В нём несколько интересных инсайдов, которые чуть лучше раскрывают противоречивый немецкий период в истории «Локомотива». В частности, намекают, откуда появились разночтения по роли Рангника в Москве (противодействие серого кардинала Леонченко?). Самое интересное в формате монолога:

«(Летом 2021-го) ко мне обратился мой давний соратник Ральф Рангник и спросил, не хотим ли мы создать консалтинговое агентство. К тому моменту у него был запрос от московского «Локомотива». В клубе считали, что у них не лучшим образом выстроены процессы, и нуждались в помощи. Тогда мы создали Rangnick Kornetka Consulting. Идея заключалась в том, чтобы оказывать консультационные услуги на расстоянии или время от времени на месте.

Однако в конечном итоге наши предложения не всегда выполнялись менеджерами, поэтому Ральфу была предложена должность руководителя отдела спорта и развития, что-то вроде спортивного директора. Я продолжил тесно работать с ним в качестве консультанта, и мы привезли в Москву 26 человек – помимо игроков еще и персонал. Когда Ральф получил предложение временно поработать тренером в «Манчестер Юнайтед», я занял его место в «Локомотиве». Мы же не могли оба сбежать (смеется). Мы вложили так много сил и к тому же несли ответственность за людей. И хотя я никогда прежде не занимал такую должность, получалось неплохо.

(Когда началась война), мы были с командой на сборе в Марбелье. Вскоре мы должны были провести первую игру в Краснодаре, но ее перенесли, так как город находится слишком близко к российско-украинской границе. Поэтому мы остались в Марбелье еще на несколько дней. Я поговорил со всеми нероссиянами, которых мы перевезли в Москву, и сказал им, что они имеют право немедленно уехать. Однако все они прилетели с нами в Москву и захотели продолжить работу. Но лично я решил, что не могу и не хочу этого делать.

Я больше не мог нести ответственность, потому что это была война. Я больше не хотел нести это на своих плечах. Наступил международный перерыв, я поговорил с председателем совета директоров (Александром Плутником) в Москве и сказал ему, что хотел бы прекратить работу. Что и произошло в конце марта (2022-го).

(Плутник) понял меня. Не то чтобы русские за войну. У нее есть серьезные финансовые и спортивные последствия. Россия теперь не участвует в европейских соревнованиях. Мы уговаривали молодых, талантливых игроков играть в Москве, потому что они могли выйти на международную арену, когда им около 20 лет или даже чуть меньше, показать себя и дать реальный толчок своей карьере. Но мы больше не могли выполнять свои обещания.

Окружающие не оказывали на меня никакого давления, но я понимал, что многие переживают. В какой-то момент моя жена спросила меня, не пора ли остановиться. Как я и говорил собеседникам в Москве, это было мое личное решение. Каждый должен принять это решение для себя».

Европейский Паровоз