Родился 6 апреля 1970 г. в г. Москве.

Воспитанник футбольных школ Советского района г. Москвы и московского "Торпедо". Первый тренер - Бурлаков.

Выступал за команды "Торпедо" Москва (1987 - 1989, 1991 - 1993), "Локомотив" Москва (1990, 1994 - 2001), "Уралан" Элиста (2002).

Обладатель Кубка России 1993, 1996, 1997, 2000, 2001 гг.

Провел за сборную СНГ/России 30 матчей. Сыграл за олимпийскую сборную СССР 1 матч. Также за сборную России сыграл в 1 неофициальном матче.

Главный тренер юношеской сборной России (2003 - 2006). Тренер-селекционер в клубе "Зенит" Санкт-Петербург (2006). Главный тренер дублирующего состава клуба "Зенит" Санкт-Петербург (с 2006-го).

Я НАИГРАЛСЯ

С Игорем Чугайновым за 16 лет его игровой карьеры мы встречались не раз. Но, только взявшись писать заметку в рубрику "Уходя, оглянись", означающую, по сути, прощание с действующим игроком, я вдруг подумал: "А когда же он стал для меня по-настоящему состоявшейся в футболе личностью?". Может быть, тогда, когда еще мальчишкой увидел подставу в другой команде и попытался добиться справедливости? Или когда не побоялся публично рассказать о том, как администратор "Торпедо" купленную для дублирующего состава новенькую форму толкнул налево, а ребятам выдал старую? А может, летом 1993 года? Тогда, после победы в первом розыгрыше Кубка России, он неожиданно ввалился к нам в редакцию, молодой, красивый, веселый, и, поставив на стол коробку пива Holsten, выдохнул: "Давай отметим нашу победу!". Или в 1994-м, когда до позднего вечера ждал у подъезда своего друга и бывшего одноклубника по "Торпедо" Юру Тишкова, чтобы, словно предчувствуя что-то недоброе, сказать: "Юрка, не езди в Коломну. Придумай что угодно, только не езди". А в ответ услышал: "Да ладно, Чуг. Чего ты, все будет хорошо". Именно в той игре в Коломне Тишков и получил тяжелейшую травму, после которой уже не смог восстановиться. Но так ли уж важно, в конце концов, когда? Главное ведь в том, что он стал личностью, и не только в футболе, а удается это далеко не каждому.

- Игорь, сколько времени ты уже не играешь?

- 3 февраля исполнилось два года. Пошел на третий круг.

- Вернуться не тянет?

- Знаешь, некоторые в таких случаях говорят, мол, не наигрались. Я же наигрался, причем вдосталь.

- И тем не менее сложилось впечатление, что закончил ты как-то неожиданно. Мог бы еще спокойно пару сезонов отыграть. С твоей-то головой!

- То есть доигрывать? Это не по мне. Кататься по стране, сменяя одну команду на другую, скатываясь все ниже и ниже дивизионом? Нет, не хотел я такой жизни. Да и накатался за карьеру, дай бог каждому! А тут еще мне сделали предложение стать тренером, пусть и юношеской, но все-таки сборной. Согласись, глупо было бы отказываться.

- Ты застал еще советскую школу подготовки игроков. На чем она была основана?

- Прежде всего была четкая вертикаль власти. Были перехлесты, перегибы: без этого нашу страну трудно представить. Но вертикаль власти была на первом месте. Сейчас такого нет. Понимаешь, если бы в то время игрок сказал, что для него клуб важнее, чем сборная: мол, я туда не поеду. Все! Он сразу бы закончил играть в футбол. Раз и навсегда. Сейчас же это чуть ли не поощряется. Но извините, господа, откуда у вас те достаточно большие зарплаты, которые вы получаете? Клуб - это абстракция. Клубы не зарабатывают столько денег, сколько выплачивают футболистам. Значит, деньги идут из недр страны. Но ведь никто из тех, кто говорит, что клуб им платит, а потому клуб важнее, не задумывается об этом. Мы часто ссылаемся на капиталистический уклад жизни, но попробовал бы кто-нибудь сказать такое, допустим, в Германии... Немцы очень ревностно относятся к своим сборным. После памятного поражения Германии от Англии - 0:5 многие футболисты боялись на улицу выйти. Вот отсюда и надо плясать.

- Ты начинал в футбольной школе Советского района города Москвы у тренера Бурлакова. Потом была знаменитая в то время торпедовская школа...

- Футбольная школа Советского района, или, как она тогда называлась, Чертановская, воспитала немало хороших игроков. А в "Торпедо" я перешел вслед за моим тренером. За пять лет привык к нему, узнал требования, потому менять что-либо не хотелось. Хотя сейчас считаю, что на каждом этапе подготовки игрока должен работать свой тренер: набор, закладка основ и выпуск. Условия в "Торпедо" были получше, но не намного. Знаешь, сколько времени мы проводили тогда на "гарехе", резине, в залах?! Не сравнить с нынешними условиями. Но тогда очень много мальчишек, причем самых одаренных и талантливых, приходило в школы со двора. А сейчас и дворов-то почти не осталось. Одну коробку во дворе сделают и всю неделю по всем телевизионным каналам показывают. Помню, когда я в первый класс пошел, какие-то там крючочки с палочками написал - и все, побежал во двор мяч гонять. И другие ребята моего поколения поступали так же. А тренеры просто ходили по дворам и примечали таланты. Вот и меня так нашел Бурлаков, за что ему огромное спасибо.

- А что была за история с подставой в другой команде, выявить которую помогла твоя фотография?

- Это было в Никополе. Мы поехали на всесоюзные соревнования СДЮШОР. И вот после очередной игры ужинаем мы с ребятами из команды Никополя за одним столом. Тут один из них и кричит тренеру: "Мы завтра на тренировку не придем, у нас экзамены". Но у нас-то ушки на макушке, мы сразу к своему тренеру: так, мол, и так - подстава. Какие могут быть экзамены у восьмиклассников? Значит, десятиклассники в команде играют. У меня был с собой фотоаппарат. Я быстренько сфотографировал их, а Бурлаков пошел к главному судье соревнований. Однако доказать что-либо не удалось, как-никак команда хозяев. Что делать? Бурлаков был хорошим психологом и прекрасно понимал, что творилось в наших душах. Посмотрел нам в глаза и... во время награждения увел команду со стадиона. Разразился скандал, да такой, что Бурлакова хотели даже уволить, но мы молчать не стали, написали несколько коллективных писем в его защиту. Отстояли.

Как молоды мы были! В 1993 году "Торпедо" стало обладателем первого Кубка России. На снимке справа налево: Игорь Чугайнов, Максим Чельцов и Николай Савичев. Фото Александра ФЕДОРОВА.

- Ты сейчас тренируешь юношей. Уроки Бурлакова пригодились?

- Конечно. Я очень многое взял у тех тренеров, с кем довелось работать. Думаю, только недалекий человек может сказать, что всему, что умеет, он научился сам.

- Как ты считаешь, почему многие наши футболисты и в советское время, и теперь на юношеском и молодежном уровне выглядят подчас сильнее зарубежных сверстников, а переходя во взрослый футбол, теряются?

- Здесь дело в психологии. У нас ведь как: попал парень в 17-18 лет по мячу - все, ура, Пеле! А этот возраст очень непростой. У мальчишки нет еще того сита, которое позволило бы ему просеять всю эту шелуху, оставив на дне горсточку того, что будет ему действительно нужно. На этом очень много талантов и сгорело. А сейчас все стали играть в футбольных Нострадамусов. Едва ли не каждый заявляет: "Я разглядел звезду". Так и хочется сказать этим горе-пророкам: "Да подождите вы! Вот отыграет лет десять на стабильно высоком уровне, тогда и прославляйте его".

- Футбол советских времен и нынешний сильно отличаются?

- Сейчас все намного быстрее происходит. Нет ни одного участка поля, где бы не находился соперник.

- И это притом, что уровень чемпионата СССР был выше?

- Тут нет противоречия. Действительно, союзный чемпионат считался в Европе одним из сильнейших. И главная его сила была в тех личностях, которые создавали игру. Тот чемпионат был, если говорить современным языком, первенством СНГ. Кем были киевское, тбилисское и минское "Динамо", как не сборными своих республик? А "Арарат", "Пахтакор", "Нефтчи", "Жальгирис"? Когда все это развалилось, мы резко тормознули и отстали от Европы. Однако я не считаю, что уровень нашего нынешнего чемпионата слаб. Мы, скорее крепенькие середнячки. Отдельные клубы - такие как "Спартак", "Локомотив", ЦСКА - добивались в разное время каких-то локальных успехов, но и только. А возьми, например, Англию. Первые команд десять можно смело запускать в Европу, и они будут на равных играть со своими соперниками. У нас же есть два-три лидера и огромная армия середнячков.

- Если не считать сезона в "Уралане", то ты играл в основном за две команды - "Торпедо" и "Локомотив".

- Обе эти команды для меня родные - в одной я вырос, в другой больше всего провел матчей. Да, я переходил из одного клуба в другой, но на то были свои причины. Первый раз я ушел из "Торпедо" в 20-летнем возрасте, потому что хотел играть с мужиками. Ушел в "Локомотив" на год, да еще в первую лигу. Когда же "Торпедо" стало разваливаться, то ушел уже окончательно, оставаться там не имело смысла. Конечно, были объективные причины. Завод и ведомство - это разные вещи. Об этом еще говорил Валентин Козьмич Иванов: "Есть завод - есть команда, нет завода - нет и команды".

- Какой след в твоей душе оставили "Торпедо" и "Локомотив"?

- "Торпедо" - это как любимая игрушка в детстве, воспоминание о чем-то дорогом и близком: о родном доме, улице и тех, с кем гонял во дворе. "Локомотив" же - это пора зрелости, где все было по-настоящему, как во взрослой жизни, без скидок: жестко, порой беспощадно.

- Истинное "Торпедо" еще существует?

- Нет, ни лужниковское "Торпедо", ни тем более "Москва" не являются настоящим "Торпедо". "Торпедо" ведь у нас всегда ассоциировалось с шестеренкой и молотком... Что делать старым торпедовским болельщикам? Мне кажется, давно пора сделать выбор: кто хочет болеть за "Москву" - пожалуйста, кто за лужниковцев - да ради бога. Старого "Торпедо" больше нет, и вряд ли оно когда будет. С этим надо смириться. Хотя в нашей стране случаются разные чудеса.

Один на один с Габриэлем Батистутой. Игорь Чугайнов готов к финту соперника. Фото Сергея ДРОНЯЕВА.

- Кстати, сотворить такое чудо могут и сами болельщики. Я знаком с большой их группой - приходили в редакцию. Они не намерены отступать и будут бороться за свою команду, сколько бы времени ни потребовалось на ее возрождение. Но давай сменим тему. Ты ведь рекордсмен по победам в Кубке России?

- Да. Хотя Андрей Соломатин тоже пять раз был его обладателем.

- Насколько для тебя важны такого рода достижения?

- Для меня в футболе нет ничего важнее победы. А личные рекорды? Ты знаешь, никогда об этом не задумывался. Когда видишь в газетах подобную статистику - приятно, но не более того. Ну, сыграешь какую-то юбилейную игру. И что? Поверь, когда выходишь на поле, обо всем забываешь, все твои мысли только об этом конкретном матче.

- Не жалеешь, что, уйдя из "Локомотива" в "Уралан", не стал чемпионом страны?

- Да нет. Я всегда придерживался правила: каждому фрукту свое время. Ну, повесили бы мне ту медальку на шею, и что? Я-то ведь понимал бы, что не внес такой вклад в ту победу, который был ее достоин. Нет уж, извините, нам чужого не надо.

- Вокруг твоего ухода из "Локомотива" в "Уралан" было много слухов и сплетен. Тебя обвиняли чуть ли не в предательстве команды. Можешь объяснить, что все-таки было главным в твоем желании перейти в элистинский клуб?

- Все до банального просто: в "Локомотиве" мне стало тяжеловато играть. Посуди сам: сезон команды в последние годы длился с февраля по декабрь. Поэтому отыграть полсотни матчей - на хорошем, конечно, уровне - было для меня уже трудновато. Играя на позиции последнего защитника, я частенько, не знаю, может, с трибун это было не так заметно, не успевал закрывать свободные зоны и подстраховывать партнеров. К тому же меня стали преследовать травмы, а потому на тренировках приходилось все время нагонять и нагонять. В молодости это было проще пареной репы, а с годами, увы... В "Уралане" же мне предложили приличные условия. Тренера, позвавшего меня, я хорошо знал и, трезво оценивая свои возможности, не на сто, конечно, процентов, но на девяносто, был уверен, что место в основном составе мне обеспечено. И, в общем-то, тот сезон оправдал мои надежды. По крайней мере, провел я его нормально и не считаю потерянным в своей карьере. Что же касается до обвинений в предательстве, то больше всех кричит "держи вора!" тот, у кого рыльце в пушку.

- За столько лет выступления в большом футболе ты так и не поиграл за рубежом, хотя предложения, я знаю, были. Почему?

- Предложений было несколько. Самое серьезное - из немецкого "Кельна". Но произошло следующее. Еще в середине второго круга клуб шел шестым от конца, и вроде бы ничто не предвещало беды, но потом вдруг посыпался, да так, что вылетел из бундеслиги. Естественно, на следующий год бюджет команды был урезан, и мой контракт, на котором оставалось лишь поставить подписи, сорвался.

- Твои отношения со сборной России знавали разные времена. Помнится, Анатолий Бышовец, впервые привлекший в главную команду страны тебя и Шустикова, потом как-то обмолвился, что, мол, вы споили всю сборную. Что это была за история?

- Спустя годы эта история обросла таким комом домыслов, что разобраться человеку несведущему действительно непросто. У нас ведь каждый считает своим долгом что-то прибавить, где-то прихвастнуть своей якобы осведомленностью. Дело же было так. Мы отыграли в гостях матч с Израилем. А тогда, в 92-м году, наших футболистов играло там пруд пруди. Ну и, понятное дело, все наши игроки разъехались по знакомым ребятам, кого давно не видели, и посидели с ними в барах да ресторанах. Вот, собственно, и все. А не так, что кто-то кого-то споил. Я вообще считаю это выражение идиотским. Так и видится картина: все держат одного трезвенника и вливают в него водку ведрами, а он не дается.

- А как тебе вообще игралось в сборной?

- Да играл-то я, в принципе, редко. Привлекался много раз, но чаще все-таки не в качестве игрока стартового состава. К примеру, в отборочном цикле чемпионата мира 2002 года провел только пять матчей: по две игры с югославами и швейцарцами и еще одну на выезде со словенцами. Можно сказать, что место в основе мне находилось в зависимости от соперника и выбранной Романцевым тактики на игру.

Продолжение>>>