Наш разговор начался за столом в переговорном кабинете с красно-зелёным флагом "Локо" на стене и стоящими рядом свежеизготовленными копиями завоеванных нами кубков, затем продолжился на балконе ложи. Где-то за стеной гудела дрель, телефон президента периодически отвлекал его от нашей беседы — ни одна деталь огромного механизма клуба не была без работы.

- Минул год вашей деятельности в клубе. Вспомните ощущения первых дней. Какую картину вы увидели, придя в клуб?
- Существует договоренность не вдаваться в детали, не рассказывать об этом.

- Понятно. Хотя бы в общих чертах.
- Ничего хорошего я вам не расскажу.

- В период, когда время Смородской в клубе подходило к концу, какая-то работа велась?
- Какая-то велась...

- Помнится, Ольга Юрьевна ушла в отпуск, Совет директоров несколько раз откладывался. Что прошлым летом, что нынешним – слухи, слухи. Кто в команду придет или уйдет… Но на самом деле будто ничего не происходит.
- Это не так. Это феномен сознания болельщика. Чемпионат России завершается, а уже спустя неделю все начинают ждать трансферных новостей. Болельщик ждёт их с нетерпением, обсуждать эти темы интереснее, чем матчи. Публика взбудоражена слухами, и ее есть кому «развлечь». Агенты вбрасывают в медиапространство информацию о своём игроке — что им, условно говоря, интересуется «Реал» Мадрид, «Барселона» и «Арсенал» Тула. Имея цель продать его как раз в тульский «Арсенал». Намекая, что они не так-то просты, вариантов продолжения карьеры полно. Всё это, повторюсь, безумно интересно обсуждать. Я это понимаю, сам всегда обожал такие разговоры. На практике же на старте только-только начинается торговля, люди прицениваются. Это сродни игре в покер.

- А в это межсезонье вы не ждали Совета директоров по итогам сезона, чтобы с новым бюджетом приступить к работе?
- Конечно, ждал. Но работа по поиску игроков ведется всё время. Всегда есть списки, фамилии… При этом никто не знает, когда конкретный игрок выйдет на рынок. Неизвестно в мае, неизвестно в июне - будет ли он продаваться. Это зависит от множества обстоятельств. Многие клубы долго колеблются, а потом что-то щёлкает, и всё – сделка начинается стремительно.

- Как с Рыбусом?
- Именно! «Лион» взял на его место игрока за 20 миллионов евро, позиция закрылась. Стало ясно: если Рыбус и будет выходить на поле, то изредка. Всё, он идет на рынок. Почему для «Лиона» это удачная сделка? Потому что годом ранее они взяли его из «Терека» бесплатно, им повезло. Если бы «Лион» купил футболиста за два миллиона, то и продавал бы выше двух. Удерживали бы до упора! Но, как известно, «Лион» взял Рыбуса бесплатно — соответственно нам удалось за минимальные деньги получить классного игрока.
Могли ли мы знать обо всех раскладах? Нет, не могли. Могли мы купить его за те же деньги быстрее? Нет, не могли. Потому что, когда в первый раз мы у «Лиона» поинтересовались, они назвали другую цифру, в два раза выше. Мы подождали две недели, пошли по другим игрокам из списка. Лионцы об этом знают, они об этом слышат, другого предложения у них нет. При этом Рыбус позитивно настроен на вариант с возвращением в Россию. «Лион» снижает цену раз, снижает два — вот и сделка. Мы выждали, и это заняло определенное время.
Когда у нас старт чемпионата и нам нужен игрок — они говорят «платите». Но если мы не нервничаем и обходимся без их кандидата, значит, наш интерес не такой высокий. Вот такой покер. Мы можем заплатить больше и получить быстрее. Всегда за скорость можно доплатить.

"Мы — суперклуб идеологически"

- Как вообще строится процесс покупки игрока, как определяется его цена?
- Игрок — это молодой человек в трусах и футболке. Установить его стоимость довольно сложно, так как существует набор спекулятивных оценок. Продавцы могут озвучить стоимость, например, семь миллионов. А покупатель может либо сразу принять и начать о семи разговаривать, либо заявить, что этот игрок стоит полмиллиона. Они обменялись мнениями и ждут — у кого первого нервы не выдержат. Параллельно начинают узнавать: кто реально игроком интересуется, подробности его контракта, два или один год у него остаётся, нравится там ему или не нравится. А вот кто-то слышал, что жена недовольна. Постепенно вырисовывается целая картина, покупатель понимает, в какой степени другая сторона заинтересована в продаже.

Это длинная, сложная, переговорная игра. В ней мы должны делать, что называется, poker face. И когда нам позарез нужен игрок на какую-то позицию, poker face немного исчезает.
Когда вся общественность настаивает - вам, ребята, без игрока на этой позиции никак не обойтись, - нам приходится очень тяжело. Очень. На этом все спекулируют. Все начинают так блефовать с нами, что нам очень тяжко. Спасибо всем участникам процесса, «помогли» замечательно.

Самые крутые сделки проводятся в самом конце трансферного окна. И давайте ещё раз: мы суперклуб идеологически, но с финансовой точки зрения мы не суперклуб. Мы ищем игроков не на полочке, где они лежат с ценником от 10 миллионов и выше, а на другой, где игроки подешевле. Допустим, в теории игрок стоит 7, но сезон пропустил. Цена упала, игрок сам заинтересован ярко выступить и у него есть потенциал развития. Это наш парень.

- Например?
- Вот Саба Кверквелия. Он не играл полгода. «Рубин» был заинтересован в аренде, но почему? Потому что ещё полгода, и футболист серьёзно падает в цене. Например, условно, они говорят зимой, что он стоит шесть, мы говорим — один, в трансфере не сошлись, договорились о бесплатной аренде. Никто не проигрывает. Потом у него повышается цена, но только до той величины, о которой мы в итоге и договорились.
Вот такая примерно логика процесса. Точно её сложно донести. Поэтому, когда начинаешь этим делиться, рассказывать, начинают обвинять в непрофессионализме. Нет, ребята, это не так. Я сам когда-то думал немного по-другому.
Но спешка жестоко карается — она чревата тем, что вы переплачиваете. Вокруг вас создаётся определённая среда, предпринимаются попытки сформировать определенное общественное мнение. С той стороны работает солидная команда, хорошо подготовленная, которая убеждает в этой стоимости. Но в итоге задранные цены ближе к закрытию окна падают. Поэтому большинство сделок происходит в эти дни.

- А мы можем себе сейчас позволить дождаться окончания трансферного окна?
- Тут вопрос стратегического планирования. Да, у нас чередой идут важные матчи. Это правда. Но, приобретая игрока, мы подписываем контракт на три-четыре года. Что важнее – решить вопрос, всех успокоить на ближайшие две игры или выгодно вложиться на последующие годы? Не забывайте: в случае ошибки вы обязаны исправно выплачивать зарплату, и не факт, что оптимально решите вопрос с его будущим. А контракт идет!

- Вы ошибались в этой самой спешке?
- Вот мы в спешке купили замечательного нападающего, который сейчас находится в аренде. Он хороший игрок. Может, просто «Локомотив» ему не подошёл, и он не заиграл. Поэтому была обоюдная ошибка. Мы торопились. Это было наше коллегиальное решение, что нужен нападающий. Хотя на тот момент у нас были Шкулетич, Хенти, Галаджан… Но мы решили, что нам нужен еще нападающий. Мы его купили, потратили деньги — у игрока не пошло. Плюс травма. Он не попал в обойму. Не сошлось. Мы остались с длинным контрактом, потраченными деньгами и с игроком. Вот такая цена ошибки.

"Меня попросили приступить к переводу клуба на рельсы самоокупаемости"

- Когда вы вступили в должность, у вас был испытательный срок? Как вас напутствовали, просили на что-то обратить внимание?
- Испытательный срок для топ-менеджеров не предусматривают. А напутствие было одно. Меня попросили приступить к переводу клуба на рельсы самоокупаемости. Пообещали не требовать результатов за один год, всё постепенно, но при этом нужен экономический фундамент. Поэтому, когда я проходил собеседование, меня спрашивали, какие существуют варианты, экономические модели с учетом реалий российского футбола. Я рассказывал о коммерческих возможностях, о своих достижениях в «Зените», что там можно было зарабатывать, что здесь можно зарабатывать.

- И как в наших реалиях возможно стать самоокупаемыми?
- Не открою никакой тайны — пути два, их можно совмещать. Быть коммерчески эффективнее. Заниматься спонсорами, зарабатывать на билетах, абонементах, развивая продукт, и меньше тратить на игроков, используя в качестве альтернативы трансферам своих воспитанников, доводя их до профессиональной готовности. Это дешевле, чем закупать готовых игроков. Да, в краткосрочной перспективе это едва ли оправданно, а в среднесрочной - вполне. Такое бывает, такие клубы есть. Удивительно, но даже «Локомотив» так работает. Правда, зачастую для других клубов. Если посмотрите, сейчас множество дорогостоящих игроков — воспитанники «Локомотива».

- Булыкин ваш советник или чей?
- Мой.

- Людей удивляет то, что, будучи вашим советником, он иногда даёт комментарии…
- Мы говорили с ним на эту тему.

- Он ведь побывал в Голландии?
- Да, в Голландии, в Бельгии. Аякс — Андерлехт.

- Привезёт с собой Кассьерру, как кто-то говорит?
- Нет, Кассьерры не будет. Это какая-то интернет-история. Я знаю такого игрока, но мы им не интересовались. Мы договариваемся по другому игроку.
Мы серьезно потратились в это трансферное окно. Ни Ари, ни Кверквелия, ни даже Миранчуки не были бесплатными. Повторюсь: мы живём в рамках бюджета. Мы не можем пойти к спонсору и сказать: «Дайте еще денег».
Кто-то думает, что можно быстро и легко найти партнера и спонсора? «Торпедо» московское процветает? А «Ротор» волгоградский? В футболе живут намного скромнее! Не покупая никого. Посмотрите на «Ростов», на «Уфу». Надо уметь обходиться тем, что есть.

"Мы стали похожи на футбольный клуб"

- За этот год вы как-то изменили структуру клуба? Она стала похожа на «Зенит»?
- Кое-что поменял. Структура стала больше похожа на футбольный клуб. Структура зависит от задач, которые вы ставите. Если вы хотите коммерчески развиваться, значит, усиливаете коммерческий отдел, перед вами стоят маркетинговые задачи — развиваете, соответственно, это направление и т.д.

- А какая часть сотрудников обновилась за этот год?
- Год назад сразу ушло человек 25. Но в структуре клуба порядка 400 человек, число ушедших по сравнению с этим незначительное.

- А если взять отдел маркетинга?
- Там многое поменялось, появились новые сотрудники.

- Чем обусловлено то, что раньше перед матчами на площади была тишина, а сейчас весело и интересно? Старые сотрудники не имели возможность проявить себя, или это инициативы нового менеджмента?
- Само по себе ничего не бывает. Мы брали людей специально под эти задачи, целенаправленно составляли программу игрового дня. И дальше будем ее развивать.

- А как все начиналось?
- Собирались, обсуждали, что понравилось, что нет. Смотрели отклики, общались с болельщиками. Что-то корректировали. Вот сейчас перенесли сцену на другое место. Летом прокладывали электричество на площади. Это целый комплекс управленческих решений, которые привели к тому, что есть сейчас.
«Старые» люди в этой работе, безусловно, участвуют. Я не стал бы говорить, что это заслуга «старых» или «новых». Это заслуга общая.

- Сейчас болельщики уже путаются, какие перестановки внутри, какой отдел чем занимается.
- Стоит ли погружаться в эти детали? Мы должны стремиться к тому, чтобы болельщик просто был доволен работой клуба в целом. Понимаю, что хочется поразбираться, поузнавать подробности — «скандалы, интриги, расследования…»
Мы же видим и знаем, что бывшие сотрудники активны в гостевых, социальных сетях... Им хочется высказать свое мнение, дать ценный или не очень совет, что-то рассказать. Поэтому становится много лишнего шума именно о внутренних историях. Болельщикам необязательно знать, кто и в каком отделе работает. Это моё мнение, допускаю, я неправ в этом вопросе.
У нас постоянно проходят какие-то мероприятия, мы участвуем в конференциях. Там, конечно, мы делимся с профессионалами детальной информацией. Как мы работаем, что умеем… Но советы со стороны не всегда на пользу.

- Приведите пример.
- Мне на Фейсбук и на почту много пишут. Закидали программами по привлечению болельщиков. С уважением отношусь к предложениям и инициативам. Но на 99% все программы совпадали друг с другом. В каждой были перечислены банальные шаги, которые напишет любой студент или человек, который несколько часов подумает над этой задачей. Я сначала читал, даже отвечал. Но Америку никто не открыл. У всех одно и то же — проведите конкурс, разыграйте билеты, обойдите окрестные дома и привлеките жителей района. Не хочется никого обижать, но у нас работают профессионалы в своём деле.

Продолжение интервью >>> Часть 2