- Для тренеров я был человеком непростым, - говорит Семин. - Но как бы ни был чем-то недоволен, на поле это никогда не переносилось. Там я забывал обо всем и сражался до последнего. Может, потому и продержался долго в большом футболе. Таланта-то особого у меня не было.

В ДЕТСТВЕ БОЛЕЛ ЗА "ДИНАМО" И ЯШИНА

- Мой отец всю жизнь провел за баранкой в Орле, долгое время был шофером первого секретаря райкома партии, - вспоминает Семин. - Были у него две настоящие страсти - охота и рыбалка. После похода на лося он всегда собирал дома друзей, мама накрывала стол - и компания весело пировала. Я, правда, так к охоте и не пристрастился. Несколько раз ездил с отцом, но мне было жалко животных. И все равно детские воспоминания греют душу.

Отца Семина, увы, давно нет в живых, а вот мама, Вера Филипповна, в свои 87 пребывает в добром здравии. Мало того - прекрасно разбирается в футболе, смотрит все матчи по телевизору. После одного из Кубков Содружества раскритиковала сына, что тот не пригласил в свою команду братьев Маковских из Минска. Аргументы, что Маковских забрало богатое киевское "Динамо", мама не приняла.

Переезжать в Москву Вера Филипповна не хочет. Поживет немного в столице - и затоскует по родным местам, где похоронен муж. Так что чаще всего Семин выбирается в Орел сам, поездом. Ему-то не привыкать - в годы игры за "Спартак" юный нападающий ездил в свой город после каждой игры. Там его ждала любимая девушка Люба, с которой они вместе уже больше 30 лет. "Поезд Москва - Орел шел 8 часов, - вспоминает Семин. - Так что мне уже тогда можно было присваивать звание "Почетный железнодорожник" - такой километраж наездил. Тренеры, правда, были недовольны - слишком много сил, говорили, на эти поездки расходуешь".

Юра был единственным ребенком в семье, жившей в собственном домике под Орлом. Вокруг дома цвел сад, а в нем была поляна. Она-то и была превращена в футбольное поле. Там дневала и ночевала детвора со всей улицы.

Потом была 19-я орловская школа и учитель физкультуры, при котором начались серьезные занятия футболом. Рядом находился стадион "Динамо", и самые талантливые ребята играли за динамовских юношей. И болели все, как признается Семин, тоже за "Динамо". А если конкретнее - за Яшина. Тогда, конечно, орловский мальчишка и мечтать не мог, что в один прекрасный день судьба сведет его с великим вратарем в одной команде.

- В 18 лет я попал на турнир юных дарований союзных республик, - вспоминает Семин. - Играл за сборную РСФСР. В ней, кстати, мы познакомились с Володей Эштрековым - с ним потом играли в "Спартаке", "Динамо" и "Локомотиве", а теперь вместе тренируем и очень дружим. Турнир получился для меня удачным, и начали подходить гонцы - из московского, киевского "Динамо", запорожского "Металлурга". Некоторые даже ездили к родителям. Но отец с матерью не хотели на меня давить. Почему в итоге оказался в "Спартаке"? Так я играл уже в то время за "Спартак" орловский, и центральный совет общества меня перевел в главную команду.

СПАРТАКОВСКИЙ ФОРВАРД ПО ПРОЗВИЩУ ШИЛО

И вот в 18 лет Юра Семин, словно сойдя с корабля на бал, оказался в стартовом составе "Спартака"! Дело в том, что случилась беда с основным форвардом красно-белых Юрием Севидовым, угодившим за решетку. И старшему тренеру Никите Симоняну надо было срочно искать ему замену. Ею и оказался парнишка из Орла. "Теперь я думаю, что слишком рано попал в основной состав, - размышляет Семин. - Физически не был готов к таким нагрузкам. Сначала на эмоциях все получалось неплохо, но позже наступил спад, из-за которого потерял место в составе".

В "Спартаке" опеку над юношей взял звезда - Геннадий Логофет. О поддержке которого Семин говорит с большой теплотой.

- В первый год нередко хотелось из Москвы убежать. Провинциалу тяжко привыкать к столице. Это уже потом даже мысль об отъезде из Москвы становится невозможной, а тогда... Если бы не такие люди, как Логофет, может, так бы и не почувствовал себя в Москве своим.

Геннадий Логофет вспоминает:

- Юру всего неделю как взяли из Орла, и он жил в Тарасовке. Был декабрь, мы с нетерпением собирались в редкую тогда загранпоездку - в Израиль. В аэропорт отправлялись в 6 утра от Большого театра. Семин заволновался: "Как же в такую рань я из Тарасовки-то успею добраться?" Пригласил его переночевать в своей тогда еще холостяцкой квартире, и мы успели к автобусу вовремя. Он тогда сказал, что будет мне благодарен по гроб жизни. Сейчас, когда я помогаю "Локомотиву" во время сборов в Италии, мы иногда садимся у камина, берем по фужеру мартини и вспоминаем былые годы. Юра и тогда был замечательным простым парнем, без гонора, остался таким и сейчас.

В "Спартаке" Семина прозвали... Шилом. "Он был худющий, очень острый и бесстрашный, все время лез в самое пекло, - вспоминает Логофет. - Вот и прозвали его так. Говорили: ну давай, иди "коли" впереди. И он "колол". До тех пор, пока в команду не пришел Николай Осянин. Семин оказался в запасе и ушел в московское "Динамо". Все восприняли это нормально - парень хотел играть!"

В "Спартаке" Семин успел войти в историю - тем, что забил первые два гола красно-белых в еврокубках. В 1966-м в Белграде - в ворота местного ОФК. И спартаковцы выиграли - 3:1.

- На последней тренировке перед матчем я получил болезненную травму колена, - рассказывает Семин. - Но играть хотелось страшно, и я умолил доктора, чтобы он не рассказывал о травме старшему тренеру Гуляеву. В итоге вышел на поле и сначала, обыграв двоих, из штрафной пробил верхом, а чуть позже сыграл на опережение. После игры, кстати, колено вдруг перестало болеть. Вот что может сделать желание играть!

В ДОМЕ ДЛЯ ПРЕСТАРЕЛЫХ

- Зарплату я тогда получал не ахти какую - 160 рублей, - говорит Семин. - Но мне, неженатому парню, вполне хватало, и, когда отец приезжал из Орла, я вел его в ресторан. Жил сначала в Тарасовке, а на второй год дали 14-метровую комнату с крохотной кухонькой в... доме для престарелых. Причем далеко - в Бескудниково, и поскольку машину тогда не водил, добирался до Тарасовки на перекладных. Но жаловаться было грешно - с помощью этой комнатки я получил московскую прописку. А уже в "Динамо", въехал в освобожденную Жорой Рябовым двухкомнатную квартиру на Хорошевском шоссе. К тому времени я стал человеком семейным, и решить квартирный вопрос было легче.

ПИСЬМО ДЕВЯТЕРЫХ

После поражения от венского "Рапида" девять игроков спартаковской основы написали заявления об уходе, не желая работать с Гуляевым. Семина среди них не было - в конфликтах молодой тренер предпочитал не участвовать. В итоге, правда, вместо футболистов клуб был вынужден покинуть сам тренер.

А переход в "Динамо" дался Семину легко.

- Играл я мало, и, поскольку близилось время службы в армии, надо было определяться, - говорит Семин. - Ко мне проявляло интерес московское "Динамо", да и сам я хотел играть именно там, а не в ЦСКА. И из-за того, что в детстве болел за этот клуб, и из-за Яшина. Пришел к Симоняну, вновь возглавившему "Спартак", и тот не стал препятствовать. Но и остаться не уговаривал.

С ЯШИНЫМ ЗАРЕЗАЛИ БАРАШКА - В НАЛЬЧИКЕ, У ЭШТРЕКОВА

Динамовская обстановка понравилась Семину. Он сдружился с несравненным Валерием Масловым, входившим тогда в сборную СССР и по футболу, и по хоккею с мячом, где считался одним из лучших игроков мира. Зимой все футбольное "Динамо" ходило на бенди - болеть за Маслова. "Это был Пеле русского хоккея!" - восклицает Семин. Сегодня Маслов работает в клубе по хоккею с мячом из Березняков, и Семин всегда приглашает его на выездные матчи "Локомотива" в еврокубках. "Он везучий", - смеется Семин. А если серьезно, то главный тренер "Локо" - из тех людей, которые не забывают добро. Потому что оно не знает срока давности.

Теплые отношения сложились у Семина и со Львом Яшиным.

- Он оказался невероятно простым для такой легенды человеком. И очень прямым, никогда не скрывавшим своего мнения - оттого с ним было сложно любому тренеру. А ребята его обожали - так много для Яшина значила команда. Когда проигрывали, нам в первую очередь перед ним было стыдно. Нас, молодых, всегда поддерживал и нашей компании никогда не чурался.

Бывали динамовцы и дома у Льва Ивановича, вместе отдыхали в Кисловодске. А однажды Яшин и Семин ездили в гости к Эштрекову в Нальчик и там ради дорогого гостя зарезали барашка. Вот только в прощальном матче великого вратаря Семину участвовать не довелось: на поле тогда вышли знаменитости - сборная динамовских команд, и молодой игрок остался на скамейке.

В "Динамо" Семина пригласил и все четыре года тренировал Константин Бесков. Некоторые его занятия наставник "Локо" помнит до деталей, да и многое иное врезалось в память. Так, по инициативе Бескова к игрокам приходил человек, который объяснял им правила этикета за столом. Пытался тренер устроить и общекомандное изучение английского - увы, не пошло. Не любил, когда игроки отращивали длинные волосы, а потому динамовцам перед райкомовскими выездными комиссиями даже не нужно было укорачивать шевелюры. Длинноволосым Семин все-таки стал - но уже после ухода из "Динамо".

В те годы Бесков не переносил красно-белого цвета и порой напоминал Семину о его спартаковском прошлом.

- Как-то раз были в Южной Америке. В автобусе Константин Иванович обращается ко мне: "Представляешь, какое счастье, что ты в "Динамо" попал? Считай, что выиграл в лотерею "Волгу"!" Я, конечно, для порядка кивнул. Но и вправду именно в "Динамо" я провел лучшие свои игровые годы.

В составе бело-голубых Семин, переведенный из нападения в полузащиту, добился самых значимых результатов в своей карьере - в 70-м году динамовцы выиграли Кубок Союза и были в шаге от чемпионства. Но переигровка с ЦСКА в Ташкенте обернулась невероятным финалом: выигрывая 3:1, "Динамо" уступило - 3:4. В том матче Семин сыграть не смог.

- Переигровки было две. В первой, ничейной, я отыграл 90 минут. И видимо, сказалось перенапряжение - вечером сильно заколола печень. Второй матч был на следующий день, и, как я ни храбрился, выйти на поле было нереально. После возвращения в Москву месяц пролежал в больнице, а оттуда еще уехал долечиваться в Кисловодск.

ГАЗЗАЕВ ПОМОГ ИЗБЕЖАТЬ НАКАЗАНИЯ

Жилось в те годы в "Динамо" неплохо. Игрокам доплачивали за офицерское звание. После победы в Кубке Семин из младшего лейтенанта превратился в старлея, а это означало 80 лишних рублей зарплаты. А главное - футболисты тогда жили в основном за счет зарубежных поездок, а таковых у "Динамо" всегда хватало.

- Кто скажет, что не покупал дешевые товары за границей и потом их здесь не перепродавал, - не поверю, - говорит Семин. - Перепродавали технику, болониевые плащи, даже мохеровые нитки. Так жили и спортсмены, и артисты - все, кто ездил за рубеж. Правда, на таможне порой случались осложнения. Однажды, уже в "Локомотиве", была серьезная проверка. У меня было две сумки, и одну, слава богу, взял на себя молодой Газзаев. Не сделай он этого - и я легко мог стать невыездным. Я помогал Валере освоиться в команде, мы сдружились - и в этой ситуации уже он помог мне.

В динамовские годы Семина сформировалась и будущая руководящая команда московского "Локомотива". Помимо Эштрекова будущий главный тренер "Локо" подружился семьями и с Валерием Филатовым, игравшим за "Торпедо".

ФЕЛЬЕТОН В ГАЗЕТЕ

Когда я спросил Семина, жалеет ли он о каком-либо из своих решений, он сразу же ответил: об уходе из "Динамо".

- В начале 72-го готовились к четвертьфиналу Кубка кубков против "Црвены Звезды". Константин Иванович уверял, что я буду играть, и даже называл оппонента на фланге - Ачимовича. Но в последний момент решил меня не ставить. Я очень обиделся - и пришел к тренеру с просьбой отпустить меня из команды. Потом понял, что погорячился. Пережди немного, успокойся - и, уверен, вернул бы себе место в составе.

Семин ушел в "Кайрат" к тренеру Королькову. Но на второй год в Алма-Ате к власти пришел другой наставник - Фальян, решивший создать в "Кайрате" национальную казахскую команду. К московской "диаспоре" - Осянину, Рожкову, Семину - начались придирки, и последний незадолго до окончания сезона пришел к тренеру и поговорил с ним, как он выражается, на повышенных тонах. Тут же появился фельетон в газете, где Семина обвиняли во всех смертных грехах. Нависла угроза дисквалификации, и председатель Федерации футбола РСФСР Виктор Осипов, неплохо относившийся к игроку, посоветовал: "Ты должен исчезнуть с глаз долой на год. Играть позволю только во второй лиге - но ты и этому радоваться должен. А потом потихоньку вернешься".

Так и произошло. 74-й год Семин "пересидел" в новосибирском "Чкаловце", а потом вернулся в Москву. На этот раз - в "Локомотив", к Игорю Волчку.

- Меня и других опытных игроков Волчок включил в тренерский совет, и это, конечно, повлияло на мое будущее решение стать тренером, - говорит Семин. - Он выслушивал наши мнения, заставлял нас думать.

В ВШТ РЕКОМЕНДОВАЛ ПАРТИЙНЫЙ БОСС МЕДУНОВ

После трех лет в "Локо" Семин перешел в "Кубань", куда его пригласил все тот же Корольков. И на закате карьеры Семин-капитан вывел краснодарскую команду в высшую лигу. Как он вспоминает, интерес к футболу в городе тогда был таким, что билеты стоимостью в один рубль уходили у спекулянтов по червонцу.

Покровительство команде оказывал первый секретарь обкома партии Медунов, который после хороших игр даже предоставлял игрокам свой рыбацкий домик, чтобы они с толком там отдохнули. Кстати, именно Медунов рекомендовал Семина в Высшую школу тренеров. Туда он и отправился - после того, как в 1980-м получил несколько серьезных травм и понял, что организм противится продолжению карьеры.

В ВШТ Семин приглянулся известному тренеру Сергею Полевому, включившему его и другого способного студента - Яниса Скределиса - в группу тренеров, отправлявшуюся на чемпионат мира-82 в Испанию. Закончив учебу, Семин должен был вернуться туда, откуда был рекомендован в ВШТ, - в Краснодар. Но в тот момент на Кубани шла борьба за футбольную власть, и услуги молодого специалиста оказались невостребованными.

В ДУШАНБЕ НА БАЗАРЕ ОТКАЗЫВАЛИСЬ БРАТЬ ДЕНЬГИ

И тут возник "Памир". Возник благодаря все тому же Сергею Полевому - он к тому времени занимал важный пост заведующего отделом футбола профсоюзов. А профсоюзными считались все команды, кроме динамовских и армейских. Душанбинцы шли тогда последними в первой лиге, и вначале на роль спасателя предлагали тренеров старшего поколения - Глебова, Горянского. Но Полевой настоял на кандидатуре Семина. А ему самому сказал: "Из команд, которые наверху, тренеров не увольняют. Так что используй свой шанс".

И Семин использовал. Он сохранил "Памиру" место в первой лиге, а на следующий год таджикская команда уже была четвертой. Его помощник и друг Шариф Назаров довел дело до конца, выведя клуб в высшую лигу.

- Время в Душанбе вспоминаю с удовольствием, - говорит Семин. - Отношения с игроками были великолепными, особенно помогали мои ровесники - Турсунов, Черевченко-старший. На базаре у меня отказывались брать деньги и накладывали полную корзину фруктов. Хотя, конечно, Восток - дело тонкое. Когда меня вызывал первый секретарь компартии Таджикистана товарищ Набиев и говорил, что надо бы создать чисто таджикскую команду, я отвечал утвердительно. А что оставалось? Но делал-то по-своему.

ДОНОС

Удачная работа Семина в "Памире" не осталась незамеченной, и министр путей сообщения Николай Конарев пригласил его в вылетевший из высшей лиги "Локомотив". Первый секретарь Набиев как мог уговаривал своего тренера остаться, но в конце концов сдался. На прощание сказал, что месяц будет ждать его возвращения.

Приход Семина в команду, с которой у всех теперь ассоциируется его имя, получился совсем непростым.

- В Москве я вдруг оказался невыездным, - вспоминает тренер. - Кто-то написал на меня анонимный донос: что я продал множество машин - например, "Волгу", которой у меня в помине не было. Отъездив год-другой, я, как и все, машины свои, конечно, продавал, но в том не было никакого криминала. Но в результате доноса мне перекрыли выезд за границу. Команда едет в Югославию - тренера не выпускают. Конарев долго ругался по поводу меня с московским горкомом партии - но, кажется, и он в какой-то момент засомневался, достоин ли я такого поста. Во всяком случае, в течение полутора месяцев меня не утверждали в должности старшего тренера. Уже подумывал все бросить и уехать обратно в Душанбе. И тут неожиданно помог зампред спорткомитета Союза Николай Русак, заявивший: "Молодым тренерам мы должны помогать". Как внезапно мне закрыли выезд из страны - так же неожиданно и открыли.

О том, как Семин поднимал "Локомотив", написано немало. Повторяться поэтому не буду. Скажу лишь, что вся судьба этого человека, пережившего взлеты и падения, не раз вынужденного начинать с нуля, говорит: он заслужил своей вершины.

Игорь РАБИНЕР