Центральный защитник Херман Конти мог оказаться в России гораздо раньше — летом 2017-го «Зенит» предлагал за игрока 4 миллиона евро и, по данным аргентинских медиа, готовился закрыть сделку «в ближайшие дни». Конти должен был отправиться в Санкт-Петербург вслед за Леандро Паредесом и Себастьяном Дриусси, но в последний момент трансфер сорвался.

Дальше случился переход в «Бенфику», травма крестообразных связок и три аренды в Мексику и Бразилию. Этой зимой игрока бесплатно подписал «Локомотив» — ближайшие 2,5 года аргентинец проведет в Москве.

В интервью «СЭ» Конти рассказал о звонках Гайчу и Лаксальту, конкуренции с Рубеном Диашем, работе с Руем Виторией и трех ограблениях в Лиссабоне.

«Сегодня бан России есть, но завтра его могут снять. От этого все выиграют»

— Это твои первые сборы в «Локомотиве». Сложно адаптироваться, когда вокруг практически никто не говорит по-испански?

— Да, поначалу было тяжело. Да и до сих пор непривычно. Мне очень помогает Гильерме. Он бразилец, я аргентинец — языки похожи, поэтому чаще всего общаюсь с ним. Но уже выучил пару русских слов. Например, «доброе утро». Буду улучшать знания русского и дальше.

— Сколько запасов мате взял с собой из Аргентины?

— На сборы в Эмираты привез шесть килограммов. Когда прилечу в Москву, жена привезет еще!

— Ты и «Локомотив» — как так получилось? Быстро согласился?

— Это было непростое решение. Новая страна, новый чемпионат, новый климат... В конце концов я ответил, что готов, потому что очень хочу реабилитироваться за неудачу на Европейском континенте. В «Бенфике» у меня не получилось закрепиться в составе и выстрелить. Надеюсь, в «Локомотиве» сложится удачнее.

— Ты сказал про непростое решение. Какие были варианты, помимо «Локо»?

— Меня звали в США. Плюс была возможность остаться в Бразилии (прошлый сезон Конти провел в аренде в клубе «Америка Минейро». — Прим. «СЭ»). Предложение от «Локомотива» оказалось достаточно неожиданным — я уже и не рассчитывал вернуться в европейский футбол. Именно это — главная мотивация. Не деньги или что-либо еще. К тому же я знал, что это большой клуб, в котором все организовано на топ-уровне. Хочу добиться с ним успехов.

— Знал ли кого-то из игроков — может, Дзюбу?

— Знаком с Педриньо, мы вместе играли в Южной Америке. Больше никого не знал.

— Тебя не смущало, что переходишь в команду, которая идет на 14-м месте?

— Я понимаю, что статус и уровень «Локомотива» не позволят вылететь в первую лигу. Со своей стороны сделаю все, чтобы это не случилось. К тому же у нас есть еще и Кубок России!

— Но нет еврокубков.

— На эту ситуацию я никак не могу повлиять. Надеюсь, в ближайшем будущем российские клубы вернут в международные турниры. От этого выиграют абсолютно все.

— Но лично ты рассчитываешь сыграть в еврокубках? Или, переходя в «Локо», понимал, что это исключено?

— Я в курсе санкций ФИФА и УЕФА. Но, как уже сказал, никто не знает, что случится в дальнейшем. Сегодня бан России есть, а завтра его могут отменить.

— Как в семье восприняли твое желание перейти в российский клуб?

— Конечно, определенные опасения возникали — сам понимаешь, по телевизору всякое показывают... Но мое желание вернуться в европейский футбол перевесило все сомнения. К тому же я созвонился с Адольфо Гайчем, Педриньо, Диего Лаксальтом. Они меня заверили, что в России все супер — нет повода для беспокойства.

«Благодарен Рую Витории — он верил в меня. Но конкурировать с Рубеном Диашем было тяжело»

— Ты вырос в городе Санта-Фе — расскажи о своем детстве.

— Главное воспоминание о Санта-Фе — это очень жаркое место, летом температура под плюс 50! Поэтому я уже предвкушаю русскую зиму. Такой холод — это для меня впервые.

Я вырос в семье работяг, в детстве попал в местную небольшую команду. А в 12 лет меня пригласили в большой клуб — «Колон». Там я и начал профессиональную карьеру.

— Город сильно пострадал от празднования победы Аргентины на чемпионате мира?

— Да, Санта-Фе досталось — как и остальным городам в стране, ха-ха! Я смотрел финал в своем родном городе — вместе с семьей, братьями, друзьями. Это было что-то феноменальное. Все очень нервничали, переживали и были нереально счастливы, когда Аргентина победила. Я даже расплакался! Счастлив, что Месси удалось закрыть вопрос о лучшем футболисте мира.

— Южная Америка окутана криминалом. Тебе когда-нибудь угрожала опасность?

— Знаешь, уровень преступности в Аргентине такой же, как и во всем мире. Когда играл в Португалии, мой дом грабили трижды. Два раз — пока меня не было, а однажды — когда я спал! Проснулся — вокруг все перевернуто. Слава Богу, забрали только деньги... Судя по всему, грабители пустили газ, и нас с женой просто отключило. Мы ничего не почувствовали. Даже собака не проснулась!

Поэтому не сказал бы, что в той же Аргентине опаснее. Просто там давно есть определенные правила безопасности, которые все соблюдают. Например, на улице лучше передвигаться на транспорте, а не пешком. А в квартирах и домах устанавливать сигнализацию. В остальном это обычная страна.

— В 22 года ты уехал в «Бенфику». Как это было?

— В Аргентину приехали их скауты, которые просматривали местных игроков и через какое-то время связались со мной. Попасть в такой клуб — реально мечта. И поначалу у меня в «Бенфике» все шло здорово. Первые полгода я стабильно играл, в том числе в Лиге чемпионов. Но потом сменился тренер, а я получил тяжелую травму, после которой было сложно вернуться в привычную форму. К тому же пока я восстанавливался, на мое место наиграли другого футболиста.

— Твоими конкурентами были Рубен Диаш, Вертонген, Отаменди, Жардел. Их вообще реально вытеснить из состава?

— Об этом остается только рассуждать — получилось бы выиграть конкуренцию или нет. К сожалению, жизнь сложилась так, что мне сильно помешала травма. Хотя то, что я играл и тренировался вместе с такими футболистами, уже здорово. Они меня многому научили, это классный опыт.

— В «Бенфике» ты поработал с Руем Виторией, у которого не пошло в «Спартаке». Чем он запомнился?

— У нас прекрасные отношения. Очень благодарен Рую за то, что он поверил в меня и пригласил из Аргентины. Но, возвращаясь к вопросу о конкуренции... Все-таки выиграть ее у Рубена Диаша, с которым мы претендовали на одну позицию, было очень сложно. Он нереально сильный защитник с потрясающей работоспособностью: мог спокойно играть через два дня на третий и вообще не уставать. Тем не менее, Витория верил в меня, предоставлял игровое время.

Что касается работы Руя в «Спартаке», то [неудача] вообще ничего не значит. Так бывает: в одном клубе у тренера получается, в другом — нет.

— Из «Бенфики» ты дважды уходил в аренду. Чемпионат Мексики — самый экзотичный в карьере?

— О, да! Правда, и там немного не сложилось. Я только приехал, провел несколько матчей — и началась пандемия. Следующие три-четыре месяца мы вообще не играли. Только в июле чемпионат возобновился — и я уехал.

Вот в Бразилии, где я оказался потом, было здорово. На мой взгляд, у них самый сильный чемпионат в Латинской Америке. Отличные соперники, море впечатлений — в Бразилии было супер.

— У тебя же было предложение от «Боки Хуниорс». Как аргентинцу можно отказать такому клубу?

— Дело в том, что в тот момент пришлось выбирать между «Бокой» и «Бенфикой». При всем уважении, Европа — другой уровень. Это и Лига чемпионов, и чемпионат Португалии. В конце концов, оттуда гораздо реальнее попасть в сборную Аргентины. Выбор был очевиден.

«Мой трансфер в «Зенит» сорвал президент аргентинского клуба»

— Правда, что ты мог оказаться в России гораздо раньше? Летом 2017-го писали, что ты близок к переходу в «Зенит».

— Это правда. Причем мной интересовался не только «Зенит» — были и другие хорошие клубы. Но в «Колоне» довольно одиозный президент, который зарубил все предложения. В итоге смогли договориться только с «Бенфикой».

Не жалею, что не перешел в «Зенит». Значит, так было нужно. Зато теперь у меня есть дополнительная мотивация в матчах с этим клубом.

— Тебе 28. У тебя еще есть цель вернуться в Европу?

— Безусловно, такое желание есть. Чтобы это стало чуть ближе и чуть реальнее, нужно провести хороший сезон в России. И по окончании либо уехать в Европу, либо остаться в «Локомотиве», потому что это тоже отличный клуб.

— Если бы не футбол, кем бы ты стал?

— Думаю, работал бы физиотерапевтом по специальности «кинезиолог». В свое время отучился 1,5 года в университете, но получил первый контракт и окончательно ушел в большой футбол.

Леонид Волотко