Для вратаря «Локомотива» и сборной России Маринато Гильерме этот год стал одним из самых насыщенных в карьере. Весной бразилец, имеющий гражданство РФ, стал одним из главных творцов первой за 14 лет победы «железнодорожников» в чемпионате России. Правда, это не помогло ему оказаться в заявке национальной команды на ЧМ-2018. После его окончания голкипер вернулся в сборную — Маринато неизменно присутствовал в команде с сентябрьского сбора и даже отыграл два полноценных матча. В интервью Известиям» Гильерме поделился впечатлениями от возвращения в сборную, рассказал о работе со Станиславом Черчесовым и Юрием Семиным и объяснил, почему не стесняется говорить по-русски.

— После того как вы не попали в состав сборной России на чемпионат мира, не было опасений, что больше не окажетесь в национальной команде?

— Честно говоря, были такие мысли. Но я был готов к тому, что меня не вызовут на чемпионат мира, так как последнее время не попадал в состав сборной. К счастью, после мундиаля вернулся в национальную команду и готов за нее играть. Считаю, что это оправдано.

— Вас удивило решение Игоря Акинфеева завершить карьеру в сборной России?

— Удивило, но я понимаю его. Он много лет выступал за национальную команду. Это очень тяжело — серьезный груз ответственности и большая физическая нагрузка. Когда у всех отпуск и межсезонье — у сборной всегда матчи. Так что решение Акинфеева можно только уважать. Но мы с ним это не обсуждали.

— На последнем сборе национальной команды свой дебютный вызов получил ваш соотечественник — форвард Ари. Как проходила его адаптация?

— Довольно сложно, потому что в сборной совсем другая атмосфера и уровень ответственности. А для иностранцев ответственность в два раза выше, чем для коренных россиян. Считаю, натурализованный футболист в сборной любой страны должен показывать себя в два раза лучше, чем остальные, чтобы оправдывать свое место в составе. Если страна вызвала тебя играть за свою сборную, это значит, что ты должен всегда выкладываться на максимуме. Ари было непросто, и я старался ему помочь.

— Каким образом?

— Он задавал много вопросов о главном тренере Станиславе Черчесове. Я рассказывал ему, что он строгий специалист и нужно очень ответственно относиться ко всем тренировочным занятиям на сборе. Сказал Ари, что в сборной всё по-другому — не как в клубе.

— Не обижает мнение некоторых футбольных специалистов, что в сборной России сейчас очень много натурализованных футболистов?

— Нет. Знаю, что в России сильно развито чувство патриотизма — уважаю это. Но, на мой взгляд, нужно смотреть и на другие примеры. Во многих ведущих сборных сейчас выступают натурализованные игроки, и это считается нормой. Думаю, что россиянам не нужно волноваться по этому поводу.

— В отличие от большинства ваших соотечественников, которые играют в России, вы не боитесь говорить по-русски...

— Просто я не стесняюсь. Если ты хочешь хорошо говорить на иностранном языке, надо его постоянно практиковать и ни в коем случае нельзя этого бояться. Когда я приехал в Россию, мне было очень сложно, потому что встретился с совершенно другим языком. Но я всегда старался спрашивать у ребят, как правильно говорить, как называются разные предметы. Мне всегда помогают. Насколько я вижу, многие иностранцы, особенно бразильцы, стесняются говорить и ошибаться. Это неправильно.

— Кто больше всех помогал в изучении русского языка?

— Вначале был Питер Одемвингие (нигерийский футболист с российскими корнями, выступавший вместе с Маринато за «Локомотив» в 2007–2010 годах. — Прим. «Известия»). Он очень хорошо говорит на английском и помогал мне.

— Вы были в заявке сборной на Кубок конфедераций. Тогда игроков и тренера жестко критиковали. Верили тогда в успешное выступление на ЧМ-2018?

— По результатам, которые были перед чемпионатом мира, никто не ожидал, что сборная России выступит именно так. Но мы, футболисты, внутри команды всегда были уверены, что у нас есть потенциал. Не могу сказать, что способны были дойти до полуфинала ЧМ, но до четвертьфинала могли точно. Нам не хватало уверенности в своих силах. А Черчесов всегда старался убедить нас, что мы всё можем. И хорошо, что так получилось, потому что сегодня наша сборная — это совсем другая команда. Чемпионат мира был очень важен, чтобы вернуть болельщиков на трибуны и возродить их доверие к российскому футболу.

— Когда-нибудь у вас был шанс попасть в сборную Бразилии?

— Сейчас, думаю, это невозможно — в Бразилии есть хорошие молодые вратари. Но три-четыре года назад такое было реально.

— А желание такое было?

— Сейчас вообще нет. Было, когда я был молодым. Но тогда, четыре года назад, я уже начал строить карьеру в России, и 95% моей карьеры прошла именно здесь. Меня ни разу, не вызвали в национальную команду моей исторической родины, я никогда не приезжал в юниорскую сборную. У меня нет никаких связей со сборной Бразилии.

— С чем вы связываете не самый удачный старт «Локомотива» в чемпионате России? Можно ли сказать, что на это повлияло участие игроков в чемпионате мира?

— Можно так сказать, потому что в ЧМ выступали семь наших игроков. После мундиаля очень тяжело в эмоциональном плане. Весной мы взяли чемпионство, а после этого многие ребята сразу отправились на чемпионат мира. Это требует больших эмоциональных, психологических затрат. После этого, хочешь или нет, ты немного расслабляешься. Потом вернуться к своему уровню весьма тяжело. Я считаю, что именно в этом основная причина, почему «Локомотив» плохо начал.

— А почему провалили групповой этап Лиги чемпионов?

— У нас не хватило опыта участия в турнирах такого уровня. Я никогда не играл в Лиге чемпионов. Хотя уже одиннадцать лет выступаю за «Локо». Многие наши игроки давно в клубе, но просто не имели такого опыта. В этом турнире совсем другой уровень, когда нельзя ни на одну секунду терять концентрацию и ошибаться. Наша команда неплохо играла как коллектив, но из-за любой ошибки мы сразу пропускали. При этом, когда ошибались соперники, мы не забивали. Считаю, что дело в опыте.

— Вы пять лет были в одной команде с Денисом Глушаковым. Удивлены тем, что болельщики «Спартака» сейчас называют его предателем?

— Удивлен. Когда Денис играл в «Локомотиве», я знал его как порядочного человека. Но никто не знает, что ждет нас в будущем. Сложно об этом говорить. Я надеюсь, что он справится.

— Вы верите, что он мог выступать заговорщиком против экс-главного тренера «Спартака» Массимо Карреры?

— Не знаю. Я не уверен, что один игрок может уволить тренера, но тяжело говорить, потому что это совсем другая команда. Я не знаю, что там происходит внутри.

— Вы начинали играть в «Локомотиве» при Юрии Семине. Потом он уходил и возвращался. Юрий Павлович сильно изменился с тех пор?

— Немного изменился, потому что в футболе каждый год растет уровень. Юрий Павлович не стоит на месте, всегда старается учиться, узнать больше про футбол. Он всегда был тренером с сильным характером, тренером, который всё время с нами строг. Это хорошо для нас, потому что он не позволяет нам расслабляться.

— Что позволяет Семину в возрасте за 70 лет добиваться таких высоких результатов?

— Думаю, душа, потому что это его клуб. Он любит «Локомотив» как свой дом. Он всё делает с душой.

— Может быть, еще что-то хочется добавить?

— Я хотел сказать, что мне нравятся российские болельщики — они уважают игроков. В Бразилии фанаты сумасшедшие. Если у топ-клуба в Бразилии плохие результаты, то футболисты этой команды даже на улицу не могут выйти, пойти в ресторан — их просто могут убить. В России в этом плане всё спокойно.

Александра Красногородская Севастиан Терлецкий Алексей Фомин