Мы два часа раскачивали Асатиани на рассказ о безумных поступках. О безумиях деликатный грузин умолчал. Но как только порог кофейни на Кутузовском неожиданно переступил веселый человек Спахич, Малхаз вспомнил о поступках безрассудных.
Вторая часть интервью
здесь - Я пару лет без прав по Москве ездил, - рассмеялся
Асатиани. - Старался не нарушать. Так что не очень дорого мне это обошлось. И в Кутаиси тоже прав не было. Кстати, первые два года в Москве вообще машины не имел.
- На такси ездили? - Ага. Из-за такси автомобиль и купил. Стоял на обочине летом, жара страшная. Поймал "Жигули", никакого кондиционера. Кнопку какую-то крутил - оказалось, печка. Чуть не зажарился заживо, семь потов сошло. Проезжаем парк Победы, вижу первый попавшийся автосалон - тормози, говорю. Вышел - и побрел покупать автомобиль.
- Купили? - Нет. Купил на следующий день. "Порше".
- Отличная, Малхаз, картина: человек на "Порше" гонит по Москве, а вместо прав у него грузинский паспорт... - Смешно, но так и было. Останавливали меня, к счастью, редко. Зато сейчас даже нравится, когда останавливают. Права-то уже есть. С удовольствием показываю - вот, смотрите.
ОПЕКУН ЗУРАБ - Здесь, на Кутузовском, ваша квартира? - Нет, клуб снимает. Удобно до базы ехать. В этом же доме живут Концедалов, Иванович, через дорогу Якупович, Траоре...
- В гости друг к другу ходите? - Очень редко.
- Свою квартиру в Москве купить не хочется? - Хочется. Поэтому уже купил на Минской улице. Осталось ремонт сделать.
- Вы настолько ассоциируетесь с "Локомотивом", что странно сейчас представлять - когда-то могли выбрать вовсе не эту команду, а тбилисское "Динамо"... - Я в "Локомотив" попал совершенно случайно, об этой команде даже разговора не было. Вопрос о переходе в тбилисское "Динамо" практически решился. Но тогдашний президент кутаисского "Торпедо" Зураб Хиникадзе, который и сегодня меня опекает, очень дружен с Валерием Филатовым. Договорился о просмотре. "Локомотив" тогда готовился в Чокко к матчу с "Миланом". Месяц провел - и предложили контракт.
- Ваш опекун больше не занимается кутаисским футболом? - Нет. Построил прекрасную базу - даже ее оставил городу. Сейчас живет в Москве. А "Торпедо" почти закончило существование, свалилось в первую лигу. Обидно. При Зурабе мы были три раза чемпионами.
- С Филатовым когда последний раз виделись? - Когда я сломался в матче с ЦСКА. Но созваниваемся до сих пор. Хороший человек. Деньгами мне помогал в первый год. Переживал, когда он уходил из клуба.
- До "Локомотива" вы не знали, что такое запас? - Да, везде играл. Было очень тяжело, когда оказался на лавке. Когда пять игр пропускаешь, а в шестой тебя выпускают - показать себя невозможно. Но тот год научил меня терпению, это пригодится в жизни. Если честно, хотел уйти из "Локомотива". Удержал Филатов. Я просился в аренду, а команда теми днями уезжала готовиться к "Монако". Валерий Николаевич убедил отправиться на эти сборы - и обещал решить вопрос с арендой, как только вернемся.
На сборах попробовали меня в защиту отодвинуть - и увидели сразу столько плюсов... Да и сам от себя ничего такого не ожидал, - всю жизнь играл под нападающими. Какая защита?! Я не представлял! Но в тот момент настолько хотел играть, что меня могли и в ворота поставить. Слова бы не сказал против.
- Вы просились в аренду в "Балтику", кажется? - В Ярославль. Меня звал тренер, который сейчас "Урал" тренирует. Сложная фамилия.
- Побегалов. - Да, Побегалов. Мы поговорили, я был готов уехать из Москвы.
- Перевести вас в оборону - идея Эштрекова? - Не знаю. Тогда Игнашевич ушел в ЦСКА, искали замену. За неделю до игры с "Монако" проводили товарищеский матч против "Штутгарта". Меня выпустили на второй тайм. Так отыграл, что в самолете ко мне подошли Эштреков с Семиным: "Готовься, сыграешь..." Я даже не понял, где именно буду играть. В голову не пришло спросить. С "Монако" мне повезло. Неярко смотрелся, но нормально. Тот матч решил мою судьбу.
- Атакующий полузащитник в вас еще живет? - Конечно. Но сейчас тяжело перестраиваться. Уже и в сборной Грузии стал играть в обороне.
- Отбирать мячи тоже интересно? - Теперь - да. Почувствовал вкус. Раньше мечтал лишь забивать, отдавать...
- Вы знаете толк в нападающих. Кто в России всех сильнее? - Мне Кержаков много проблем доставлял. Быстрый парень. С Вагнером сложно - он маленький такой, верткий. С ним надо близко играть, не давать развернуться. Но особенно меня Рауль потряс. Ни на секунду нельзя отвернуться. Поднимаю голову - а его след простыл.
"ЗВЕНЮ НА ТАМОЖНЕ" - Были моменты, когда сами в себя переставали верить? - Были моменты, когда мне уже ничего не хотелось. Я не попадал в заявку на матч - и не ходил на него вовсе. Хотя это некрасиво, наверное.
- Игрок обязательно должен присутствовать на матче, даже если не попал в заявку? - Это мое личное мнение: если ты в команде - ходить должен.
- Прошлогодняя травма - тяжелое воспоминание? - Очень. Это вообще... Словами состояние не описать. Самое ужасное в футболе - ждать. Когда тебе говорят, что восемь месяцев играть не будешь, - это шок. Меня близкие в тот момент сильно поддерживали. Приезжали в Германию, где оперировался.
- Сразу поняли, что травма серьезная? - Рухнув на газон, услышал такой хруст, что сомнений не оставалось - о футболе придется забыть надолго. Правда, думал, что лодыжку сломал. Лежал и боялся на нее посмотреть. А выяснилось - колено. Прошлый год получился самый неудачный. Сначала перелом ключицы, потом разрыв крестообразных связок...
- Когда было больнее? - Да оба раза чуть сознание не терял от боли. Теперь у меня и в ключице "железо", и в коленном суставе. Когда в аэропорту через металлоискатели прохожу, звеню, как трамвай. У таможенников глаза круглые.
- Вы довольно долго восстанавливались. Не секрет - когда игрок долго лечится, на него в команде начинают смотреть по-другому... - Так и есть. Мне говорили, что лечение займет шесть месяцев и на 70 - 80 процентов буду готов. А если дать на восстановление на два месяца больше, придешь в норму полностью. Руководство полгода выждало и дало понять: пора возвращаться. "Когда начнешь? Сколько можно лечиться?"
- Объяснились? - Конечно. Я сказал, что не хочу завтра заканчивать с футболом. Поэтому подготовиться нужно хорошо.
- С кем разговаривали? - И с Бышовцем, и с Липатовым. Они все поняли.
- Не начали смотреть на вас как на второго Измайлова? - У Измайлова действительно были травмы. Просто болячек набиралось столько, что человек становился мнительным. Но Семин ему всегда доверял - Марат был любимцем.
- Евсеев нам рассказывал: "Измайлов накануне мог не тренироваться вовсе, но все знали - играть будет". - Готовились мы к первому матчу с "Монако". Месяц сидели на сборах, Марат почти совсем не работал. Болела нога. Начал тренироваться лишь последнюю неделю. Потом вышел на игру - и забил сумасшедший гол! Он был моим лучшим другом в команде с первого дня, как я появился в "Локомотиве". Говорю ему: "Тебе тренироваться не надо. Только выходить на матчи..."
- Сейчас общаетесь? - Да, созваниваемся. Он доволен, все в Португалии просто супер. Я вспоминаю, как играл в Кутаиси, смотрел на 18-летнего Марата по телевизору и думал: "Что творит мальчишка!" Уже тогда ему надо было уезжать за границу.
ССОРА С ИВАНОВИЧЕМ - Измайлов наверняка делился с вами мечтой уехать. Сами после таких разговоров в сторону Запада смотреть не начинали? - "Локомотив" - мой любимый клуб, я здесь пять лет. Как семья. Но любой футболист мечтает поиграть в Европе. В Испании, например.
- Зато Германия за время лечения надоела, наверное, крепко? - Наоборот. Я такой кайф получал, когда ходил на игры "Штутгарта"! Клиника была неподалеку, я на трех-четырех матчах побывал. Да и мой доктор работал в футбольном клубе, брал с собой.
- За пять московских лет хоть раз были близки к отъезду? - Зураб говорил, что "Арсенал" мною интересовался. Ходили разговоры про "Шальке", мы даже с Кобиашвили обсуждали эту тему. Но травма здорово помешала. Сегодня, можно сказать, заново все начинаю.
- Сейчас попробовали себя против "Милана", "Реала". Можно с ними играть? - Можно. Но "Милан" и "Реал" - другая планета.
- Вы не так давно подписали новый контракт с "Локомотивом"? - Пару месяцев назад. Прежний заканчивался в этом году. Но никаких предложений со стороны не было, только от "Локомотива". Из-за травмы, наверное. Семин сказал, что если будет хорошее предложение - никто не помешает уйти.
- Торговались по цифрам сами? - У меня нет агента. В России менеджер не нужен - он появится, если буду договариваться о переезде за границу. Языка-то не знаю.
- Лоськов в прошлом сезоне неласково отзывался о Бикее. Вас персонажи вроде Бикея или Кингстона не раздражали? - Ничуть. Им сложно было адаптироваться. Бикей, между прочим, играет сегодня в Англии, в основном составе "Рединга". Забивает. А я разве мало чудил на поле? Разве из-за меня голы не забивали? У Лоськова свое мнение о Бикее, у меня - свое. Я со всеми легионерами общий язык находил.
- Но бутылкой в Ивановича в перерыве матча с "Москвой" запустили? - Не было такого. В игре я не уступил, он не уступил, оба принципиальные. Вот и получилась ссора.
-
Иванович вроде нормальный парень? - Даже хороший!
- Кто сделал первый шаг к примирению? - Никто. Мы руки друг другу в знак примирения не пожимали, не целовались. Просто забыли.
- Что говорит о "Локомотиве" О'Коннор, читали? - Нет.
- Например, упоминал о совершенно невероятных премиальных, которые заплатили в России за победу в Кубке. - Я не играл в Кубке. Не в курсе, какие были премиальные. Но когда хорошо платят - что в этом плохого?
- Однажды вас журналист спросил, не звонил ли вам Федорычев, в ту пору хозяин "Динамо". Вы переспросили: "А кто это?" - Помню-помню. Я тогда русский не совсем хорошо знал. Мне показалось, он спрашивает не про Федорычева, а про какого-то "Федоровича". Вот я и переспросил. Про президента "Динамо" я знал.
- А мы уж подумали, вы совершенно не интересуетесь, что происходит в других командах. - Это и впрямь мало интересует. Так, иногда смотрю газеты... Правда, сейчас заглядывать в них не хочется. Потому что все время натыкаюсь глазами на таблицу. На каком мы месте? На восьмом? И поражений тоже восемь?
- Около того. Никогда на восьмом месте не были? - Никогда в жизни. С Кутаиси становился чемпионом, с "Локомотивом" тоже все время был наверху.
Интервью очень большое, поэтому пришлось разбить его на две части.
Окончание