Андрей БОДРОВ
из Херес-де-да-Фронтера

«БИЛЛ ВСЕГДА НА СВЯЗИ»

— Денис, а ведь наверняка встречались в жизни люди угрюмые, неприветливые: «Чё лыбишься?».

— Если чувствую, что человеку мой образ несимпатичен, не нарываюсь. Да и не всегда у меня такое хорошее настроение, чтобы рот до ушей. В прошлом году грустить приходилось не раз. После матчей неудачных.

— Ваша супруга – будущий стоматолог. Не ей ли обязаны лучезарной улыбкой?

— В частности. Супруга следит за моей гигиеной. Она пока не имеет права лечить людей, это позволительно только на старших курсах института. Тренируется на манекенах. У нас в квартире повсюду разложены гипсовые челюсти с кривыми зубами. Студенты сверлят их, пилят. К этому зрелищу уже привык. Жена обещала: будешь первым пациентом. Я смелый. Готов стать подопытным кроликом.

— Зависит ли темперамент от того, где родился и вырос человек?

— Очень может быть. Год играл в Иркутске – там мрачных людей заметно больше, чем у меня на родине, в Ростовской области. Наверное, частота улыбок зависит от количества солнечных дней и температуры воздуха. Чем светлее день и теплее погода, тем больше улыбок. Хочу отметить, что я человек неконфликтный. Терпеть не могу, когда люди склочничают. Не следует демонстрировать свой гонор, лучше разойтись по разным сторонам.

— Мне рассказывали, вы высмеяли Яна Дюрицу за его январское интервью «Советскому спорту». Что ж смешного?

— Как забавно Ян просился домой через газету! «Маша, забери меня отсюда», «Маша, мне надоели сборы, нужна только ты». (Глушаков явно утрирует интонации в признаниях Дюрицы в адрес возлюбленной — актрисы Марии Горбань. – Прим. ред.). Это Яну «ответка» — за то, что смеялся над моим монологом для клубного сайта.

— Что за монолог?

— Задумка такая: будто я общаюсь по скайпу с Динияром Билялетдиновым. Смотрю в объектив видеокамеры, мысленно представляя, будто это монитор компьютера, а в окошечке — собеседник. Посетитель сайта, в свою очередь, может представить себя Билялетдиновым. Ну, я и рассказал якобы Динияру о том, как сборы проходят, о кроссах и тренажерах. Дюрица посмотрел сюжет, начал меня подкалывать.

— Кажется, задумки журналистов вы воспринимаете наивно, словно дети. Порой это отягощает нашу работу.

— А что, я свое дело сделал. Сказали по скайпу поговорить — пожалуйста. Надеюсь, болельщики оценили.

— С Билялетдиновым давно общались?

— Общение у нас регулярное. Биллу интересно, что в команде нового. Столько лет здесь провел, скучает.

«УЧЕБА БЫЛА ПО БАРАБАНУ»

— Ваш одноклубник Александр Алиев признался, что в свои 26 лет не прочитал ни одной книги, разве что для фотографа с томиком Чехова позировал. А как у вас с чтением?

— Неважно. Моя планка — школьная программа.

— Внеклассным чтением увлекались?

— Была у меня книжка о спартаковском периоде Бескова (вероятно, речь идет об издании «Невозможный Бесков». — Прим. ред.). А еще лет девять-десять назад Федор Черенков подарил мне свою автобиографию «Мастер и мяч». Дело было на награждении после детского турнира в городе Иваново. Приз от Черенкова до сих пор со мной.

— Опишите, в каком режиме вы учились в школе.

— В нормальном — до 6-го класса. А потом как-то не до уроков стало, усидчивости не хватало. В 11 лет переехал в Москву, и рядом не оказалось жесткой руки. Учеба стала по барабану. Все, что делалось, - ради «государственной оценки», то есть тройки. Лишь бы не остаться на второй год и получить аттестат.

«АГЕНТ МНЕ НЕ ТРЕБУЕТСЯ»

— Неизвестно, где вы окажетесь в будущем, судя по тому, что не спешите продлевать контракт с «Локомотивом». Как долго собираетесь размышлять?

— Не так давно мы поговорили о будущем с президентом клуба. Ольга Юрьевна (Смородская. – Прим. ред.) предложила конкретные условия. Я не говорил, что собираюсь уходить из «Локомотива». Но совершенно естественно, что за год до истечения контракта мною стали интересоваться другие команды.

— Вас что-то не устраивает в «Локо»?

— Мое право взять паузу на раздумья, как быть дальше. У каждого человека есть свое «я».

— Если правильно понимаю, вы готовы уйти.

— Гипотетически все возможно. Быть может, в самом деле пора сменить клуб? Мне хочется прогрессировать и получить приглашение в сборную России.

— Это с вами агент поработал?

— У меня нет агента. Мы разошлись по обоюдному согласию. Сам в состоянии оценить свои возможности и представлять на переговорах собственные интересы. Мы живем в России, общаемся на русском языке, в таком случае — к чему промежуточное звено? Думаю, обсуждать условия у меня получается не хуже агента. Я за прямой диалог без посредников.

— А что если Смородская окажет на вас давление? Небось, прогадаете?

— Гипнозу не поддаюсь. С президентом говорил уравновешенно. Я не угрожал саботировать тренировки и не требовал миллиардов.

— Что расскажете о командных собраниях с участием президента клуба?

— Да, как-то устраивали такую встречу — у команды возникли некоторые вопросы к первым лицам. Поговорили, и все. Сейчас встречаться нет повода.

ПОЧЕМУ ПРЕКРАТИЛСЯ ПРОГРЕСС?

— Выскажу личное мнение: вы перестали прогрессировать. И, по мнению авторитетных экспертов, ориентировочная трансферная цена футболиста Глушакова за полгода упала на 200 тысяч долларов.

— В целом с оценкой согласен – прогресса не наблюдается. Отрада в том, что в концовке сезона обрел хоть какую-то стабильность. Потому что Семин нашел наконец мне место.

— Когда это случилось?

— В сентябре.

— А что же происходило до этого?

— Выходил то опорным, то болтался по бокам, на флангах. Это доставляло нервотрепку. Да вся команда одно время пребывала в кошмарном состоянии. Все валилось из рук. В августе состав тасовали, всякий раз придумывали новую тактику, на игру с «Динамо» вышли в пять защитников... Поражение от «Лозанны» стало пиком этого кошмара. Наконец 12-го сентября, на матч с ЦСКА, Семин поставил опорником. Мы добыли три очка и до конца чемпионата ни разу не проиграли.

— Года два-три назад на вас было любо-дорого смотреть — смело шли в обводку. Куда девались взрывные финты?

— И здесь вы правы. Потерял уверенность в этом компоненте игры. Психология сказывается. В 2008-м я вернулся в «Локо» из первой лиги в статусе одного из лидеров иркутской «Звезды». На поле выглядел уверенным, не оглядывался на окрики. Доверие тренера вдохновляло. В то время мы играли чуть впереди с Торбинским и знали, что сзади Гуренко — опытный человек, который выручит и подскажет. Но с тех пор многое изменилось. Куража не хватает.

— Что в вашем понимании доверие тренера? Вы играете регулярно – грех жаловаться.

— А вспомните сезон Алиева. Ему доверяли на все сто. Саша ничего на поле не боялся – бил, откуда хотел, чуть ли не с середины поля забивал. А если ударит мимо – претензий никто высказывать не станет.

— Вы относитесь к поколению-2018. Вам будет 31 год – самая пора сыграть на чемпионате мира.

— А я уже готовлюсь. По индивидуальной программе, правда. Постоянно размышляю, чего мне не хватает, чтобы показать уровень сборной. В сборную зовут тех, кто борется за медали, находится в постоянном тонусе, выдает яркие матчи. Прогрессируют те игроки, которые наверху и на виду. Будем в тройке – и меня заметят.

ОТ «ДЯДИ ДИМЫ» ДО «ЛОСЯ»

— Комфортно ли вам рядом с Лоськовым? Не затмевает ли вас мастер? Не кажется ли вам, что креативная деятельность досталась капитану, а из вас сделали разрушителя?

— Пожалуй, так и есть. В том сезоне Семин сказал: «Пусть Лоськов действует впереди, а ты за ним подчищай». Впрочем, никто не запрещал мне созидать. С опытным человеком всегда комфортно. Мы оба играем на команду. И, если пойдет во благо, я и дальше буду разрушать, а Дмитрий пусть снабжает нападающих передачами. Лоськов с Маминовым со мной проводят беседы – вспоминают, что на поле понимали друг друга с полувзгляда. Лоськов подсказывает мне, как правильно открываться, где ждать передачу.

— Правда, что при знакомстве с Лоськовым вы обратились к нему «дядя Дима»?

— В 2005-м я играл в дубле «Локо». Как-то пригласили потренироваться с основным составом. Приезжаю на базу в Баковку, а там Лоськов. Аж оторопел – прежде видел его только по телевизору, в матчах Лиги чемпионов. То ли дядей назвать, то ли по имени-отчеству. Теперь все проще: в жизни обращаюсь Вячеславович, на поле кличу Лосём.

— Болельщики то и дело напоминают вам: 8-й номер, доставшийся в наследство от Владимира Маминова, ко многому обязывает.

— Не жалею, что взял «восьмерку». С ней комфортно. Но выбранный номер вовсе не означает, что я, как и Маминов, должен отыграть за «Локомотив» 15 лет. Стать чемпионом России — да.

— Как отбились от Алиева, который претендовал на «восьмерку»?

— Это правда – Саша пришел в команду и предлагал мне взять 10-й (тогда Лоськов еще был в «Сатурне»). На эту тему побеседовали лишь однажды и больше не возвращались. «Восьмерка» — моя.

— При Красножане многое для вас в новинку, не так ли?

— Привык, что на первых сборах надо много бегать. Но у Красножана пока не так много беготни. Мы стали чаще работать в тренажерном зале.

«ЧЕРЧЕСОВ ОБЕЩАЛ ПОДЗЕМНЫЙ ГАРАЖ»

— Александр Алиев, узнав, что у вас с Шишкиным день рождения в один день, 27 января, закрыл глаза, высунул язык и выставил вперед обе руки. Что бы это значило?

— Не знаю, какого зверя пытался изобразить Саша. Наш с Шишей день рождения был накануне отъезда на испанский сбор, так что посидели мы тихо и недолго. Друг другу ничего не дарили, не считая того, что я преподнес букет цветов его жене, а он – моей.

— Слышал, не так давно вы отмечали новоселье, где собралась вся сборная Москвы.

— Преувеличение. Были братья Комбаровы, Шунин, Шишкин. Все с женщинами. И в том же ключе – «тихо и недолго».

— Болельщики «Локо» корят вас за то, что местом жительства выбрали Сокольники. Не тот район.

— Ну да, спартаковский. Станислав Черчесов оказался моим соседом по подъезду. В этом доме по совпадению оказались Руслан Нигматуллин, Паша Погребняк и Рома Павлюченко. Рома купил квартиру, а ремонт не делает – все время в Англии. Часто вижу на улице спартаковский автобус, который курсирует до Тарасовки и обратно. Что касается выбора района, то выбрал Сокольники исходя из того, что близко добираться до Черкизово, рядом парк, магазины и станция метро. Приобретая жилье, о «Спартаке» думал в последнюю очередь (смеется).

— А как с «соседом по подъезду» знакомились?

— Станислав Саламович сдвинул брови: «А ты что здесь делаешь?» – «Я? Живу. А вы какими судьбами?» Обменялись номерами телефонов. Станислав Саламович оказался отзывчивым человеком. Когда я спросил его, как можно приобрести подземный гараж, он обещал разыскать нужного человека. Даже пообещал сам позвонить. Но пока не звонит. Видимо, сейчас в «Жемчужине» у него много работы, не до гаража. Поэтому я вынужден оставлять машину на улице.

Бодров А.