– Вообще-то мы зовем его Осазик, – рассказывает мне тетя Питера Одемвингие, Айслу Хатыповна Хасанова. – Когда он был маленьким и приезжал в Казань со своим папой, мы, чтобы не путаться, использовали второе имя. Ведь папу Осазика зовут Питером.

– Если по отчеству обращаться к Одемвингие-младшему и на русский манер, выходит, что он Петр Петрович.

– Можно и так! – смеется тетя. – Давайте я вам представлю нашу семью.

Знакомимся. Чтобы никого не забыть, аккуратно записываю имена родственников Питера в блокнот. Тетя Лилия, ее муж Ленар, их сыновья Амирхан и Карим, улыбчивый малый. Вместе с тетей Айслу на встречу пришла ее дочь Алиса и внучка Найра.

– У Осазика в несколько раз больше родственников, чем вы видите, но не все смогли приехать, – расстроена тетя Айслу. – Вы уж никого упомянуть не забудьте: Мингалимовых, Фазылзяновых, Гатиных, Рецептовых и нас, Хасановых… А сколько людей уважаемых в роду: просветители, кандидаты наук, преподаватели! Один из дядей Осазика в свое время организовал в Казани женский духовой джазовый оркестр, который гастролировал за границей. Таланты!..

А вот и Одемвингие. Наблюдаю за трогательной семейной сценой: поцелуи, объятия, вручение сувениров. Маленькая Найра дарит братику Осазику тюбетейку.

Родственники переговариваются друг с другом на русском языке, но перейти на татарский – не проблема.

– Уже потихоньку учу татарский, – уверяет меня Одемвингие. – К окончанию карьеры надо говорить на нем свободно. Быть может, я приеду сюда и буду помогать родственникам.

Я предлагаю сдать символический экзамен по татарскому языку, написать фразу-другую. Питер выводит без подсказок: «Мин Татарстанны яратам» («Я люблю мой Татарстан»). Родственники подхватывают: «Без сине яратабыз, Осазик!» («И мы тебя любим, Осазик!»).

Сеанс ностальгии: вспоминают о том, как ездили друг к другу в гости, как маленький Питер бил теннисным мячиком по стенам, испортив ремонт в квартире.

Подметил за собой: когда общаюсь с татарами, всякий раз перевожу разговор на тему кухни. И Одемвингие охотно ее подхватывает!

– Когда приезжаю к тете Айслу, прошу ее приготовить губадью. Это пирог с начинкой из риса, творога, изюма. Объедение!

Афиша «Рубин» – «Локомотив» – самая неоднозначная для родственников Одемвингие. Они рьяно болеют за казанский клуб, в то же время желают удачи своему любимцу. В прошлом году, когда Питер был удален с поля за вторую желтую карточку, родня вскочила с мест и принялась ругать судью. Соседи по сектору вступили в перепалку.

– Не знаю, как быть, нельзя же мне на людях болеть против «Рубина». Город у нас маленький! – переживала за два часа до матча тетя Айслу. – С билетами проблем нет, но, наверное, нам лучше пойти в спортбар, чтобы не злить земляков-болельщиков. Я была бы рада, если со временем Осазик перешел в «Рубин». Он же, можно сказать, местный, а их в «Рубине» немного.

…Мы даже чуточку сроднились. Выяснилось, что родственники забыли захватить на встречу фотоаппарат. То-то было радости, когда ваш корреспондент организовал снимок на память!

Бодров А.