Три недели с «Ливерпулем»

— Рашид Маматкулович, долгое время не было о вас слышно. Затишье перед бурей? Чем занимались, если не секрет?
— Отдыхал и работал одновременно. Использовал образовавшуюся паузу продуктивно. Давно хотел попасть на сборы к Рафаэлю Бенитесу, наконец нашлось на это время. Три недели находился с «Ливерпулем», многое узнал из бесед с тренером, которые у нас были практически ежедневно. Он на самом деле и человек очень интересный, и специалист с большой буквы. Лично для меня важно было разобраться в некоторых нюансах и деталях нашего труда.

— Совсем недавно вы обронили фразу, которая насторожила: «Ну не буду тренером, буду заниматься чем-то другим». Возникли опасения, что пауза в вашей карьере может затянуться.
— (Смеется.) Ну затянется, значит, так и должно быть. А если серьезно, то я бы, наверное, боялся будущего, если бы сидел на месте и ничего не делал. Но есть понимание, что нужно работать, прогрессировать, учиться. Никто не знает, как у нас сложится жизнь, что будет завтра. А труднее, чем остальным, это предсказать тренеру. На данный момент я сконцентрирован на футболе. Нужно набраться положительных эмоций, посмотреть, что происходит в больших клубах, сравнить работу так называемых середняков и грандов. За время отдыха удалось побывать на турнире «Ауди Кап» в Германии, где посмотрел на МЮ, «Боку Хуниорс», «Баварию», «Милан», пообщался с футбольными людьми из этих клубов. Да и ближайший месяц проведу в Европе, где планирую изучить, как работает «Барселона» в недельном цикле и в так называемом английском, когда играют три раза в неделю. Мне очень интересна психологическая составляющая. К примеру, думаю, сравнение работы молодого Гвардиолы и опытного Бенитеса должно многое дать. Естественно, сделаю выводы, полезные и для своей работы. В общем, стараюсь не стоять на месте. Даже если пауза.

— Вас, кстати, видели на нескольких матчах внутреннего чемпионата. Кого смотрели, какие заметки на полях делали?
— Заметок, наверное, нет. Есть просто интерес, как играют команды, находящиеся в лидирующей группе. Смотрел ЦСКА с «Амкаром», «Спартак» и «Москву». Это на стадионе. В трансляциях смотрю практически все игры. Стараюсь не отрываться от чемпионата, знать, кто на что способен.

— А за своими недавними подопечными следите?
— Конечно. Рад за Сычева. Ему будет очень трудно забить больше двенадцати голов, но я надеюсь, что у Димы все получится. Очень жду, когда выздоровеет и наберет форму другой Дима — Торбинский. Думаю, что Дэн (Глушаков. — «Спорт») будет прогрессировать от игры к игре.

— А о бывших ваших соперниках что скажете? Есть неожиданности?
— Нет, по-моему. Если брать, к примеру, «Рубин», то казанцы стабилизировали свою игру, появился стиль, главной отличительной чертой которого является надежность. «Зенит»? Да, питерцев в последнее время заметно лихорадит, и появляется много негативного в игре и вокруг нее. Но амбиции-то остались, поэтому, как мне видится, турнирную ситуацию они исправят в ближайшее время. ЦСКА выдал несколько не очень зрелищных матчей, но они принесли команде Зико очки. «Спартак» поймал кураж и в преддверии еврокубков, в которых будут играть другие команды, имеет сейчас наиболее предпочтительные шансы побороться за золото. «Москва» показывает стабильный футбол и, как мне кажется, по результатам чемпионата будет как минимум в пятерке.

— А за «Крыльями Советов» следили? Что скажете о том, о чем столько написано и выговорено?
— (Улыбается.) Это о чем же?

— Сформулирую по-другому: вы играли со своей командой в Грозном. Трудно там ИГРАТЬ?
— Да. Причем, я думаю, нет ни единого тренера, который бы сказал обратное. (Задумывается.) Хорошо. Вы спросили мое мнение о том самом матче самарцев с «Тереком»? Не мне судить, что происходило там тогда, но то, что именно после этой игры «Крылья» начали валиться и стали просто неузнаваемыми, как мне кажется, факт медицинский. От той команды, которая была до того злополучного для нее выезда, не осталось и пятидесяти процентов. Это касается всех компонентов игры — от реализации и агрессивности до компактности и контроля мяча, над которым они постоянно работали. Разбираться с этим, наверное, должны внутри команды, а не извне, привлекая к комментированию ситуации, корни которой неведомы, всех, кому не терпится высказаться.

Какое-то время тренировать не буду

— Кстати, ваш коллега Леонид Слуцкий очень болезненно переживает именно этот момент — обрушившиеся с полос газет и телеэкранов нелицеприятные комментарии в адрес его как тренера и в адрес всей команды. Вам совсем недавно пришлось пережить то же самое. Есть свой рецепт защиты? Что делать? Не читать? Читать, но не реагировать? Реагировать на все?
— Нужно быть просто уверенным в себе и не забывать, чего хочешь и к чему идешь. Мне всегда помогало то, что в каких-то ситуациях включались самоанализ и определенная самокритика, ведь самому себе признаться в ошибках несложно, хоть поначалу и кажется, что это не так. Может быть, в сделанных выводах и не надо признаваться публично. Но для самого себя они необходимы. При этом, опять же повторюсь, забывать о конечной цели своего труда, занимаясь самобичеванием или, наоборот, самоамнистией, нельзя. Да, пишут про нас многое... Но ведь это часть профессии. И тренеров, и журналистов. Написанное и сказанное — это просто мнение, не больше. Такое же равновесное и имеющее право на жизнь, как и твое собственное. И это надо воспринимать именно так — не больше и не меньше, при этом понимая, что срывы и неудачи — это аксессуар работы с людьми. Мы не японцы, которые имеют дело исключительно с технологиями. Мы не общаемся с запрограммированными роботами, которые дают сбои раз в тысячи операций. Работа с людьми, в коллективе, да еще и публичная — это всегда сложно. Ничего страшного. Это наш труд.

— Вот что интересно: вас и Слуцкого называют часто двумя самыми перспективными российскими молодыми специалистами, и несмотря на это вам обоим приходится испытывать на себе, что такое широкая критика. А как вы считаете, в каком случае прессинг извне сильнее и жестче: в вашем или в том, который сейчас переживает Леонид Викторович?
— На мой взгляд, это несравнимые ситуации просто потому, что корни этого самого прессинга в моем случае были совершенно иными. «Локомотив» интересен был определенному кругу СМИ как поставщик жареных новостей. Внимание под таким ракурсом для моей работы было, мягко говоря, нежелательным, потому что на тот момент сама ситуация в коллективе, я видел, непростая. Давление извне, оттенок скандальности могли многое сломать в нашей работе, поэтому на какое-то время я тоже ограничивал общение ребят с прессой. В итоге, думаю, сделал правильно. Потому что если сравнивать, что было до и что нам удалось после, то можно констатировать: в самой команде негатива за это время, когда убиралось внешнее давление, стало меньше. А то, что обо мне тогда писали... Да пусть пишут. Неважно. Я умею отвечать на давление.

— Ну, если говорить о том, что сейчас более всего занимает коллег в отношении вас, так это, безусловно, слухи о вашем возможном, мало того, скором возвращении в «Амкар». Так почему до сих пор нет новостей на сей счет?
— С «Амкаром» у меня были и остались хорошие отношения. По мере возможности я стараюсь пермякам помогать. Но для себя я пока решил, что не буду какое-то время принимать ни одну из команд. Важно сейчас сосредоточиться на том, что всегда считал одной из основных составляющих нашей профессии: получение новой информации, изучение новых методик, которые появляются у коллег, работающих с лидерами мирового футбола. После — буду рассматривать предложения. Они к тому времени будут.

— А если не секрет, какие предложения готовы рассматривать в будущем? Есть какая-то финансовая планка или планка амбиций? Ведь многие молодые специалисты, покидающие топ-клубы, затем не берутся за работу, объясняя это тем, что «уровень предложений не тот».
— Я знаю, что вы имеете в виду. Но для меня важно в первую очередь, чтобы задача, поставленная руководством, была интересной. Критерия «быть только в топ-клубе» у меня нет. Не могут же все тренировать грандов. Желающих-то предостаточно, да вот грандов не хватит. Можно работать с простой командой и сделать из нее очень хорошую. Что нам в свое время, как мне кажется, удалось в «Амкаре».

Футбол построен на ошибках

— На сборах пермяков, кстати, создалась достаточно необычная ситуация: два тренера одновременно — бывший (вы), с которым клуб добился многого, и нынешний (Димитров), который только-только утверждается в своей роли. Два паука в одной банке — не слишком ли много?
— Ситуация была, конечно, необычная. Мне очень приятно, что такое теплое отношение ко мне и со стороны ребят, и со стороны руководства клуба. Но ведь оно такое в том числе и потому, что с самого начала всем было понятно: я не стану вмешиваться в тренерскую работу и уже тем более давать Димитрову какие-то рекомендации. Он сам специалист и прекрасно знает, что в таких ситуациях делать. Да, я находился там, но старался поддерживать команду не как тренер, а несколько в другом ракурсе. Не учить и рассказывать, а постараться напомнить ребятам о том, что за три года «Амкар» вышел на уровень, ниже которого надо очень постараться не опускаться. В общем, наверное, с пермяками сейчас происходит то, через что проходят все команды такого ранга. Неудачный сезон, временный спад, связанный с потерей игроков, сменой состава. Думаю, что в итоге все будет нормально и в следующем сезоне «Амкар» уже предстанет сильным, хоть и немного другим по лицам.

— Рашид Маматкулович, ведь если брать вашу пока недолгую тренерскую карьеру, то она получается едва ли не самой разнообразной в плане опыта: сначала очень маленький зарубежный клуб, затем перевод российского аутсайдера в крепкие середняки, потом работа в топ-клубе... Что за все время труда стало открытием в плане профессиональном?
— Я много как раз на эту тему беседовал с Бенитесом. Вот ведь ситуация: человек работает в профессиональном футболе уже 25 лет и при этом сказал мне, что самым сложным за все время было найти свой тренерский штаб. Я видел, как работает его команда специалистов, видел нюансы, которые сейчас стали определяющими для меня. Это моменты, касающиеся отношения всех, кто включен в штаб, к работе. Все помощники Бенитеса — это каждый по отдельности в своем секторе и одновременно единое целое. Для меня очень интересными были беседы с его тренером по физподготовке испанцем Пако, с игроками, с персоналом. Конечно, все заведены в своей работе в конечной точке на одного человека — на Бенитеса. Долго рассказывать. Но поверьте, все это очень интересно.

— Интересно услышать, какой футбол вам все-таки более по душе? Какой стиль более рахимовский: каттеначчо, силовой английский, тотальный по-бразильски, быть может?
— У меня, и говорю это абсолютно честно, нет предпочтений. Есть твердое понимание того, что хорош для команды тот стиль, при котором она достигает результата. И выбор его зависит не от вкусовых предпочтений тренера, а от того, какими игроками обладает команда, какие цели она перед собой ставит, наконец, к какому футболу привыкли болельщики. Все внутренние тренерские пожелания, на мой взгляд, должны быть очень пластичными. Нельзя в угоду самому себе в команде, которая борется за выживание, исповедовать исключительно атакующий футбол. Для нее важнее баланс и оптимальная схема, исходящая из квалификации игроков. Начальный корсет игры, который необходимо создавать в каждом конкретном случае, — это выбор сложный, но необходимый. Уже после того, как он создан, можно добавлять нюансы, в зависимости от изменения ситуации и целей корректировать его, но то, что это — точка отсчета, на мой взгляд, безусловно. Я так постоянно строил свою работу. Говорить об идеальном футболе, даже самому себе — это неправильно, потому что нельзя говорить о том, чего нет. Футбол построен на ошибках, что само по себе исключает понятие идеала. Я не витаю в облаках, мечтая о команде, которая ни разу за игру не потеряет мяч, будет играть исключительно в касание и вперед, длинными верховыми передачами проходить все поле и забивать раз в минуту... Это невозможно, я знаю это. Хотя в детстве все было по-другому. Я играл нападающего и очень любил атакующий футбол. Это потом пришло понимание важности обороны и полузащиты для построения хорошей команды.

— Рашид Маматкулович, ни за что не поверю, что все-таки сами для себя не определили сроки, в которые хотелось бы занять место на тренерской скамейке...
— Надо поверить — не определил. Я хочу работать тренером. Наверное, не для того учился пять лет в Европе, прошел все курсы, защитил дипломную работу на немецком языке... Я в футболе всю жизнь. Ну и, честно говоря, не представляю себя без него. Так что... Думаю, все будет хорошо.

Фатима Гамми , автор "Спорта"