Обратите внимание: мы практически не говорим о сборной как таковой. Мы обсуждаем не матч и не команду – мы обсуждаем мнения. Евгений Ловчев, окрыленный именным обращением Дика Адвоката, сообщает что-то в ответ. Мы обсудили построчно все, что было сказано сборниками по поводу неожиданного конфуза коллеги Губерниева, мы обсудили даже футболки в поддержку Акинфеева, которые футболисты сборной надели почему-то по пути в раздевалку. Да, ещё обсудили поддержку сборной...

О КОНФЛИКТЕ С ПРЕССОЙ…

Нетрудно догадаться: вся пресса разом не может вступить в картельный сговор. Во всяком случае, по такому поводу. А раз так, значит, собственно события на поле… Ну, как-то не являются темой для разговора. Какие-то никакие.

В прошлый раз, когда команда собиралась в середине августа, тоже мало было разговоров о главном. Но там хоть событие околоматчевое было из ряда вон – обструкция Жиркову. А теперь вообще-то осень. Вообще-то ещё три дня назад было троевластие в нашем отборочном турнире. Времена-то решающие…

А темы для разговора нет.

Начинается тихая конфронтация сборной с журналистами. Это всегда грустно, потому что всегда абсурдно. Конечно, журналистика устроена так, что подавляющее большинство повторяет на слегка разнящиеся лады слова, сказанные десятком лидеров отрасли; но все равно это не единая и неделимая общность. Когда её так начинают воспринимать – это напоминает немножко панику, немножко безысходность.

Между прочим, замечу вскользь, это во многом следствие недальновидной и, я бы сказал, глупой политики Адвоката, который с самого начала выгнал прессу из самолета сборной, устроил – сам или в союзе с Фурсенко, я не знаю – всяческие ограждения на тренировках, чтобы невозможно было пообщаться с игроками. Гонял из отеля... Это ведь привело к чему? К тому единственно, что сейчас в рамках сборной никаких неформальных контактов журналистов с игроками почти не осталось. В сравнении с прежним периодом они стремятся к нулю.

Чем это оборачивается? Сейчас, когда сборная переживает непростой момент, когда она явно нервничает, самое время взглянуть на игроков по-человечески. Не как на исполнителей некой тактики, а как на людей. Поддержать их. Но организационно сделано все, чтобы этого не случилось.

Будь ситуация прежней – сборной сейчас было бы легче.

РАСШАТАВШИХСЯ НЕРВАХ…

Я, кстати, прицепился к тем же словам, прозвучавшими из стана команды, которые так задели уже упомянутого уважаемого коллегу Ловчева. Насчет того, что сборная нервничала, поскольку от неё в матче с Македонией ждали только победы. Вот только я не хочу рассуждать, что должна и что не должна чувствовать команда, и как ей положено себя вести. Мне кажется странным, когда футбольная команда начинает смотреть по сторонам…

Поддержка болельщиков важна. Но мы знаем прекрасно, что великие победы могут быть одержаны как в случае, когда тебя гонит вперед удивительно болеющая трибуна, так и на безлюдном выезде, где все против тебя. История советского спорта, в котором все ещё воспитывались нынешние футбольные звезды, – она, между прочим, как раз про победы на враждебных аренах. А поддержка болельщиков, конечно, важна. И хорошо, когда в прессе нет негатива. Ну, точно так же кому-то хорошо, например, в дождь.

Поймите, сборная… Вот сядьте и послушайте меня перед сегодняшней игрой, сборная. Только вы сама все это определяете. Не дождь и не пресса за вас, аналитики очень часто аля-нытики. Хиддинк совсем недавно вот в том же составе вас, сборная, перевернул, опираясь только на свои умения. Свои и игроков.

… И РОДНЫХ УЗАХ

Сборная, как и любая футбольная команда, как любой спортсмен – ты сама определяешь, как за тебя болеют, что про тебя пишут. Дай повод только. Только дай повод, нелюбимая ныне, но своя, наша команда! Дай повод снова полюбить тебя, зажги, сыграй. Мы связаны узами куда более прочными и постоянными, чем симпатии и антипатии. Мы родня.

А родство – это не обязательство всегда любить. Это неразрывность. Так что – давай, хватит дерьмо-то месить.

Уткин В.