Поэтому смотрю на все по-другому, не так, как в детстве. Я вообще не болельщик футбола. У меня никакого шарфа никогда не было. Я профессионал и ни за кого не болею (улыбается).

— При этом ты — воспитанник ЦСКА, но об армейском клубе вспоминаешь редко...
— В наше время ЦСКА не был суперклубом, и я не помню ничего особенного о нем в то время. Конечно, мы смотрели матчи нашей взрослой команды, радовались ее успехам. Но в матчах против армейцев ничего принципиального для меня нет. А вот если придется сыграть с «КамАЗом», это будет чем-то особенным. Тогда, наверное, буду на небесах от счастья. С остальными грандами просто всегда хочется сыграть на максимуме.

ЗНАЛ, ЧТО ЗАРАБОТАЮ

Форвард «Локомотива» — личность уникальная. Кажется, что на любой вопрос у него всегда есть ответ. И даже не самые приятные темы обойти совсем не пытается. Наоборот, сразу же разъясняет, что он по этому поводу думает, и не боится, что кто-то на это может обидеться. Такой уж у него принцип — говорить только правду.

— В послужном списке у тебя лишь один титул — обладатель Кубка Бельгии. Не маловато?
— Конечно, хотелось бы еще что-нибудь выиграть. Бронзовых и серебряных медалей собрал немало, но все это не то. Хочется выиграть хотя бы чемпионат страны и почувствовать этот миг победы. Думаю, шансы завоевать «золото» в российском первенстве у «Локомотива» в этом году есть. Нужно просто не терять очки в матчах со средними командами. Будем работать над концентрацией в течение всей игры, всего сезона.

— В прошлом году «Спартак», который тоже хотел тебя купить, завоевал «серебро», а «Локо» финишировал седьмым. Не жалеешь?
— А может, со мной они и выиграли бы чемпионат, и в Лиге чемпионов играли бы? Кто знает. Я приношу удачу всем командам, в которых играл. Сейчас я в «Локомотиве» и надеюсь, что мы чего-то добьемся в этом сезоне.

— При этом не скрываешь, что планируешь задержаться в «Локо» на два-три года, не больше. В клубе на отсутствие патриотизма не обижаются?
— Я не хочу, чтобы они обижались. Это нормально. Ни для кого не секрет, что российская Премьер-лига — не лучшая в мире. И в других странах уже не видят, как я играю. Если бы чемпионат транслировали в Европе, может, все было бы по-другому. Тот же Иванович уехал в «Челси», поскольку играл за сборную Сербии и его видели на международной арене. А мне в этом плане сложнее — игры сборной Нигерии в Европе не смотрят.

— В каком чемпионате хотелось бы еще поиграть?
— На первом месте, конечно, английская премьер-лига. Еще интересны Италия и Испания. Но только в хороший клуб — в средненькую команду я ехать больше не хочу. Так уже было в «Лилле» — не самом «большом» клубе. В России не самый сильный чемпионат, но в «Локомотиве» у меня есть ощущение, что играю именно в «большом» клубе. Здесь мы — гранды, и хотелось бы продолжить в том же духе.

— Но при этом «Локомотив» не будет играть осенью в еврокубках...
— Да, это, конечно, расстроило. Я, когда сюда ехал, рассчитывал на то, что «Локомотив» каждый год выступает минимум в Кубке УЕФА. И осенью были шансы подняться в таблице, но не получилось. Остается только смотреть на ситуацию позитивно и расценивать ее как возможность подняться, вернуться на прежние позиции. Буду, конечно, скучать по европейским матчам и сейчас будем искать туда дорогу.

— Слушай, ты один из самых высокооплачиваемых игроков Премьер-лиги. С партнерами по «Локо» есть проблемы?
— Никаких. Да у нас не такая и большая разница в зарплатах. Я один из лидеров команды, выступаю за сборную, поиграл в Европе, и на меня возлагают большие надежды в клубе. Если мне платить так же, как и футболисту, от которого ничего не ждут, это ненормально. Но при этом мне не нравится ситуация, когда из меня сделали человека, который погнался за деньгами. Я честно могу сказать, что всегда знал, что заработаю в футболе деньги и что я их еще больше заработаю, если позволит здоровье. Поэтому я на эту тему вообще не волнуюсь. С «Локомотивом» мы разговаривали о деньгах минуту, максимум две. Более того, у меня было два варианта контракта. Фиксированная сумма заработка или меньшая, но, если я буду забивать, она бы возрастала. Я выбрал второй вариант. Для меня это лишняя мотивация. Со «Спартаком» была бы та же самая ситуация. Может, конечно, меня не все поймут, но 10—20 тысяч евро, к примеру, не та сумма, которая для меня что-то решает. Я ее могу заработать только за счет - рекламы в той же Нигерии. Самое главное — играть в футбол. Как сказал Анатолий Федорович Бышовец, любой футболист с нормальной головой деньги заработает. Я и на деньгах «Локомотива» не готов останавливаться. Это нормальная сумма для России, но в той же Англии такие деньги получают хорошие, но далеко не лучшие футболисты. Хочу идти дальше. Есть ведь еще «Милан», «Барселона», «Челси», где тоже играют ребята — мои друзья, которые зарабатывают больше меня. Если же у кого-то из игроков с этим проблемы, это уже личное, а не профессиональное.

— На правах одного из ведущих игроков можешь себе позволить какие-нибудь вольности?
— Была одна история, еще когда в «Лилле» играл. Даже не помню, что это был за матч чемпионата, но после первого тайма при счете 0:0 Клод Пюэль меня заменил. Я пошел в раздевалку, оделся и уехал домой. Потом, конечно, заплатил штраф приличный, но на этом история и закончилась. Ничего личного. Если я не прав, всегда готов это обсудить и извиниться.

— Когда ты ехал в «Локо», не было сомнений в том, удастся ли заиграть здесь?
— Нет, никаких. Волнение, конечно, было. Но я умею бегать, я быстрый, играю обеими ногами, я выступал в Лиге чемпионов, за меня заплатили большую сумму — чего мне футбола бояться-то? Футбол — он в голове. И если ты готов пахать, у тебя все получится. А если есть еще и качества для этого — тогда вообще не вопрос.

— За успехами сборной России следишь? Есть ли у нее какие-то шансы на Евро?
— Слежу, конечно. Видел вот последний матч с Румынией. Что уж говорить, не впечатлили ребята. С такой игрой, конечно, шансов будет мало. Я заметил, что ребята в основном играли поперек или назад, а вперед передачи не давали. Может, Аршавина не хватало, но у нас есть быстрые игроки. Но все равно на чемпионате Европы буду болеть за Россию. Это ведь моя страна. Где бы я ни был в Европе, если кто-то о ней плохо отзывается, я всегда за Россию и российский футбол защищаю. Что бы про нас ни говорили. Вообще это все не случайно, что я сейчас в России играю. Это страна, которой я и моя семья обязаны всем, что у нас есть.

Илья ЗУБКО
info@futbol60.ru