- Сказывались ли на вас, на ваших партнерах по «Динамо» те разговоры, которые ходили перед сезоном, - о том, что с таким составом можно бороться только за выживание?

- Всегда такие разговоры неприятны. Однако по сравнению с прошлым годом, когда нам предсказывали, наоборот, призовые места, а все обернулось провалом, ситуация явно улучшилась. Мы научились реагировать на пророчества адекватно. Для меня лучше слышать плохие прогнозы, а на деле доказывать, что все в порядке.

- Еще в детстве нас учили: «Надейся на лучшее, а рассчитывай на худшее». Вы придерживаетесь такой формулы в жизни?

- Я реалист в жизни вообще и в футболе в частности. Прекрасно вижу, на что команда способна и мне ясно, что мы не будем бороться за выживание. Мы сейчас находимся в самом начале становления команды, у нас прекрасная рабочая атмосфера. Все передряги прошлого сезона забыты, мы слаженно работаем и, уверен, у такой команды есть будущее.

- Что мешало «Динамо» на протяжении последних лет занять место в ряду ведущих российских клубов? Распространенное мнение: мол, дело в частой смене тренеров. Однако смена тренеров сама по себе не случается - это лишь следствие кризиса. Как вы переживали ситуацию с возможным вылетом в первый дивизион? Может быть, сейчас можно рассказать то, о чем молчали год назад?

- По-моему, у нас трудно что-либо скрыть. Рассказать что-то новое мне вряд ли удастся. Единственное, что осталось в памяти от прошлого сезона, это ощущение тяжести. Я впервые был в такой ситуации, когда команда стояла одной ногой в первом дивизионе. Мне лично, конечно, очень не хотелось так заканчивать карьеру. Что касается смены тренеров, то прошлогодний уход Юрия Семина был благом для «Динамо». Он сделал шаг, на мой взгляд, похожий на самосожжение. Семин понимал, что необходим внутренний толчок команде, что ее надо взбодрить, взбаламутить, - и подал в отставку.

- Как вы думаете, эксперимент с созданием команды, обладающей невиданным бюджетом, огромными расходами на трансферы и зарплатами игроков, был хоть как-то оправдан?

- Мне кажется, в этом смысле стоит говорить не только о «Динамо», а вообще о российском футболе. Нынешние сумасшедшие деньги, пришедшие в футбол, могут создать ситуацию, при которой мы все потеряем. Молодежь у нас не растет, приезжают иностранцы на большую зарплату, которых просто необходимо использовать, то есть ставить в состав. А если и появляются наши ребята, такие как Жирков, Билялетдинов, потом Шишкин, Ефимов, братья Комбаровы у нас в «Динамо» - то все равно это единицы.

- Вы сторонник лимита на легионеров?

- Конечно. Для того чтобы была заинтересованность в развитии внутренних резервов, внутренних школ. У хозяев команд будет совсем другое отношение к спортивным школам, к дублирующим составам. Мне было непонятно, почему и как это возможно, что за «Динамо» играло десять легионеров - это разве «Динамо»? Если мы хотим, чтобы играла наша сборная, необходимо развивать внутренние ресурсы.

- Почему наши футболисты перестали уезжать на Запад? Ведь практически все ваше поколение имеет опыт выступления за границей. Только ли в том дело, что условия в российских клубах стали гораздо лучше за последние десять лет?

- Мне очень хотелось попробовать свои силы в зарубежном чемпионате, было интересно пожить и поработать в Европе, и я тогда задумывался прежде всего о новом опыте, нежели о новой зарплате. Почему молодые не едут, не знаю. Вот Кержаков все-таки уехал. С большими трудностями, но уехал… Наверное, еще и в том дело, что к российским игрокам перестали проявлять интерес в Европе, они перестали быть более или менее дешевой рабочей силой. В принципе агенты по-прежнему довольно часто интересуются российскими футболистами, но, услышав сумму трансфера, теряют всякий интерес. И опять мы возвращаемся к проблеме финансирования нашего футбола. Отъезд игрока за границу - это обмен опытом, который просто необходим для роста игроков сборной страны.

- Вы выпускник краснодарской футбольной школы, расскажите о ней.

- Хочу расставить все точки над i: я не занимался в школе клуба «Кубань», хотя мне часто это приписывают. Я выпускник ДЮСШ №5 краснодарского гороно. Оттуда же вышли вратарь Евгений Плотников, Александр Липко, который играл за «Спартак». В «Кубани» же я не провел ни одной тренировки. Если говорить вообще о краснодарском футболе, то там работают выдающиеся люди, умеющие воспитывать молодых футболистов. Сегодня около десятка воспитанников играют в разных клубах премьер-лиги, на мой взгляд, это неплохой результат.

В Краснодаре в каждом дворе всегда были и есть футбольные площадки, где играют дети. Я в декабре был дома на каникулах и участвовал в открытии нового стадиона по программе «Подари стадион детям». Было очень много ребят, которые действительно горят желанием играть в футбол. Я разговаривал с людьми, которые там работают, они рассказывают, что после закрытия школы мальчишки перелезают через забор и опять играют, прогнать их невозможно, и уже никто и не прогоняет.

- Ваше детство тоже прошло в играх в футбол до ночи?

- Не скажу, что до ночи, но все свободное время я проводил с мячом. Других развлечений у меня не было, а играть в футбол очень нравилось.

- А маме это нравилось?

- Мама хотела, чтобы я занимался спортом. Мой дедушка был ярым болельщиком не только «Кубани», а вообще футбола: собирал программки, вырезки, статьи. Моя судьба была предопределена.

- Город действительно был футбольным? Вам было с кем играть? Не было таких ситуаций, что все ушли на демонстрацию и не с кем поиграть в футбол?

- Скорее, наоборот. Когда в начале 80-х умирали наши генеральные секретари, в стране объявляли несколько минут траура, люди и машины останавливались, мы выбегали на дорогу и играли в футбол. Мы тогда были детьми и многого не понимали, главным для нас был футбол, это была наша жизнь. Играть всегда было с кем. Мы играли двор на двор, класс на класс, школа на школу.

- ЦСКА - клуб, открывший Дмитрия Хохлова?

- Да, в составе ЦСКА я попал в высшую лигу. Я пришел в команду в 92-м году сразу после массового отъезда ведущих игроков: Харин, Кузнецов, Галямин - практически весь состав разъехался после чемпионского сезона. Набрали молодых ребят: Бушманов, Карсаков, Машкарин, Файзулин… С этого момента и начался новый взлет ЦСКА. Были набраны и прекрасные специалисты. И уже вскоре у нас сложилась амбициозная команда, которая выиграла в гостях у «Барселоны» 3:2 и впервые попала в Лигу чемпионов.

- Расскажите о деталях вашего переезда в голландский чемпионат.

- В ЦСКА произошло деление команды. Если помните, одна группа игроков осталась в ЦСКА, другая вместе с Александром Тархановым ушла в «Торпедо». Я был среди тех, кто ушел в «Торпедо». С Тархановым у нас была договоренность, что если поступает предложение, которое устраивает и меня, и клуб - я уезжаю. В начале сезона поступило предложение, и летом я подписал предконтракт и начал собираться в Голландию.

- Вы в Голландии застали Дика Адвоката. Можете дать характеристику нынешнему тренеру «Зенита»?

- Времени прошло очень много, и сейчас я могу рассказать лишь о том, каким я его знал тогда. На мой взгляд, это очень сильный тренер, хороший человек и действительно очень сильный специалист. Он умел находить общий язык с командой и быть при этом достаточно жестким. У него есть свои принципы, и он всегда им четко следует. Если в «Зените» будут нарушения дисциплины, за ними тут же последуют санкции. Он не будет смотреть ни на имена, ни на зарплаты. История с Аршавиным меня нисколько не удивила.

- Это правильно?

- На мой взгляд, да. За нарушения надо штрафовать, даже если ты звезда клуба. Такое правило должно быть в любом клубе, не только в «Зените».

- Что произошло у вас в ПСВ, почему пришлось уйти из клуба?

- Когда пришел Эрик Геретс, ему необходимо было налаживать отношения с командой. Он быстро поговорил и нашел общий язык со всеми, кроме нас, группы русскоговорящих игроков. Кстати, группа была внушительная: семь человек. Кроме меня были Никифоров, Скерла, Гахокидзе, Темрюков, был поляк, с которым мы легко общались. И Геретс в одном интервью заявил, что ему не удается понять русскую душу и, возможно, надо в свободный день сходить с нами в ресторан, выпить чего-нибудь горячительного для того, чтобы нас разговорить. Признаться, эта тема и тогда и сейчас меня очень раздражает. Иностранцы знают о России, что здесь ходят медведи и что здесь все алкоголики. Я в ответном интервью сказал, что если мы будем ходить по ресторанам и выпивать, то когда же мы будем тренироваться. Его это зацепило. Так и начался конфликт. За что я до сих пор уважаю Геретса - за то, что он подошел ко мне и прямо сказал: «Дима, уезжай, у меня ты играть не будешь».

- Кто помог вам переехать в Испанию? У вас был постоянный агент?

- Как такового агента у меня не было. У меня были люди, которые вели мои дела. Я им честно сказал: если вы найдете клуб, который мне понравится, я подпишу контракт, вы заработаете; если придут другие люди с лучшим предложением, я приму его, извините. По-моему, это честный и разумный подход.

- Как вы относитесь к агентской деятельности?

- Многим молодым людям нужны агенты. Для того чтобы избежать историй типа той, что случилась с Димой Сычевым, который в определенный момент попал в зависимость от своего агента, надо тщательно выбирать тех, с кем подписываешь контракт, и тщательно изучать условия в этом контракте. Все же надо хоть немного думать своей головой.

- Вы долгое время играли за «Реал Сосьедад» из Сан-Себастьяна. Это красивейшее место. Не было мыслей остаться там жить?

- Да, такие разговоры мы вели с женой. Ей очень хотелось там остаться. Но я такой вариант для себя не рассматривал. Домой всегда тянуло, да и хотелось еще поиграть. Следующая важная причина - дети. Это очень длинный разговор, что для детей лучше - остаться жить на морском побережье, дышать свежим воздухом, есть экологически чистые продукты или жить в той стране, откуда ты и твои родители родом.

- Как вы все-таки договорились?

- Не договорились, просто уехали домой. Это было мое решение. Жена до сих пор с ним не согласна. В каждой семье должны быть четкие разграничения. Я принимал решение не только для себя, а для всей семьи. Я хотел работать, играть в футбол. Мне тогда не предлагали остаться в «Реал Сосьедаде», мне предлагали ехать в другие клубы Испании, то есть нужно было переезжать в другой город, а он нам мог и не понравиться.

- Вы сказали, что с «Динамо» впервые побывали на грани вылета команды из высшего дивизиона. Помнится, у «Реал Сосьедада» тоже были серьезные проблемы: после второго места в чемпионате - резкий спад.

- Да, ситуация схожая, но все же у нас была уверенность в благополучном исходе. Команду так, как «Динамо», не лихорадило.

- За сборную выступать больше не собираетесь?

- Нет. Когда Хиддинк пришел, мне звонили, и я отказался. Считаю, что если мы хотим иметь боеспособную команду страны, то должны начинать с нуля. То есть брать молодых, сильных футболистов и вести их к финалу. Я не хочу, чтобы говорили: зачем взяли Хохлова, ему ведь уже за 30?Я уже успел услышать много подобных высказываний. За границей в паспорт не смотрят, а смотрят, как на данный момент игрок играет. У нас это, к сожалению, не так. В общем, для себя я решил, что уже не смогу помочь сборной.

- Если все-таки Хиддинк позвонит и скажет, что нет у него игрока лучше Дмитрия Хохлова, пойдете играть?

- Если подобная ситуация возникнет, значит, у нас со сборной все плохо. Нам не надо в сборной решать локальную задачу, нам надо создавать принципиально новую команду с новыми игроками.

- Что в вашей памяти оставил чемпионат 2002 года?

- Чувство нереализованности. Та сборная могла добиться большего, у нас были ресурсы, и мы могли добиться совсем другого результата.

- Почему не получилось, ведь у нас была самая легкая группа?

- Легких групп на чемпионате мира не бывает. Наша группа не была сильной, да. Но мне всегда не совсем понятно, почему мы ставим российский футбол по уровню игры выше, допустим, Словении или Бельгии. У нас, на мой взгляд, существует некий комплекс завышенной самооценки.

- Есть мечта, которую вы, как действующий футболист, хотели бы реализовать?

- Да, есть. Вполне приземленная и реальная. Выступить с «Динамо» достойно. Наладить игру и претендовать не на спасение от вылета в первый дивизион, а как минимум на зону УЕФА.