“Черкизовская” построеная по типовому проекту, была открыта в 1990 г. (авторы проекта В.А.Черемин, А.Л.Вигдоров). Вестибюли (архитектор А. Н. Кузнецов) находятся на Большой Черкизовской улице. Выход от метро окружен торговыми павильонами. Однако ни известный рынок ни магазины нам не нужны. Мы поворачиваем направо и идем по нечетной стороне Большой Черкизовской - улицы, носящей название по находившемуся здесь старинному селу Черкизову. Черкизово, также называвшееся Черкизовским или Серкизовским впервые упоминается в «духовной грамоте» (завещании) московского митрополита Алексия под 1378 г. (недавно появилась версия о том, что эта подделка пятнадцатого века). Вероятно, первым владельцем этой местности был татарский царевич Серкиз, перешедший из Большой Орды на службу к великому князю Московскому Дмитрию Ивановичу (Дмитрию Донскому). Это произошло не позднее начала 1370-х гг. Во всяком случае, название определенно свидетельствует о татарском происхождении первого владельца Черкизова.
Позднее село принадлежало московскому митрополиту Алексию, якобы было куплено им некоего Ильи Азакова (есть версия, что документ свидетельствующей о покупке поздняя подделка). Во всяком случае по завещанию Алексия Черкизово перешло к Чудову монастырю, находдившемуся в московском кремле и четыре века, вплоть до 1764 года, находилось во владении монастыря. Тогда Черкизово также как и другие церковные и монастырские вотчины было конфисковано в пользу государства. Павел I пожаловал его в "командорственное владение" московскому митрополиту Платону, но сменивший его Александр I упразднил командорства. Село опять стало собственностью государства...

Большая Черкизовская была самой главной улицей Черкизова, включенного в состав Москвы в мае 1917 г. при Временном правительстве. Она делила сильно разросшееся к тому времени село на северную и южную части и была обсажена аллеей. Поскольку улица была шоссирована, то ее также называли Преображенским шоссе – ее продолжение вело к соседнему большому селу Преображенскому. Вдоль Большой Черкизовской в первые послевоенные годы стояла трофейная немецкая техника, которую любила обследовать местная ребятня.
Кроме Большой Черкизовской в селе существовали денадцать номерных Черкизовских улиц (сохранила первоначальное название лишь 3-я Черкизовская). улица. В 1952 г. появилась Малая Черкизовская улица также сохранившая свое название до наших дней.

Совсем недалеко от метро находится вход на территорию стадиона «Локомотив». Во время спортивных матчей тут многолюдно и шумно. Стадион, имеющий давнюю истории и свое знаковое место в истории отечественного спорта выстроен заново по проекту архитектора Дмитрия Буша к 2002 г. и является очень удачным образцом современной спортивной архитектуры. Это уже третий стадион на этом месте.
Самый первый стадион на этом месте был деревянным с насыпными земляными трибунами и монументальными колоннами, его соорудили еще в 1935 г. для профсоюза рабочих электропромышленности и назывался «Сталинец» - тогда Черкизово входило в состав Сталинского района Москвы профсоюза. На матчи сюда добирались на трамваях от метро "Сокольники". Все подножки и открытые окна трехвагонных составов были облеплены людьми, самые отчаянные забирались на крыши.
После ХХ съезда КПСС на котором был разоблачен «культ личности» Сталина стадион был переименован в «Локомотив», по одноименному добровольному спортивному обществу, состоявшему из железнодорожников. К 1966 г. он выстроен заново, уже из железобетона, а не так давно заменен ныне существующим грандиозным шестиэтажным спортивным комплексом, рассчитанным на 28 тысяч восемьсот человек.
Новый стадион возведен практически полностью из металла и является одним из первых в Москве опытов строительства крупных общественных сооружений из металлоконструкций (аналогично сделан Ледовый дворец на Ходынском поле). Эра металлических сооружений в Москве началась именно с них!

Два года назад перед стадионом был установлен паровоз выпуска 1950-х гг. Таким образом, понятие «локомотив» обрело конкретику, а в Черкизове появился интересный образец исторической техники. На тендере паровоза укреплена 21 металлическая пластина с датами проходивших на стадионе «Локомотив» всесоюзных и всероссийских мероприятий. Недалеко от паровоза находится выразительная скульптура лыжника – памятник спортсменам ДСО «Локомотив», погибшим в 1941-1945 гг. Первое имя – Николай Гастелло…

Благое дело уличного благоустройства в Москве иногда приобретает самые разнообразные формы, иногда очень смешные, особенно когда за его дальнейшей судьбой перестают следить. Специально для таких милых мест в Живом журнале созданы два сообщества «детский дворик» и «взрослый дворик». Потенциальный кандидатом в них является садик, недавно устроенный за стадионом между красной линией Большой Черкизовской улицы и детским парком. Центральная композиция садика – три мрачные железобетонные девушки: то ли плакальщицы, то ли спутницы смерти, изображенные неизвестным художником в достаточно абстрактной манере. Население эти девушки явно не радуют, поэтому шедевр неизвестного мастера был доработан: одной барышне при помощи красной краски придали максимально оптимистичное выражение лица, с другой произошел катаклизм – она разбилась и лишь внутренняя металлическая арматура, удерживает вместе две ее части, лишь третья девушка пока сохранила свою первозданность... В таком виде, безусловно, садик стал гораздо оптимистичнее и существует уже достаточно долго.

За «готишным» садиком вдоль красной линии улицы стоит большой вытянутый трехэтажный дом конца 1920-х –начала 1930-х гг. (Большая Черкизовская ул., 21, стр. 1) – интересный образец архитектуры конструктивизма. По некоторым данным в нем было общежитие одной из ткацких фабрик. Угол одного из боковых фасадов дома трактован как полукруглая башня, что не часто встретишь в произведениях конструктивизма – в ней размещена лестница. Ныне дом уже давно используется под офисы. Часть ближайшую к расположенному за ним парку занимает дирекция Черкизовского детского парка.

Деревянная одноэтажная частная застройка, стоявшая за конструктивистским домом снесена, но ее место так и осталось незанятым, так как за ним стоит церковь Ильи Пророка – самая старая и единственная сохранившаяся церковь Черкизова и более того самый художественный исторический памятник из виденных нами.
На церкви укреплена мраморная табличка с надписью «Церковь Ильи Пророка в Черкизове построена в 1690 г., охраняется государством». Однако внешние архитектурные формы здания не соответствуют этой дате. Они относятся лишь ко второй половине девятнадцатого века. Только тогда церковь в Черкизове после перестроек получила вид близкий к современному. Даже шатровая надвратная колокольня не более чем умелая стилизация под семнадцатый век, она сооружена по проекту некоего архитектора Егорова к 1899 г. Церковь не закрывалась в советское время, поэтому ныне является одним из редких московских храмов сохранивших свое «родное» убранство интерьеров, пусть в редакции девятнадцатого века.

Со всех сторон церковь окружает старое кладбище, с одной стороны ограниченное идущим перпендикулярно улице Черкизовским или Архиерейским прудом, устроеным на речке Сосенке. По сути это один из редких отечественных исторических некрополей, который не был разорен в советское время. В черте Москвы таких совсем немного. По существу это маленький музей малых архитектурных форм – старинных надгробий, где наряду с простыми железными и чугунными крестами сохранились и классицистические «саркофаги» 18-19 веков и памятники-«часовни» рубежа 19-20 веков и др. Особое значение в этом плане Черкизовское кладбище приобрело в последние десятилетия, после ограничения доступа на территорию знаменитого некрополя Донского монастыря.

Самой известной могилой Черкизовского кладбища несомненно является могила юродивого Ивана Корейши, именовавшего себя «студент хладных вод». Он жил в Преображенской больнице и несмотря на то, что считался душевнобольным, принимал посетителей, задававших ему самые разные вопросы. Благодаря своей популярности Корейша послужил прообразом героев художественных произведений Н.С. Лескова, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.Н. Островского. Вместе с тем полемика юродивого с журналистом Иваном Прыжовым, писавшим про него, носит вполне литературный и вменяемый характер. «Вы, милостивый государь, многое в книжке своей поставили мне в вину; а главным образом на показ всему свету выставили мою безкомфортабельную жизнь и жестоко осудили меня за то, что я, по великим постам, приносимые мне постные и скоромные кушания мешаю вместе, и потом – сам ем и других кормлю; и все это, как вы говорите, имеет в глазах моих мистическое значение. Стало быть, обвинение ваше пало на меня от вашего непонимания моего действия, а потому считаю нужным его пояснить вам. Раз как-то пришло в старую глупую голову на мысль, что у вас в свете по великим постам живут не так, как следовало бы: довольно разнообразно и с учреждениями св.церкви нашей не согласно. Я слышу, например, что в эти святые дни там у вас шумные балы, то – удалые концерты, то- – в театрах живые картины, лоттереи и разные иностранные фокусы, а на балах – большие стерляди, пьяная уха, жирные пироги разных названий, гуси, утки, поросята; а там, в то же время, – редкие удары в колокола, большие и малые поклоны, потом: хрен, редька, лук, кислая капуста, черный хлеб и русский квас. Что это такое, думаю, – в одном городе, да не одни норовы? Все, кажется, – христиане православные, а не все живут православно. Первые мне очень не понравились; давай же – вразумлю их, чтобы и они жили по-христиански. Но как растолковать им, что жить им так не следует? Прямо так сказать – не послушают, – засмеются только. Написать книжку – не могу. Дай же составлю им такой винегрет из кушаний, чтобы он опротивел им всем; а если винегрет опротивеет им, то, думаю себе, наверно, тогда и беззаконнная жизнь их опротивеет им, и будут жить по христианскому закону. Вот вам, милостивый государь, объяснение непонятного для вас мешания кушаний; пусть послужит оно толкованием и всей моей, странной для вас, жизни!»

По свидетельству Г. Скавронского, описавшего похороны Ивана Яковлевича, масштаб мероприятия превысел все мыслимые размеры. "В продолжение пяти дней ... отслужено более двухсот панихид; псалтырь читали монашенки, и от усердия некоторые дамы покойника беспрестанно обкладывали ватой и брали ее... цветы, которыми был убран гроб, расхватывали вмиг... Многие ночевали около церкви.... Долгое время на могиле служили до двадцати панихид в день». Черкизову было ивыбрано местом погребения Корейши потому что здесь жила семья его племянницы. Ее муж, дьякон Никифор похоронен рядом с Корейшей под той же сенью. Начат сбор средств на замену памятника на могиле юродивого…
В Черкизове в течение нескольких столетий находилась летняя резиденция московских митрополитов. Отсюда одно из названий Черкизовского пруда - Архиерейский. До 1990-х гг. за церковью и кладбищем стояла митрополичья дача, построенная талантливым архитектором Василием Николаевичем Корнеевым в 1868 г. по инициативе митрополита Иннокентия. Первоначально она была одноэтажная, а на рубеже 19-20 вв. надстроена мезонином-балконом. В советское время дача была национализирована, ее занимал совхоз «Красный луч». Одним из последних влаедельцев было ремонтно-строительное управление Куйбышевского района. К сожалению, этот интересный памятник архитектуры, также имевший мемориальное значение: неоценим вклад митрополита Иннокентий в исследование, изучение и просвещение алеутов и других народов Сибири и Америки. Его деятельность высоко оценивалась даже в атеистическое советское время – биография митрополита была напечатана в сборнике «Первопроходцы», изданном в серии «Жизнь замечательных людей» (М., 1983). К сожалению, дача сгорела и судить о ней мы может только по старинным фотографиям. На ее месте выстроен Дворец творчества школьников башенки которого перекликаются с вертикалями церкви. Вокруг сохранились остатки старого парка.

Автор: Михаил Коробко